Второй совет заключается в следующем: Россия сама никогда не приостановит свое движение вперед до тех пор, пока не будет вынуждена Англией. Если же Англия желает приостановить завоевательную политику России, то она сама должна отказаться от применения своей слабой, апатичной и индифферентной политики по отношению к завоевательной политике России, как этого держались английские политики. Если бы англичане когда-нибудь дали понять России, что дальнейшее движение ее вперед вызвало бы собою войну, то нетрудно было бы заставить Россию отступить посредством одного этого сильного протеста…
Если Россия овладеет, или подчинит своему влиянию одну из трех стран — Афганистан, Турцию и Персию, — то она этим сделает вызов остальным двум, а вместе с тем это будет посягательство на Индию. Ввиду этого Россия должна встретить отпор, если она направит свое завоевание на одно из упомянутых государств…
Третий путь для Англии приостановить завоевательное движение России по направлению к Индии заключается в том, чтобы сделать Афганистан сильным, наделяя его деньгами, оружием и военными материалами; вместе с тем необходимо показать России откровенными словами, не могущими оставить никакого сомнения, что как при моей жизни, так и после моей смерти, всякое вмешательство со стороны России в дела афганские, или выставление вперед каких-нибудь претендентов на престол Афганистана, будет обозначать собой войну между Россией и Англией.
Афганистан и не желает и не нуждается в том, чтобы английская армия когда-нибудь вступала в его пределы под предлогом борьбы против России или под каким-нибудь иным предлогом в этом роде до тех пор, пока в Афганистане имеются оружие и деньги. Естественно, когда афганцы добровольно пожелали бы вступление английских войск в их владения: это лишь в том случае, если бы они окончательно и официально были разбиты Россией и никаким средствами не могли бы удержать страну от захватов России.
Но до тех пор, пока афганцы могут сражаться собственными силами, им не требуется и нежелательно, чтобы хотя один солдат английский, или русский, поставил и ногу свою на территорию афганскую под предлогом изгнать врага, потому что афганцам невозможно было бы отделаться от такой армии, которую они сами пригласили к себе на помощь. Эта армия находила бы для себя предлог остаться, утверждая, что она должна поддерживать мир в стране. Если при этом население будет умиротворено и довольно под новым управлением, эти войска из-за этого одного обстоятельства уже останутся в стране; если же население восстанет против них, то войска опять-таки останутся, ибо они скажут: «так как вы восстали против нас и нарушили мир, то теряет силу наше обещание, в силу которого мы должны возвратить вам страну»…
Было бы весьма большой ошибкой со стороны английских государственных людей питать какие-нибудь подозрения относительно дружбы эмира; если англичане находят, что эмир афганский силен и ведет себя достаточно благоразумно и лояльно, то их обязанность и интерес прямой поддерживать его; если же эмир будут слаб, неопытен и незаслуживающий доверия, то он будет одинаково опасен как для Индии, так и для Афганистана.
Четвертое указание мое заключается в следующем: Англия не должна пренебрегать Персией и Турцией, как она это делала в прежнее время; она должна предотвратить возможность захвата этих стран Россией или подчинение их ее влиянию. Англия должна сделать все с ее стороны возможное, чтобы усилить Турцию и Персию и чтобы заручиться их дружбой… должна принять меры также к тому, чтобы помочь Турции, Персии и Афганистану вступить между собою в тройственный союз. Этот союз образовал бы собою сильную преграду против завоеваний России, прикрывая весь мир мусульманский. Результатом этого был бы повсеместный и общий мир во всей Азии, где только проникает завоевательное движение России, угрожающее в будущем весьма серьезной войной. Вполне очевидно, что если бы три эти мусульманские державы, связанные между собою узами религии и стремлением найти во взаимной дружбе общую безопасность, были в то время дружественны к Англии, то весь мир мусульманский был бы связан тем, чтобы оберегать интересы Англии.
Пятый совет мой: необходимо как Афганистану, так и Англии поддерживать их силы. Оба они должны стремиться к тому, чтобы сделать своих подданных богатыми и чтобы содержать в готовности свои войска… Благополучие Афганистана может быть достигнуто поощрением промышленности и улучшением условий для торговых сношений; этим облегчается населению добывание средств к жизни. Второе средство для благополучия Афганистана заключается в том, чтобы приводить между собою в общение правящие нации и управляемые, чтобы изучить чувствования населения, удовлетворять их жалобы и предоставить всем одинаковые права, независимые от национальности, цвета кожи, касты и религии.
Я удивляюсь одной стороне в политике России в Азии: именно в русском Туркестане, среди русско-восточных подданных России, многие достигают положения полковников и генералов; взаимные браки и социальное общение между нациями гораздо более часто, чем между англо-индийцами и индусами в Индии, которые всегда очень удалены друг от друга. Если англичанин женится на туземке Индии, то все английское общество смотрит на эту пару с предубежденными глазами и презрением. Результатом этого является то, что англичане и индусы не могут изучать взаимные чувства друг друга и остаются до крайности чуждыми…
Доказав вероятность нападения России на Индию и Афганистан, выяснив также средства приостановить осуществление такого плана, я постараюсь теперь показать, насколько русские неправы в своих идеях и насколько такое вторжение в Индию возможно или невозможно.
Мне очень жалко, что отвечая на этот вопрос, я навлеку неудовольствие моих русских друзей, от которых я видел много любезности и гостеприимства; но я должен им заявить честно, что до тех пор пока Афганистан не присоединен к России, вторжение ее в Индию невозможно, а присоединение Афганистана к России для вторжения ее в Индию еще более невозможно. Если русские пожелают принять совет мой, как их верного друга, — а я в действительности даю им совет честный, ибо на мне тяготеет важная обязанность по отношению к русским, у которых я в долгу долгом благодарности, — то им лучше не пробовать этой игры.
Результатом этой игры была бы гибель России совершенно… если она попытается вторгнуться в Индию: она не в состоянии будет овладеть Индией, поэтому в результате останутся после этой ужасной войны лишь боль и страдания в добавок к огорчению русских.
Если в будущем к России примкнет когда-нибудь эмир Афганистана, чтобы поддержать ее при походе в Индию, то эта дружба и поддержка Афганистана будут иметь большее значение, чем помощь какой бы то ни было другой империи, благодаря близкому соседству этого государства с Индией… Если однако при всем том будущий эмир будет настолько глуп, что он пригласит Россию или Англию занять его страну или допустит проход их войск через Афганистан, то результатом было бы то же самое, что случилось во время Шах-Шуджи, когда афганцы убили его самого, а также и англичан, которых Шах-Шуджа пригласил вступить в его страну. Английское правительство дважды испытало уже такое занятие Афганистана и едва ли пожелает испытать это в третий раз. Если Россия достаточно благоразумна, то для нее будут хорошим уроком и те расходы, страдания и боли, которые были нанесены Англии, так что она не пожелает вмешиваться в дела афганские даже и в том случае, если эмир пригласит ее для этой цели.
