Аллан нарушил мечтательное молчание:
– Забавно, Джо! Меня ни за какие коврижки не заманить обратно на Луну, но вчера я поймал себя на том, что стоит лишь раскрыть рот – и я яростно защищаю лунарей.
Она кивнула:
– Я тебя понимаю. Честное слово, Аллан, некоторые ведут себя так, будто Земля плоская. Одни из них просто ничему не верят, а другие так ограниченны, что ничего не понимают. Не знаю, кто меня больше бесит.
Стоял легкий туман, когда они приземлились. Домик встретил их уютом. Агент Джо к приезду хозяев разжег камин и набил холодильник всякой снедью. Через десять минут после посадки они уже пили горячий пунш и наслаждались покоем и теплом.
– Ну вот, – сказал, сладко потягиваясь, Аллан, – все в порядке. И в самом деле, как здорово вернуться!
– Ага. Все, кроме шоссе.
Новая скоростная автомагистраль теперь проходила в пятидесяти ярдах от их домика, и рев мощных дизелей, одолевающих подъем, был слышен великолепно.
– Да забудь ты об этом шоссе. Повернись к нему спиной и смотри на лес.
Они уже настолько привыкли к ходьбе, что могли наслаждаться короткими прогулками по лесу. Им повезло: стояло теплое бабье лето. Уборщица попалась молчаливая и аккуратная. Аллан разбирал материалы трехлетних исследований, готовясь приступить к своей книге. Джо помогала ему с расчетами, снова привыкала к стряпне, спала и отдыхала.
В день, когда засорился туалет, ударили первые заморозки.
Они обратились к деревенскому сантехнику, который пообещал заглянуть на следующий день. Пока же пришлось прибегнуть к маленькому уютному строению – реликту древних времен, стоявшему за поленницей. Там жили полчища пауков, и он слишком хорошо проветривался.
Сантехник их не порадовал:
– Новый унитаз. Новую трубу. Стоит сменить и остальную арматуру. Пятнадцать-шестнадцать сотен долларов. По предварительному подсчету.
– Хорошо, – сказал Аллан, – начнете сегодня же?
Водопроводчик расхохотался:
– Я вижу, мистер, вам невдомек, как трудно в наше время раздобыть материалы и рабочих. Только весной, когда земля оттает.
– Это невозможно, друг. Во сколько бы ни обошлось, делайте сейчас.
Местный житель пожал плечами:
– Ничем не могу быть полезен. Хорошего дня.
Когда он ушел, Джо взорвалась:
– Аллан, он просто не хотел нам помочь!
– Что ж, возможно. Вызову кого-нибудь из Норуолка
[112] или даже из Сити. Не можем же мы всю зиму бегать по снегу в эту избушку.
– Очень надеюсь, что не придется.
– Конечно нет. Ты и так уже один раз простудилась. – Аллан мрачно уставился на огонь. – Боюсь, что это я сам виноват и мое чувство юмора.
– Как так?
– Ну, ты же знаешь, все стали подсмеиваться над нами, когда пронюхали, что мы с Луны. Я не особо обращал внимание, но некоторые меня сильно раздражали. Помнишь, на прошлой неделе я ходил в деревню?
– Что же случилось?
– Они взяли меня в оборот в парикмахерской. Сначала я и ухом не повел, а потом что-то во мне взыграло. Начал я им рассказывать про Луну. Вспомнил бородатые анекдоты про вакуумных червей, про окаменелый воздух. До них не сразу дошло, что я их дурачу, а когда дошло, все обозлились. Наш друг – специалист по санузлам – был в той же компании. Мне очень жаль, малышка.
– Ничего. – Джо поцеловала мужа. – Если мне придется пробираться в туалет по снегу, то сознание, что ты хоть немного отыгрался на них, будет меня согревать.
* * *
Сантехник из Норуолка оказался более деятельным, но дождь и последовавший затем мокрый снег сильно задержали работу. Аллан и Джо простудились. На девятый день после аварии Аллан сидел за письменным столом, когда услышал, как Джо вошла в заднюю дверь. Она вернулась из похода по магазинам. Он продолжал трудиться, но вскоре спохватился, что жена так и не появилась в комнате со своим обычным «Привет!», и отправился выяснять, что случилось. Джо, сидя на кухонной табуретке, тихонько плакала.
– Милая, – сказал он настойчиво, – родная моя, что случилось?
Она подняла глаза:
– Тебе лучше не знать.
– Высморкайся. Теперь вытри глаза. Чего это мне лучше не знать? Что произошло?
Она заговорила, отмечая знаки препинания взмахами носового платка. Сначала лавочник сказал, что у него нет губок для мытья посуды. Потом, когда она ему на них показала, он стал уверять, что эти губки уже проданы. Наконец он прошелся по адресу тех, кто «приглашает в деревню чужих рабочих и отбивает хлеб у честных людей». Джо разозлилась и напомнила эпизод в парикмахерской. Лавочник стал еще суровее.
– «Леди, – сказал он мне, – не знаю, были ли вы с мужем на Луне или нет. Меня это не интересует, как и ваши деньги». Ох, Аллан, как мне плохо!
– Ну, сейчас ему станет куда хуже, чем тебе! Где шляпа?
– Аллан, никуда я тебя не пущу! Не хватало еще, чтобы ты ввязался в драку.
– Я не позволю ему издеваться над тобой!
– У него не будет такой возможности. Ох, милый, я так старалась делать вид, что все в порядке, но больше не могу. Я не могу здесь больше оставаться. И не только из-за лавочника, а из-за холода, тараканов и постоянного насморка. Я так измучилась. И ноги все время болят… – Она опять заплакала.
– Не плачь! Мы уедем отсюда, милая. Поедем во Флориду. Я буду дописывать книгу, а ты – загорать на солнце.
– Не хочу во Флориду! Я домой хочу!
– Что? Ты имеешь в виду – в Луна-Сити?
– Да! О боже, я знаю, что ты не хочешь, но я не могу выносить всего этого. И не в грязи дело, и не в холоде, и не в этом идиотском сортире, а в том, что здесь нас никто не принимает. В Нью-Йорке было не лучше. Эти землеройки ничего не понимают!
Он улыбнулся:
– Продолжай, продолжай, детка, мы с тобой на одной волне.
– Аллан!
Он кивнул:
– Я уже давно понял, что в глубине души – лунарь, но боялся тебе сказать. Мои ноги тоже болят – и я чертовски устал оттого, что со мной обращаются как с уродом. Я пытался быть терпимым, но, оказывается, терпеть не могу землероек. Я скучаю по людям старой доброй Луны. Они цивилизованные.
Она закивала головой:
– Может, это предубеждение, но у меня такие же ощущения.
– Это не предубеждение. Будем говорить прямо. Что надо, чтобы попасть в Луна-Сити?
– Билет.
– Господи, да я же не о туристской поездке, а о том, что нужно, чтобы получить работу! Ты знаешь что – интеллект. Отправка человека на Луну стоит дорого, а содержание его там – тем более. Чтобы окупить себя, он должен обладать многими достоинствами: высоким умственным коэффициентом, хорошим индексом совместимости, отличным образованием. Все это делает человека приятным, легким в общении и интересным. Мы избалованны: тупость среднего обывателя, которой землеройки почти не замечают, мы находим невозможной, потому что лунари – другие. И не важно, что Луна-Сити – самый удобный город из всех, построенных человеком. Главное – люди. Поедем домой.
