Несколько раз глубоко и с перерывами вдохнув, Эллен восстановила дыхание. В стороне от нее, по тропе, бежал мужчина с ножом и приближался. Она прижала ладони ко рту.
Порой он останавливался, и ей представлялось, как он смотрит по сторонам и как рыщет в поисках нее взгляд странных глаз на странном лице. Вскоре он снова побежал – не отклоняясь от тропы.
Эллен решила повременить, а после добраться до машины и уехать. Конечно, «шевроле» досталось при столкновении, но кто сказал, что он не поедет? Оставлять укрытие и тем более выходить на свет было страшно – но лучше рискнуть, чем сидеть и ждать. Если она ничего не предпримет, мужчина сам вернется на дорогу и станет ее караулить. На проход через леса, покрывавшие акры округи, уйдет несколько дней, а без воды и еды, не будучи посвященной в тонкости здешней географии, она станет бродить кругами, быстро выдохнется и в итоге протянет ноги.
И снова в голове зазвучало кредо выживания по Брюсу. Эллен припомнила слова, сказанные им на одном из занятий по самообороне – главной аудиторией этих собраний были восторженные реднеки, молящиеся на зомби-апокалипсис, чтобы продемонстрировать полученные знания во всей красе. Так вот, Брюс сказал тогда:
– Пользуйтесь тем, что под рукой. Оцените свой инвентарь и придумайте, что можно приспособить под оружие.
Как скажешь, подумала она. Как скажешь, Брюси, сукин ты сын. Посмотрим, что у меня под рукой.
Итак, маленький фонарик. Не густо, но шарить в сумочке с ним удобнее. Зажав его в зубах, она поднесла сумку к лицу и заглянула внутрь. Еще до того, как найти, Эллен подумала о своем маникюрном наборе. За маленькой бутылочкой растворителя лака завалялись шлифовальная полоска и две стальные пилочки для ногтей. Они-то ей и нужны – тянут на оружие более всего. Опять же, не густо, но что-то.
Еще при ней были очень маленькие ножнички для подрезки ногтей – оба лезвия примерно с четверть дюйма длиной. Снова не густо, но Эллен взяла их на заметку.
Вытянув из набора пилку, она выключила фонарик. Взвесила вещицу в руке. Ткнула несколько раз в воздух перед собой. Пилка казалась такой пустяковой и смешной.
Чтобы сумка не спадала, Эллен продела в лямку голову и руку разом. Сжав покрепче пилку, она приподнялась на коленях и выглянула из-за ствола на тропу.
Он стоял где-то в десяти ярдах от нее и осматривал окрестности. Нож был при нем. Свет луны холодной маской лежал на его лице, и на маску эту падали колеблющиеся тени тревожимых ветром ветвей. Казалось, Эллен заглянула в бассейн и увидела мужчину на дне, под толщей воды… или его отражение – на самой глади.
Она сразу поняла: ее преследователь прошел до конца тропинки и понял, что так быстро исчезнуть без хитрости у нее не получилось бы. Поэтому он решил вернуться сюда и обдумать, куда она делась. Теперь Эллен сама дала ему убийственную подсказку, высунув дурную голову наружу.
На мгновение они оба застыли, а потом мужчина сошел с дорожки. Когда он побежал, Эллен на четвереньках поползла в самую гущу сосен.
Удалилась она всего ничего – дальше толстая ветвь, нависшая над землей, преградила путь. Опустившись на живот, Эллен проползла под ней, и, когда осталось лишь высвободить из-под нее голову, она увидела, как луноликий преследователь сам ползет по чаще, причем быстро. Успех закрепился, когда он неожиданным рывком покрыл половину разделявшего их расстояния. Нож свистнул в опасной близости от нее.
Эллен рванулась назад и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Выпустив из руки пилку, она ухватилась за толстую ветвь. Та прогнулась под ее весом. Внезапно под ней снова прощупалась твердь, и Эллен с облегчением поняла, что свалилась в образованную эрозией промоину, а не повисла над глубоким оврагом с острыми камнями.
