В ответ она наступила ему на ногу.
Больно.
Ее немедленно увели в личные покои, поскольку благородным молодым особам не следует обижать королей, но Эдуард в общем не обиделся. Более того, он страшно обрадовался тому, что им не придется больше вести беседу и даже, судя по всему, видеться. Никогда.
И вот пожалуйста, он снова в Лувре, приехал просить помощи у короля Франции – и привлечь на свою сторону Шотландию тоже будет, конечно, нелишним. Так, по крайней мере, сказала Бесс, а ей Эдуард всегда верил безоговорочно.
Ничего из этого он, естественно, не стал объяснять Грейси.
– Поговори с ней, если подвернется случай, – попросил он. – Петь мне дифирамбы не надо. Просто расскажи мою историю – все, что ты сама знаешь. Посмотрим, не пойдет ли она на то, чтобы оказать нам поддержку – любую, какая в ее власти. Во власти ее, пожалуй, не многое, во всяком случае здесь, в Париже. К тому же она еще совсем молодая девушка, но…
– Ладно. – Грейси жестом остановила его поток слов. – Поговорю.
– Спасибо. – Ему казалось, что такой разговор будет с ее стороны вполне разумной платой хотя бы за неудобства, какие ему пришлось претерпеть, защищая ее права на тот славный нож.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошли Джейн и Бесс, обе, судя по всему, еще утомленные от хлопот минувшей недели: со Стаей, медведем и недавней тайной переправой через Ла-Манш. Особенно вымотанной казалась Джейн – очевидно, она не спала.
– Ну вот, Эдуард, – улыбнулась она, – наконец-то ты снова выглядишь как настоящий король.
И в самом деле, впервые за долгое время он обрядился в панталоны, вышитые золотом плундры
[33], шелковую нижнюю рубаху, золотисто-кремовый парчовый дублет
[34] с пышными рукавами и поверх всего этого – в отороченную мехом бархатную мантию. Он уже успел отвыкнуть от тяжеловесности замысловатых нарядов – как-никак, несколько недель проходил, одетый крестьянином. Теперь он ощущал на себе все это великолепие, словно физическое свидетельство своей монаршей ответственности, и оно в прямом смысле слова давило на него.
– Вы, я вижу, тоже в полном блеске, дорогие мои дамы, – ответил он, переводя взгляд с Грейси на них и снова на Грейси.
Джейн приблизилась к нему и погладила рукой мех у него на мантии.
– Надеюсь, это не хорек, – сказала она.
– Горностай, – ответил Эдуард. – Я вообще думаю отказаться от мехов, когда все это закончится. Боюсь по ошибке вырядиться в шкуру какого-нибудь незадачливого эзианина.
– Согласна, – коротко бросила Джейн.
– Как там Гиффорд? – спросил король, внезапно ощутив, что ему не хватает общества молодого лорда.
Если Джейн ему сестра, то Ги теперь, наверное, брат? Во всяком случае, друг. Ничто так не скрепляет дружбу, как пережитая вместе опасность, подумалось ему. – Он все еще у тебя в немилости за тот поступок?
– Он в конюшне, – сухо сообщила Джейн.
– Пусть наказание не будет слишком долгим, Джейни, – вступился за друга Эдуард. – Ты же знаешь, он сделал это, чтобы защитить тебя от опасности.
– В том-то все и дело. – Она со вздохом опустилась на одно из богато украшенных кресел с гнутыми ножками и резьбой. – Не знаю, как с ним об этом говорить. Всякий раз, когда я пытаюсь, сразу чувствую себя сварливой, высокомерной и просто глупой. А это ведь на меня не похоже.
Король сдержал улыбку.
– Как бы то ни было, я рад, что мы все вместе. Пожалуй, я предпочел бы еще одну встречу с гигантским сказочным медведем той, что мне предстоит.
Грейси эти слова, казалось, удивили.
– Да это же сущая ерунда, разве нет? Тем более после всего, что ты уже пережил. Надо просто поговорить – и все.
– Мне придется исполнять роль короля Англии, – ответил он, потирая затылок. Беседовать с Генрихом как монарх с монархом – такая задача пугала его в известном смысле больше, чем любые схватки с любыми чудовищами.
– Ты и есть король, – спокойно заметила Елизавета. – Будь собой, Эдуард, только и всего.
– Значит, короля Франции тоже зовут Генрих. Как много кругом Генрихов, верно? – пошутила Грейси, вновь нервно потеребив вырез платья.
– Этого Генриха ни с кем не спутаешь, – задумчиво сказал Эдуард. – Он Генрих, а его жена – королева Екатерина. Как у моего отца до последних шести жен
[35].
Дверь в зал снова отворилась. Вошел дворцовый сенешаль в роскошной одежде и низко поклонился Эдуарду.
– Его величество ждет ваше величество.
– Да уж, этого не спутаешь, – пробормотала Грейси и повернулась к сенешалю. – Могу я просить аудиенции у юной королевы Марии? Видите ли, я шотландка и привезла ей кое-какие вести с родины. Ничего особенно важного, конечно, но думаю, они ее развлекут.
Сенешаль, казалось, был слегка смущен таким не слишком церемонным обращением, но произнес:
– Я узнаю, принимает ли королева посетителей. Подождите здесь.
Джейн встала на цыпочки и поцеловала Эдуарда в щеку.
– Удачи, братец.
Король заметил, что Грейси нахмурилась. Мысль о том, что она ревнует его к Джейн и к этому мимолетному поцелую, доставила ему большое удовольствие. Эдуард подошел к шотландке.
– А ты меня не поцелуешь на удачу? Мне она очень понадобится.
Ее зеленые глаза сузились.
– Не думаю, что я приношу удачу.
– Мне приносишь.
– Ну ладно. – Ее губы легонько чиркнули по его щеке, но он почувствовал их тепло. – Счастливо вам, сир.
– Ваше величество? – поторопил сенешаль.
Пора.
Он старался не думать о том, что это свидание должно решить их судьбу. Им позарез нужны войска. И корабли. И оружие. Без помощи французского короля им Марию не одолеть.
Все зависит от предстоящего разговора. Только от него. От того, как он справится.
Эдуард почувствовал, что у него все-таки подрагивают колени. Даже поцелуя Грейси оказалось недостаточно, чтобы побороть страх.
– Помни, о чем мы с тобой говорили, – шепнула Бесс, когда они следовали по коридорам через многочисленные двери.
Он кивнул.
– Веди себя как условлено, и все пройдет хорошо, – продолжала она. – Действуй по плану. Играй на его слабостях и опирайся на свои сильные стороны.
