– Не волнуйтесь, – успокаивал он, – это просто часть плана.
Внезапно раздался гул и грохот. Услышав голос Ризы, агент закрыла глаза и вздохнула.
– Что ж, Эйч, – обратилась Риза, – ты всегда казался немного не в себе.
Риза подошла и забрала головоломку из рук Эм. Агент взглянула на напарника, который слабо бился об огромные ноги Луки.
– Я добился, чего хотел, – заявил Эйч.
Эм покачала головой.
– Предложение мира, – предположила Риза.
Эм сделала шаг к Ризе с поднятыми руками и ладонями.
– Послушай, Риза, ты меня не знаешь, – заговорила она, – и я тебя не знаю. Мы даже не из одной галактики, но мы здесь, на одной скале. Оказывается, вселенная довольно маленькая.
Эм подошла к торговке оружием. Она вспомнила о своих родных в Бруклине, которые ничего об этом не знали. Они и понятия не имели, что Эм покинула Штаты; она вспомнила о Гайе, ее коллеге по стажировке в лондонском подразделении, и обо всех, с кем едва успела познакомиться. Эм подумала о людях, которые умрут, если эта шкатулка, это ужасное оружие от нее ускользнет. Агент кивнула в сторону коробки в руках Ризы.
– Это оружие может поглотить целые солнечные системы. Может быть, однажды и Землю. Это ведь и твой дом тоже.
В комнате воцарилась тишина. Эйч кивнул Эм. Стало ясно, что он гордился ею.
– Снимаю шляпу, – произнес пешка.
Риза, казалось, потерялась в размышлениях над словами соперницы. Взгляд ее отсутствовал, но фокус вернулся, и она задумчиво посмотрела на Эм.
– Ты абсолютно права, – согласилась Риза, плотно прижав коробку к груди всеми тремя руками. – Ты меня не знаешь.
– Убей их, – приказала Риза Луке, а затем указала на агента Эйч. – А его в первую очередь. Пусть ему будет больно.
Лука потянулся к побитому и измученному мужчине, игнорируя все его попытки защититься, словно в его руках был маленький ребенок. Подняв агента за горло на несколько футов от пола, он начал выдавливать из него жизнь. Эм бросилась к Луке, а Риза, почти сияя от радости, наслаждалась шоу.
– Стой! – кричала Эм.
Эйч, покраснев и выпучив глаза, из последних сил ударил Луку, но успехом его удар не увенчался.
– Не нужно этого делать, – умоляла Эм гигантского инопланетянина.
– Он обязан, – радостно продолжила Риза. – У него контракт.
Эйч пытался достать уши Луки, пинать его ногой в грудь, даже тыкать пальцами в его глаза под нависшими веками. У агента не осталось сил; все вокруг казалось одновременно и ярким, и тусклым. Эйч ощутил странное чувство. Ему казалось, что он не достиг ничего реального в своей жизни. То самое чувство, которое преследовало его и от которого он прятался годами с того дня в Париже. «Моя жизнь не имеет смысла». В этот последний момент даже спасение мира казалось пустым и неважным. Ему хотелось, чтобы телохранитель продолжал, но другая, более сильная его часть протестовала и продолжала бороться с темнотой, хотя и не знала, для чего это делает.
– Отпусти… меня… – хрипло шептал Эйч, бессмысленно вгоняя кулак в беспристрастное лицо Луки, – ты… тарантианский головорез!
Эм моргнула. Слова Эйч вызвали в голове яркое воспоминание. Она никогда о нем не думала. Это как не замечать детали на обоях в собственном доме.
– Подожди. Ты сказал «тарантианский»?
– Да, моя леди, он так сказал, – ответил пешка с плеча Эм. – Они весьма целеустремленные, когда дело касается убийств. Мозги размером с фисташковый орех.
Лука слегка зарычал на это замечание и удвоил свои усилия, чтобы свернуть агенту шею.
– Это… и есть… твоя… поддержка?! – булькнул Эйч.
Эм подошла ближе к Луке, рассматривая каждую черту на лице грубого пришельца. Кого-то он ей напоминал. Эм снова стало десять лет, и она оказалась в своей спальне со страшным маленьким инопланетянином с взъерошенной гривой бирюзовых, зеленых и фиолетовых волос, растущих над большими невинными выпученными глазами.
– Я знаю одного тарантианца, – с мольбой проговорила Эм, пытаясь до него достучаться. – Однажды я встретила его. И помогла.
Лука взглянул на Эм, и ей показалось, что за крошечными каменными глазами мелькнули проблески сознания. Но, казалось, Лука выбросил мысли из головы и поднял жертву еще выше, все сильнее сжимая шею. Эм посмотрела на Эйч. Он больше не боролся, а лишь безвольно свисал с руки Луки. В животе ее появилось какое-то холодное чувство. Грудь Эйча пока еще поднималась и опускалась, но дыхание стало прерывистым и поверхностным. Она вспомнила слова ЛвЧовца, сказанные ночью много лет назад: «Сейчас оно милое, но когда эти существа достигают половой зрелости, они превращаются в настоящих монстров».
У Эм не возникло сомнений насчет Луки. Ведь должно быть что-то, чем можно спасти ее напарника. И тогда шестеренки в ее памяти повернулись и встали на место. Посмотрев на Луку, Эм крикнула:
– Kabla nakshulin!
Будто пораженный чем-то более сильным, чем самый смертельный удар Эйч, Лука вздрогнул и ослабил хватку. Налитые кровью глаза агента открылись, чувствуя, как Лука замер от слов Эм.
– Да, – тяжело дыша, произнес Эйч, – слышал, что она сказала?
Лука посмотрел на Эм.
– Откуда ты это знаешь эти слова? – спросил тарантианец.
– Он сам мне сказал.
Лука посмотрел на ее лицо так же пристально, как и она на его, а затем его холодный взгляд потеплел.
– Молли?
Эм улыбнулась и кивнула.
– Это ты! – воскликнула она.
Лука уронил свою жертву на пол и опустил винтовку. Красный как рак Эйч, все еще задыхаясь, тер свое горло.
Риза подняла все три руки вверх, словно только что услышала худшее решение судьи за всю историю какого-нибудь чемпионата.
– Вы что, издеваетесь? – кричала она. – В самом деле?
– И кто теперь из нас не в себе? – Эйч улыбнулся своей разъяренной бывшей.
Риза потянулась, чтобы схватить пистолет Луки, но тарантианец направил его на Ризу, и та застыла.
– Отдай ей коробку, – приказал Лука.
– Лука, ты же не можешь так поступить, – сладким голосом умоляла Риза. – Разве я не была к тебе добра? Я позволяла убивать всех, кого ты хотел.
Лука указал пистолетом на коробку. Риза взглянула на Эм и бросила ей головоломку.
Агент улыбнулась. Теперь оружие было в безопасности.
– Kabla nakshulin, – обратилась она к Луке. – Что это значит?
– Это значит: «Однажды я убью любого, кого ты пожелаешь, самым изощренным способом», – ответил тарантианец. – Приблизительный перевод.
– Или…
