Эйч отвернулся от двигателя и вытер руки тряпкой, которую уронил на пешку.
– Я знаю, где оружие, – сообщил он Эм, – и знаю, как его вернуть.
Эм оторвалась от работы.
– Я слушаю.
– Отлично, – произнес пешка, – значит, я больше в этом не участвую?
– У Бассама есть только один настоящий покупатель, – продолжил Эйч. – Он сам так сказал. Риза Ставрос.
– Та Риза, с которой ты встречался? Межгалактическая торговка инопланетным оружием?
– Ты встречался с Ризой Ставрос? – воскликнул пешка, поворачиваясь к Эйчу. – «Торговцем смертью»? Ты с ума сошел?
Эйч проигнорировал пешку и сосредоточился на Эм.
– Когда мы познакомились, я не знал, что она торговала оружием. Меня сразили ее женские хитрости и опьяняющая красота. Нас не интересовали лейблы, – продолжал Эйч. – Нас интересовали сердца. А если обладать большим сердцем – это преступление, тогда пристрелите меня.
Втайне от агента, пешка поднял свой бластер и нацелил его на череп Эйча, пока тот расплывался в поэзии. Стоя на сиденье ховербайка, крошечный воин нетерпеливо посмотрел на Эм, чтобы получить разрешение выстрелить, но Эм покачала головой. Пешка нахмурился и неохотно опустил пистолет.
– Не говори мне, что никогда не отказывалась от логики ради страсти, – продолжал Эйч.
– Ни разу, – спокойно ответила Эм, продолжая набирать строки кода в операционной системе. – Физическое влечение – это только серотонин и нейропептиды. Химические реакции в мозге. Им нельзя доверять.
Эйч остановился и протянул руки, чтобы охватить огромную мозаику звезд над головой.
– Вся вселенная – это химическая реакция, – заявил он. – Она происходит даже сейчас.
Эм молчала.
Пешка откинулся на спинку байка, думая над глубиной его слов.
– В этом… действительно что-то есть.
Эйч закончил окончательную корректировку мощности.
– Отлично, сейчас должно сработать. Включай.
Эм ввела несколько команд на консоли, и двигатели ховербайка ожили. Байк вздрогнул и поднялся с песка с вновь работающими генераторами полей. Мощные выхлопы реактивного двигателя засветились, вихрем вращая песок под своим дном. Агенты восторженно вскрикнули и улыбнулись друг другу. На фоне тихого звука двигателей тяжелая ночь мгновенно забылась.
– Я знаю Ризу, – сказал Эйч. – Может, она и «Торговец смертью», но у нее есть одна слабость.
Пешка и Эйч обменялись взглядами.
– Ты готов стать героем, парнишка?
Пешка открыл рот, чтобы нагрубить, но агент продолжил:
– Отлично! Потому что мы едем в Неаполь!
Словно по сигналу, двигатели ховербайка заглохли, энергопроцессор вышел из строя, и байк упал. Недовольный пешка свалился с сиденья на песок.
Агенты с грустью посмотрели на мертвый байк. Эм похлопала напарника по плечу.
– Может быть, ты сможешь его починить, – с улыбкой успокаивала она, – своим большим сердцем.
Эм вернулась к работе над интерфейсом, проверяя его на наличие замыканий или плохого соединения с консолью, а Эйч тем временем взял гаечный ключ и снова включил энергосистему. Одарив свою напарницу легкой улыбкой, он схватил бутылку с водой.
До Неаполя и Ризы долгий путь – более трех тысяч километров. Даже если они починят гипердвигатель, все станции ЛвЧ в мире уже бросились на их поиски. Но глядя на Эм за работой, он внезапно почувствовал то, чего не чувствовал уже очень долгое время, – надежду. Настоящую надежду.
Эйч рассеянно сделал глоток из бутылки и с отвращением выплюнул воду со вкусом супа и Бассама.
Глава 24
Неаполь, Италия
Древний портовый город Неаполь пестрел цветами. Вокруг залива собрались ярко окрашенные здания желтого, красного, синего и зеленого цветов. Воды Тирренского моря напоминали сверкающие на солнце синие стекла. Дремлющий вдалеке вулкан Везувий, столь же красивый и величественный, сколь и смертельно опасный, заполнил своим видом восточный горизонт. В старом городе, у гавани, на узких улочках вдоль скопления кафе и бистро, стояла длинная линия припаркованных мотороллеров «Веспа»
[27], похожих на те, что появлялись в фильме «Римские каникулы».
С грохотом и рычанием на улице появился инопланетный байк с агентами и пешкой на борту. Они слезли с транспортного средства и после нескольких спешных минут споров и сбора упаковочных коробок возле магазинов изобрели картонный камуфляж. Несмотря на усилия, байк остался едва скрытым и совершенно неуместным в длинном ряду мотороллеров. Тем не менее трое измотанных пассажиров оставили его и направились к рядам магазинов на извилистой улице.
Эм, все еще в униформе ЛвЧ, вместе с пешкой ждала возле магазина мужской одежды. Эйч объяснил, что для следующего задания ему понадобится новый образ.
– Будет жаль, если в магазине с ним что-то случится, – размышлял пешка.
– Эйч – профессионал, – уверила Эм, оглядываясь в сторону магазина и глядя на часы.
ЛвЧ искали их, и каждая остановка увеличивала шанс оказаться замеченными.
– С ним все будет в порядке.
– А вдруг уже что-то случилось? Я к тому говорю, что мы в Италии. Можно было бы взять «Просекко» и пасту…
Пешка остановился, как только из магазина появился Эйч, одетый в свободную белую льняную рубашку на пуговицах и пару бледно-розовых брюк. Образ дополняли мокасины без носков.
Эм состроила гримасу.
– Ничего себе, вот это… смело.
– Спасибо, – поблагодарил Эйч, направляясь вместе с Эм и пешкой в сторону причала через дорогу. – Как вам план?
– Отличный план, – Эм пыталась выразить свое восхищение, хотя у нее оставались некоторые сомнения. – А ты готов?
– Увидеться с кровожадной бывшей, торгующей оружием? Конечно.
Эйч остановился у продовольственной будки возле порта. Заплатив мужчине наличными за банку свежих сардин, он направился вниз по пристани и выбросил содержимое банки в урну.
– А вот банка нам понадобится.
Эйч осмотрел порт, а затем кивнул Эм на «одного из них».
Агент наблюдал, как красивый деревянный катер, пришвартованный к пирсу, мягко покачивался в кристально-голубой воде.
– Для справки, – вставил пешка, – я не в восторге от этого «плана».
* * *
Кабинет Ризы Ставрос представлял собой большую роскошную комнату, воплощение богатства и вкуса. Декор был выполнен в традиционном средиземноморском стиле с неким намеком на современность. Деревянные полы и лестницы сожительствовали со старыми колоннами и стенами из обтесанного камня и глыб – «сувениров», или, точнее, разграбленных древних руин неаполитанской деревни.
