И, не дожидаясь ответа, направился в примерочную. После посещения почти полусотни таких магазинчиков, он уже находил ее безошибочно. Киёмаса неслышно вздохнул и снова вынул карту.
– Так, куда мы идем? – довольным голосом спросил Хидэёси, когда они вышли. наконец. из торгового центра.
– В гостиницу, я сейчас позвоню Иэясу, чтобы тот водитель, который нас привез, за нами приехал.
– Иэясу? Позвонишь? Это как? – Хидэёси нахмурился.
– Ну вот, такая штука. – Киёмаса достал телефон и провел пальцем по экрану.
– О… – Хидэёси уставился на незнакомый предмет, и внезапно его лицо озарила счастливая улыбка. – А! Эта такая штука, она разговаривает и показывает картинки!
– Да! – обрадовался Киёмаса. – Вы уже видели такое?
– Да, видел… – Хидэёси вдруг наморщил лоб и потер его пальцем, – …не помню, где. Слушай, а за гостиницу кто платит?
– Иэясу, наверное… – смутился Киёмаса. Сам он об этом не задумывался раньше, просто приехал и заселился в комнату. Для его господина тоже все было готово с первого дня, и, судя по всему, он остался доволен ночевкой.
– Так, понятно. Не хочу туда возвращаться. И в гостинице жить не хочу. Найди мне дом.
– Дом?
– Да, я что, тихо говорю? Небольшой домик с маленьким двориком, в котором можно выращивать дайкон. И с добрым хозяином, который не будет драть втридорога. Ясно?
– Э… да, мой господин. Но, прошу прощения, я понятия не имею, где искать такие дома. Этот город такой большой… И я не видел здесь пока таких кварталов – люди живут вот в этих высоких домах.
– Понятно. Все нужно делать самому. Возвращаемся в храм.
– Куда?
– В наш храм, Киёмаса, в нашу родную деревню, от которой не осталось ничего. Скажешь настоятелю, чтобы нашел дом. Думаю, он легко справится с такой задачей.
– О! – хлопнул себя по лбу Киёмаса. – Это великолепное решение! Разве есть на свете человек умнее вас?
– Дураком быть легче, Киёмаса. Вот ты – раз – и переложил на другого свою ношу, пусть тащит. Но не радуйся. Куда надо идти, чтобы попасть в храм?
Киёмаса победно улыбнулся:
– Туда! – Он указал на прозрачное сооружение с крышей. – Это остановка. Туда придет трамвай. Я видел трамвай возле Миёгё. Значит, на нем туда можно добраться.
Ватару въехал в ворота и припарковал машину возле небольшого двухэтажного здания. Эта клиника находилась в собственности у клана Мори, но в большинстве корпусов занимались тем, чем заявлено в профиле, а именно – патологиями нервной системы и головного мозга. Но этот корпус, стоящий в отдалении и числившийся как ВИП, был огорожен забором с густым садиком и даже имел отдельную парковку. И вот здесь находился второй по величине филиал «отдела № 0». Название это много лет назад придумал Мунэхару, и оно прижилось. Другой филиал находился в Токио. А основной и главный центр как раз и был в Ямагути, вдалеке от любопытных глаз.
Ватару огляделся. Да, выглядит все довольно скромно, по сравнению с тремя подземными этажами главного центра. Но тут и не держат никого подолгу. Если владеющий силой опасен по-настоящему, то его накачивают препаратами и доставляют в Ямагути в кратчайшие сроки. Ватару поднялся по лестнице. Дверь в комнату отдыха была открыта, и первым, кого он увидел, был Укё. Тот сидел, водрузив себе на колени ноутбук, рядом стояла почти литровая кружка с чаем, а изо рта торчала дымящаяся трубка.
– Это одно из немногих мест, где все еще можно курить, а? – Ватару прислонился к дверному косяку и махнул рукой, указывая на кружку. – А тебя тут помнят, я посмотрю.
– А, да. Ёсида был молод, когда брали Ханзо, но выжил. И сохранил привычку подавать мне чай.
– Я отправил людей Итами проверить, кому был тот звонок. Пришел результат.
– О, отлично, – Укё поправил очки, – и кто же наш «наставник»?
– Сейчас. – Ватару вытащил планшет и потыкал в экран. – Некий Исида Токитиро. – Он сел рядом на диванчик и повернул планшет экраном к Укё:
– Смотри, ничего особенного, работает в бумажной компании, не женат, живет с матерью и двумя сестрами в Накамура. О… смотри-ка…
Укё нагнулся:
– Настоятель храма Миёгё? Это который… кто же там…
– Като Киёмаса! – Ватару посмотрел на него укоризненно.
– Ах да, – рассмеялся Укё, – как я мог забыть о еще одном месте поклонения вашему кумиру.
– Он не мой кумир. Просто он мне нравится. Я интересуюсь историей этого выдающегося человека. Кстати…
– Такакагэ, – Укё вздохнул, – нет, я его не видел. Если он и размахивал копьем на берегу устроенной Тоётоми Хидэёси лужи – было далеко, и он не представился. Я вам уже много раз это говорил. И вот, кстати, в этом храме еще вроде как поклоняются самому Хидэёси, они же в одной деревне выросли.
– Да нет, я не об этом… Я… О, стой, – Ватару медленно встал и потер пальцами виски, – погоди-ка…
– Что?
– Исида, Исида… Исида Мицунари.
– Да, был такой. И под Такамацу он вроде тоже был.
– Да, был. – Ватару наклонился. – А ты помнишь – Токугаву Иэясу называли тануки. А про Исиду Мицунари рассказывали, что он кицунэ. Была там какая-то история с пропавшей головой.
– Головы нашли… но. Так. А если этот парень – потомок? Ну, допустим? – Укё отложил на стол погасшую трубку.
– Тогда он и может быть телом мононоке. – Ватару снова сел.
Укё поднялся и выглянул в коридор:
– Ёсида!
– Да, господин Мори? – Из соседней двери высунулась голова.
– Быстро мне нашел список всех, кто сегодня после двух ночи обращался в клиники с ожогами.
– Будет сделано! – Ёсида скрылся за дверью.
– Вот ведь, – Ватару сжал кулаки, – ты где такой умный с утра был? Мы бы уже давно сделали запрос.
– Вам бы пришлось долго объяснять – зачем. И заполнять много бумаг. Ёсида сейчас что-нибудь наврет своим коллегам, и все получится куда быстрее.
– Мунэхару, неужели твой язык не способен выговорить фразу «я не подумал об этом»?
– Хорошо. Я не подумал. На лисе горела шерсть, ранения явно были серьезными и, вероятнее всего, отразились на человеческом теле после трансформации.
Укё опустился коленями на светлый ковер и ткнулся лбом прямо в длинный ворс.
– Прошу простить мне мою оплошность.
– Мунэхару, – сквозь зубы произнес Ватару, – я тебя сейчас действительно ударю.
– Простите, господин. – Укё поднялся.
– Речь идет о человеческих жизнях. Я понимаю, что тебе это безразлично, но…
– Нет. – Укё поднял голову, и его взгляд поверх очков на мгновение стал колючим.
