В IV веке, когда государь стал христианином, это учение потребовало доработки. Августин выполнил это в основном в 24-й главе пятой книги «О Граде Божьем», в «Первом зерцале христианских государей», по выражению Г. Г. Антона. Епископ Гиппонский не устает говорить в нем о «мире, порядке, справедливости» (Рах, Ordo, Justitia) как об основах монархии и, в духе римской традиции, о «счастливом императоре» (imperator felix) и называет добродетели, которые превращают христиaнского государя в доброго государя. Впоследствии, на рубеже VI–VII веков, Григорий Великий, тоже занявшийся проблемой королевской власти и короля, особо подчеркивал значение справедливости как идеала монархии и главной добродетели короля.
Каролингские зерцала
Именно в Каролингскую эпоху появились небольшие сочинения, полностью посвященные тому, чтобы напомнить королям о добродетелях, присущих их «функции» (officium) или их «служению» (ministerium) и особенно необходимых для того, чтобы оправдать их восхождение на престол или, вернее, тот религиозный ритуал, который отныне делал действительным их избрание Богом. Если выбор Божий чаще всего соответствовал человеческому выбору из членов королевской семьи, то можно было и утверждать переход от одной династии к другой: так, в середине VIII века Меровингов сменили Каролинги. Однако постепенно, например во Франции, сложилось наследственное право в пользу первого или самого близкого наследника мужского пола покойного короля. Два ритуала — помазания на царство и возложения короны — объединились в ритуале коронации Людовика Благочестивого; это произошло в Реймсе в 816 году. Впрочем, заметно, что тексты, используемые для коронаций христианских королей Средневековья, ordines, чисто литургические тексты, или досье, краткие справочники, помогающие при совершении ритуала, образуют особый вид «Зерцал государей».
В системе культуры Средневековья широко бытовал образ «зеркала» (spéculum). Дело не только в том, что согласно знаковой теории, господствующей со времен святого Августина, или теории отражения любая земная реальность была всего лишь более или менее удачной репликой некоего идеального типа, но в том, что, напротив, целью ее было явить образ в зеркале как действительно идеальный образ земной реальности. Любое зеркало есть инструмент истины, и потому оно ведет нас в самые глубины средневековой образности. Но чаще зеркало теряет свою метафизическую, теологическую функцию и превращается в нормативный жанр, связанный с процессом морализации, этической иллюстрации, который выработался в ХII веке и распространился в позднее Средневековье, начиная с XIII века. Любое «Зерцало» становилось назидательным.
Каролингские авторы «Зерцал государей» IX века, представители высшего духовенства, предлагали королям, их современникам, модель таких царей Ветхого Завета, как Давид, а также Соломон, Иезекииль, Иосия и т. д. Они твердили о добродетелях, особо подобающих королям (мудрость, благоразумие, терпение, милосердие, смирение, правдоискательство, милость, благочестие и т. д., но главное — справедливость). Наконец, они непрестанно говорили о том, что король как правитель обязан защищать Церковь и клириков. Так в эпоху Каролингов все больше утверждалась политическая и идеологическая роль Церкви. Но все эти «Зерцала» не были (за исключением, быть может, Хинкмара) политическими трактатами
[684].
«Policraticus» Иоанна Солсберийского
Перелом обозначился в середине XII века с появлением сочинения Иоанна Солсберийского «Policraticus» — первого крупного трактата политической науки Средневековья. Он был завершен в Англии в 1159 году клириком высочайшего интеллектуального уровня, чье формирование происходило в парижских школах. Высокопоставленный церковнослужитель при Папской курии, а затем секретарь Теобальда, архиепископа Кентерберийского, Иоанн Солсберийский стал другом Томаса Бекета, на некоторое время нашел пристанище в Реймсе у своего близкого друга, бенедиктинца Пьера де Селя, аббата знаменитого аббатства Сен-Реми (где хранился сосуд со священным елеем, используемый при помазании на царство французских королей); с 1176 года до своей кончины в 1180 году он был епископом Шартрским.
«Policraticus» был значительным вкладом в королевскую идеологию Средневековья. Иоанн Солсберийский использовал при работе над ним небольшое сочинение, ошибочно приписываемое Плутарху, но на самом деле созданное в Риме около 400 года, — «Institutio Traiani». Это псевдоруководство по воспитанию Траяна фактически есть «Зерцало государей». Именно в нем впервые на христианском Западе (в XII веке) встречается анатомическая метафора, превращающая политическое общество в человеческое тело, главой которого является король. Но «Policraticus» превзошел «Institutio Traiani» тем, что в нем выдвинут лозунг ученого государя, государя-интеллектуала (rex illiteratus quasi asinus coronatus, «король необразованный — все равно что осел коронованный»), а самое главное, он снабдил монархическую идеологию (которую Иоанн видел в действии в лице зарождавшейся бюрократии английского двора и Папской курии) весьма солидной основой. Иоанн Солсберийский был одним из культурнейших людей своего времени, быть может, ярчайшим представителем гуманистического «Возрождения»
[685] XII века. Испытывая воздействие «натурализма», присущего парижской и шартрской школам, он представлял себе общество (с королем во главе) как целостный живой организм. Он также вынес на суд богословов и философов тему тиранства, которой суждено было сыграть столь важную роль в политической науке (и в политических реальностях) на рубеже Средневековья и Нового времени. Наконец, он проанализировал феномен двора в процессе его становления и на начальном этапе долгого пути развития, с ХII по XVIII век, под особо критическим углом зрения. «Policraticus» имел подзаголовок, который будет снят: sive de nugis curialium («или о придворных безделках»)
[686].
