– Пенни, прошу. Не кричи так.
– Как, б…дь, захочу, так и буду кричать.
– Хорошо, но только не в саду, ладно? У нас есть соседи.
– Нах… соседей. – Ее голос понижается. – И тебя туда же.
Они замолкают, и тут что-то летит через ограду и с легким шипением приземляется прямо Еве в волосы. Пахнет паленым. Дверь в сад захлопывается, Ева пытается выдрать из волос недокуренную сигарету, но это удается не сразу; сигарета обжигает пальцы и плавит латекс перчатки.
– Вперед, – шепчет Ланс.
Морщась от боли, Ева идет за ним к дороге. Похоже, никто не видит, как они садятся в машину, но Ева все равно рада, что у них фальшивые номера.
– Что за запах? – спрашивает Билли, отпуская сцепление.
– Мои волосы, – отвечает Ева, стягивая с руки полурасплавленную перчатку.
– Фигасе, даже не буду расспрашивать. Я так полагаю, мы возвращаемся на Гудж-стрит?
– Билли, мы не обязаны возиться со всем этим прямо сейчас, – говорит Ева.
– Не обязаны, но давай все равно повозимся. По телику сегодня все равно ни хрена нет.
– Ланс, ты как?
– Да мне все равно.
– Все будут пиццу? – спрашивает Билли. – Мы проезжали мимо какого-то заведения на Арчуэй-роуд.
Ева звонит Нико, когда уже почти полночь. Он дома, а гости – его коллеги – еще не ушли.
– Нико, слушай, мне правда ужасно жаль, что сегодня так получилось, и я непременно искуплю вину, но я хочу тебя кое о чем попросить. Это очень важно.
Нико бормочет что-то нечленораздельное.
– Мне нужна твоя помощь. Ты можешь приехать в офис?
– Прямо сейчас?
– Да, боюсь, что так.
– Господи, Ева. – Пауза. – А как мне быть со Збигом и КлАудией?
Она задумывается.
– А они разбираются?
– В смысле – «разбираются»?
– В смысле айти. Протоколы системы защиты. Взлом.
– Это очень умные ребята. Но сейчас они почти в хлам.
– Ты им доверяешь?
– Доверяю. – У него усталый голос. Но он сдается.
– Нико, прости. Это единственная просьба, и больше никогда-никогда.
– Ну да, ну да… Ладно, что там у вас?
– Вызывай такси и приезжай сюда. Вместе с друзьями.
– Ева, ты забываешь. Я понятия не имею – куда «сюда»? Я теперь вообще ни о чем понятия не имею.
– Нико…
– Просто скажи адрес, ладно?
Когда она нажимает на отбой, остальные смотрят на нее. Руки Билли замерли над клавиатурой.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – спрашивает Ланс.
Она глядит ему в глаза.
– Мы просмотрели всё на внешнем диске и флешках, всё, что мы скопировали с жесткого диска, и везде комар носа не подточит. Но у нас есть вот этот единственный запароленный файл, и, боюсь, если мы его не взломаем, то весь сегодняшний день коту под хвост. Деннис Крэйдл – это старая школа МИ-5. Он не технарь, но прекрасно умеет создавать высокоэнтропийные пароли. Грубая лобовая атака, которую совершил Билли, здесь не работает. Нам нужны еще головы, и к тому же Ричард дал «добро» привлекать сторонних специалистов, если потребуется.
– Но кто эти люди? – спрашивает Ланс.
– Мой муж – поляк и экс-чемпион по шахматам. Он учитель математики и офигенный хакер. Збигнев – его друг, филолог-классик, а КлАудия – его подруга. Она занимается педагогической психологией. Это умные ребята.
– А закон о государственной тайне?
– Мы просто попросим их взломать пароль. Вот и все. Мы не собираемся называть имена, объяснять контекст или показывать, что мы обнаружим в самом файле.
Ланс пожимает плечами.
– Думаю, я не против.
– Билли?
– Да. Я тоже.
– Значит, ты бы меня убила? – спрашивает Вилланель.
– Таков приказ, – отвечает Лара. – Если бы ты не прикончила Константина, мне приказали стрелять сначала в тебя, а потом – в него. Он был скомпрометирован.
– Он ничего бы им не выдал.
– Ты это знаешь, и я это знаю. Но теоретически возможно всё, поэтому он должен был умереть, и убить его должна была ты, а я – твой дублер. Наши работодатели всегда действуют именно так.
– Ты не ответила на вопрос. Ты бы меня убила?
– Да.
Они лежат обнаженные на раскладушке в «Лирджете». От них пахнет потом, сексом и порохом. Через сорок минут они приземлятся в аэропорту Внуково. Лара там выйдет, а Вилланель продолжит путь в Париж – через Анси Монблан и Исси-ле-Мулино. Никаких официальных отметок о въезде во Францию не будет, как не было и отметок о выезде.
Она гладит Лару по затылку. Чувствует, как колется ежик ее волос.
– Ты сегодня была прекрасна. Этот выстрел в голову по бегущей цели – само совершенство.
– Спасибо.
– Ты почти снесла ему башку.
– Знаю. «Лобаев» – просто мечта стрелка. – Она нежно прикусывает зубами верхнюю губу Вилланель и проводит по ней языком. – Я люблю твой шрам. Откуда он у тебя?
– Не важно.
– Я хочу знать. – Ларина рука проскальзывает между ног Вилланель. – Расскажи.
Вилланель начинает отвечать, но, почувствовав внутри себя подрагивающее скольжение Лариных пальцев, выгибает спину и шумно вздыхает, а ее пульс сливается с нотами двигателя «Лирджета». Она мысленно видит, как самолет летит сквозь ночь высоко над темными русскими лесами. Взяв свободную руку Лары в свою, она кладет в рот ее указательный палец, которым Лара нажимает на спуск. У пальца привкус металла и серы – как у смерти.
Ева встречает Нико и его друзей у метро. Нико неловким, застенчивым жестом проводит рукой по Евиному плечу, и она чует в его дыхании запах сливовицы. У похожего на медведя Збига вид дикий и пьяный, а КлАудия выглядит недружелюбно и отводит глаза. Глядя на них, Ева чувствует, как ее оптимизм начинает куда-то деваться.
В офисе Ланс приготовил чай, но, заметив взгляд КлАудии, выскальзывает на улицу покурить. Температура постепенно падает. Ева рассаживает гостей.
– И чем же мы можем помочь? – спрашивает КлАудия с деревянным лицом, напряженно придерживая у горла воротник пальто.
Ева окидывает взглядом лица собравшихся.
– Нам нужно взломать один пароль.
Нико смотрит на Билли.
– Вопрос жизни и смерти, надо понимать?
– Можно и так сказать.
– Что вы уже пробовали?
– Сейчас я занимаюсь перебором по словарю. Если не поможет, попытаюсь с радужной таблицей. Но это займет время.