Фигура преследователя нависла над ней. Блики луны танцевали на его серебряных зубах. Он положил руку на ветвь, за которую держалась Эллен, намереваясь спуститься. Тогда она резко разжала руки.
Ветвь, тихо шурша листвой, распрямилась – и припечатала его в лицо. Он упал.
Эллен не стала медлить и оценивать нанесенный врагу ущерб. Обернувшись, она увидела, что промоина упирается в холм, утыканный деревьями, будто то были большие, богато украшенные перьями копья.
Эллен побежала вниз, позволяя уклону нести ее, периодически хватаясь то за ствол, то за ветвь, чтобы замедлить близкое к падению нисхождение и восстановить равновесие. Она слышала, как Луноликий карабкается следом, но оглядываться не смела. Чем ниже спускалась, тем круче становился откос; если продолжать, ей придется полагаться лишь на деревья. Возможно, прыгать с ветки на ветку. Плохи дела…
Единственную надежду давали растущие по правую руку сосны, идущие под хорошим углом к откосу, с добротными стволами толщиной в обхват рук. Эллен свернула к ним и вновь стала продираться сквозь ветви и листья в надежде обрести защиту у леса.
Перед этим она улучила краткий миг и обернулась. Мужчина, которого она про себя окрестила Луноликим, находился поодаль.
По мере углубления в чащу ветви росли все ближе к земле, а стволы там стояли вплотную, почти как органные трубы. На четвереньках она проползала между ними, стараясь сбить преследователя со следа.
Чтобы нагнать Эллен, Луноликому приходилось изрядно корячиться. Поначалу она слышала какие-то звуки за спиной, но вскоре шум стал исходить от нее одной.
Она помедлила и прислушалась.
Ничего.
Позади виднелись переплетения ветвей, пропускавшие тонкие лучики света. Были слышны только ее собственные прерывистые вздохи и разгоряченный стук сердца. А Луноликий будто отстал. Похоже, ее уловки сработали: пусть на время, но псих был сбит с толку.
Потом до Эллен дошло, что, если она остановилась прислушаться, Луноликий мог поступить так же. Интересно, можно ли в лесной тиши уловить стук сердца? Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание, маленькими порциями выпуская воздух через нос. Потом еще раз – так же. Теперь дышалось спокойнее, и пусть сердце еще билось напропалую, ей больше не казалось, что оно вот-вот разорвется в груди.
Привалившись к сосновому стволу, Эллен прислушивалась и осматривалась, ища среди ветвей странный лик преследователя и боясь, что он вот-вот прорвется сквозь перехлесты ветвей – мерзкий, расплывшийся в кошмарной ухмылке. Или того хуже – псих подкрадется к ней сзади с ножом и прикончит одним движением.
Она снова покопалась в сумочке. Нащупала маникюрный набор и достала вторую, последнюю пилку, пообещав себе найти ей более достойное применение, чем первой. Хотя – какой от нее толк? Тот тип явно сильнее. Вдобавок – чокнут как Мартовский Заяц.
Мысли Эллен снова обратились к Брюсу. Что бы он предпринял в такой ситуации? Ему она более под стать, и он наверняка словил бы от нее кайф. Бросил бы вызов Луноликому – один на один, на краю ущелья. И с одной пилкой для ногтей наверняка одолел бы его.
В ней снова закипела ненависть – даже теперь, когда она была свободна от Брюса. Как вышло, что она связалась с этим тупым ублюдком, повернутым на замашках мачо? Он казался ей таким привлекательным поначалу. Сильным, уверенным, ответственным. Да, его выживательские замашки всегда казались странными, но не более чем увлечение гольфом или астрологией. Знай она, что все настолько серьезно, ни за что не пошла бы за ним.
