Русские военные готовились к Берлинскому конгрессу по-своему. Седьмого июня 1878 года генерал фон Кауфман направил Столетову предписание за № 4407, в котором определил цель его посольства в Кабул — «скрепление с афганским эмиром наших дружественных отношений, выяснение ему всех оттого для него происходящих выгод и заключения, если то окажется возможным, с ним союза, на случай вооруженного столкновения нашего с Англией».
При объяснении основных моментов политики Англии в Азиатском регионе Кауфман особенно заострил внимание своего эмиссара на том, что в 1876 году англичане захватили два стратегически важных района с южной стороны Афганистана — Келат и Кветту, что, с одной стороны, никак не могло нравиться афганцам, а с другой — явно свидетельствовало о подготовке англичанами военного вторжения в Афганистан. Далее в данном Столетову предписании следовал такой абзац:
«При таком положении дел, командирование Вашего превосходительства к эмиру афганскому имеет главною целью поддержание в эмире недоверия к действиям англичан и поощрение к дальнейшему сопротивлению попыткам их утвердиться в Афганистане. Ваше превосходительство можете объяснить Шер-Али-хану, что императорское правительство, всегда смотрело на Афганистан, как на оплот против посягательств английской политики на независимость среднеазиатских владетелей, и что оно расположено оказывать со своей стороны поддержку стремлениям эмира, противодействовать таким посягательствам. Само собой разумеется, что в мирное время поддержка эта может состоять в представлениях с нашей стороны лондонскому кабинету, о необходимости сохранения независимости афганистанского владетеля, а в случае вооруженного столкновения нашего с Англией, мы можем оказать поддержку фактически. Вследствие сего эмир не должен смотреть на сосредоточение наших войск на Аму- Дарье, как на демонстрацию, враждебную Афганистану, а как на силу ему дружелюбную, на которую он может смело опереться в том случае, если бы пожелал воспользоваться нынешними, крайне для него благоприятными обстоятельствами и положить предел дальнейшим посягательствам англичан, на вмешательство во внутренние дела Афганистана».
Далее Столетову рекомендовалось разъяснить эмиру разницу между политикой России и Англии: «Мы не подкупаем ни самих владетелей, ни их главных советников, не стремимся поработить соседние страны в политическом и промышленном отношениях, напротив, мы поддерживаем законную власть ханов, вошедших с нами в дружественные отношения, и не обращаем их в пенсионеров. Английской щедрости надобно не только не доверять, но просто бояться ее. Афганистану предстоит сделаться английским резидентством, а если эмир сумеет воспользоваться нашим столкновением с Англией, то может стать главою могущественного мусульманского царства, унаследовать роль и значение турецкого султана, который потерял теперь свое место в мусульманском мире, благодаря подкупу англичанами сановников и советников последних султанов.
Но если мы считаем унизительным для обеих сторон подкуп владетелей, то это не значит, чтобы мы не захотели или бы не были в состоянии помочь союзнику и денежными средствами, если в том действительно представится ему нужда…»
Кроме того, предлагалось дать понять эмиру, что в случае благоприятного исхода нашего столкновения с Англией он может рассчитывать на восстановление старой восточной границы Афганистана и подчинение ему Белуджистана.
Далее были даны указания по возможности договориться с эмиром о заготовке для наших войск провианта и фуража (на тридцать тысяч человек и пять тысяч лошадей) на случай осуществления диверсии.
И наконец, было сделано неизбежное в таких случаях напоминание о необходимости собирать всевозможную информацию тактически-стратегического характера. К тому же Столетов должен был подыскать людей, «которые были бы способны служить нам эмиссарами для распространения партии враждебной англичанам».
Далее эмиссару предписывалось «по прибытии в Кабул и по разъяснении отношений наших с эмиром… вернуться для личного доклада… затем, по всей вероятности… возвратиться опять в Кабул, чтобы… не только удерживать, но и распространять там наше влияние».
На этот пункт инструкции следует обратить особое внимание, ибо некоторые историки, как, например, генерал Терентьев, предъявляют Столетову обвинение в том, что он якобы немотивированно покинул Кабул, сославшись на необходимость сделать личный доклад генерал-губернатору Кауфману.
Кроме всего вышеизложенного Столетову разрешалось не только подавать советы во вред Англии, но в случае необходимости даже принять на себя командование афганскими войсками! Буквально в предписании сказано об этом так: «…но и принять на себя заведование или командование той частью средств или сил страны, которая Вам, по соглашению с эмиром, покажется более всего важной в оборонительном или наступательном отношении против Англии».
Как видим, инструкции вполне конкретные и довольно решительные.
Для представительности, равно как и для подробного и обстоятельного исполнения поручения, в состав миссии были назначены полковник Разгонов, врач Яворский, классный топограф Бендерский, переводчики: подпоручик Назиров, Заман-бек, Малевинский, а также фельдшер и двадцать два казака.
Когда Столетов перед отъездом в последний раз представлялся начальству, Кауфман еще раз напомнил ему, что до прибытия миссии в Кабул его самая главная задача — съемка маршрута, поэтому нужно стараться двигаться днем, а не ночью, когда топограф ничего не видит. Кроме того, ночь нужна для отдыха. По прибытии посольства в Кабул Разгонова и Бендерского нужно немедленно выслать назад: они поведут войска по снятой на плане дороге.
Таким образом, в конце мая — начале июня 1878 года в Туркестанском военном округе царило неслыханное оживление. Яворский, тоже мечтавший отправиться в военный поход против Индии, писал: «Спасибо англичанам! Хоть они нас выручили, а то куда ни погляди тишь да гладь, да Божья благодать! Некуда, незачем и шагу сделать: так и сгнили бы в Ташкенте. Теперь же пойдем в Индию — выгонять англичан оттуда!»
Но история творилась не только в Туркестанском округе. Как мы отметили в начале этой главы, решение о созыве Берлинского конгресса уже было принято.
Тринадцатого июня 1878 года, в несчастливый для России день, конгресс этот был открыт. В работе конгресса приняли участие представители России, Англии, Австро-Венгрии, Германии. Присутствовали также делегации Франции, Италии и Турции. На конгресс были приглашены представители Греции, Ирана, Румынии, Черногории, Сербии. Инициаторами конгресса явились Австро-Венгрия и Англия, выступившие против усиления позиций России на Балканах, против национального освобождения славянских народов Балканского полуострова, особенно против образования там крупного славянского государства — Болгарии.
Миссия же Столетова выехала из Самарканда только 15 июня. И выехала она не прямо в Кабул, а на Карши, намереваясь сначала нанести визит эмиру бухарскому. Он уже находился в вассальных отношениях к России, поэтому следовало всего лишь передать ему пожелание русских властей подготовить все необходимое для прохода войск через его владения. Самую сложную часть задания предстояло исполнить в Кабуле, который находился еще очень далеко. Впрочем, в эти дни еще рано было бить тревогу, даже если бы связь работала исправно. Ведь для того и предпринята была эта миссия, чтобы усилить наши позиции, в том числе и на этом самом злополучном конгрессе.
