Цель подобных манипулятивных действий – добиться, чтобы он/она/они «никуда от меня не делись»: зависели от меня не меньше, а лучше даже больше, чем я от них, чтобы мне не пришлось больше испытывать боли от одиночества и… от чувства собственной неполноценности. «Ведь если рядом со мной никого нет, значит, со мной что-то не так, что-то не в порядке. Что мне в себе исправить, как мне себя начать по-другому вести, чтобы он/она/они…» – один из самых часто встречающихся в психотерапевтической практике запросов холостых и незамужних. Этот вопрос коренится в глубоком заблуждении из тех, с которыми так неохотно расстаются люди, – «я могу контролировать и влиять на отношение ко мне другого человека, если я буду правильно себя вести, он начнет делать то, что я хочу». К сожалению или к счастью, это не так. Человек всегда остается свободным, даже в выборе зависимых отношений, даже подчиняясь манипуляциям, у него остается возможность передумать и сказать: «Хватит!» Хотя, справедливости ради, следует заметить, что далеко не все этой возможностью пользуются.
Зависимые, что бы они из себя ни изображали для внешнего наблюдателя, внутри, как правило, чувствуют себя беспомощными, неполноценными, нуждающимися в «дополнении». Созависимость – это дисфункци-ональная связь, отношения двух незрелых личностей, союз, в котором каждый беспомощен (субъективно) и эмоционально (а порой и физически) зависим от другого. Это не взаимное дополнение, как в любви, а взаимоисключение, так как каждый из созависимых игнорирует личность партнера, воспринимая его лишь в качестве объекта (объекта обожания/заботы/самоутверждения/перевоспитания/унижения и т. д., и т. п.), и тем самым обесценивает другого, намеренно или нет. Он исключает другого как активного партнера и пытается сделать его пассивной марионеткой в своих руках – как ребенок расстраивается, обижается и злится, когда другой не хочет плясать под его дудку.
В предельном, экзистенциальном смысле, созависимость – это взаимное исключение друг друга из бытия, то есть один включен в бытие другого, но исключен из любого возможного бытия. Как часто от созависимых можно услышать: «Зачем тебе еще с кем-то общаться? Неужели тебе меня мало? Мне же никто больше не нужен!»; «Ты – вся моя жизнь, у меня больше ничего и никого нет кроме тебя, но и я – вся твоя жизнь, у тебя не должно быть ничего ценного в жизни, кроме меня»; «Если ты уйдешь, то я умру! Я не могу жить без тебя!» По сути, у зависимых представление об идеальных отношениях сводится к следующему: «Я для тебя – весь мир, а ты для меня. Ты должен жить моей жизнью и для меня, а я буду жить твоей жизнью и для тебя», при этом своей жизнью никто заниматься не хочет и ответственность за себя нести не собирается. Зато всегда есть на кого свалить вину за несложив-шуюся судьбу: «Я ему всю себя отдала, всю свою жизнь посвятила, а сама-то толком и не жила никогда – все для него старалась! А он всю кровушку из меня выпил, молодость мою загубил, а сам и был таков, эгоист проклятый» – очень «благородное» оправдание и «праведный» гнев! Главное, сразу понятно, кто «хороший», кто «плохой». А то, что сама боялась взять на себя ответственность за свою жизнь и мертвой хваткой держалась, пока силы были, за этого «ирода» – кто же в этом признается! Правда слишком горька, и не у всех есть силы и смелость посмотреть ей в лицо.
Но не всегда нужно во что бы то ни стало открывать человеку глаза на реальное положение вещей – у него может не хватить ресурсов, чтобы пережить встречу с истиной, или не хватить времени и мужества, чтобы что-то исправить. Есть очень точная метафора: если скорлупа яйца разбита снаружи – жизнь кончается; если она разбита изнутри – начинается. Следуя образу из этой метафоры, не стоит стараться заставить человека честно увидеть события своей жизни, иногда ему необходимо время, чтобы решиться на это. Некоторые до конца своих дней предпочитают оставаться в иллюзиях – это их право, и никто не может их за это осуждать: «Прежде чем осуждать кого-то, возьми его обувь и пройди его путь, попробуй его слезы, почувствуй его боль. Наткнись на каждый камень, о который он споткнулся. И только после этого говори, что ты знаешь, как правильно жить!»
[85]
«Телепат», «партизан» и бегство от свободы
Манипуляция – обязательный атрибут зависимых отношений. В созависимости, в отличие, например, от административного подчинения, подлинная цель сделать другого средством собственного обеспечения скрыта, замаскирована под любовь. Это происходит потому, что межличностные отношения, по сравнению с формальными, отличаются высоким ценностным характером. В зависимости мне важно, чтобы меня любили, поэтому и я «люблю», чтобы меня «любили» надежнее и вернее. Цель манипуляции – скрыть истинную природу отношений: под видом «любви» выстроить систему управления другим и контроля над ним. Но делается это обычно почти бессознательно, хотя созависимый в глубине души может и догадывается, что любит лишь отчасти. Основная его неосознаваемая мотивация – снижение тревоги, подавление страха за счет ощущения силы «мы».
В созависимости, как уже было сказано, манипуляции взаимные. Взаимно и появление власти над другим. Эрих Фромм рассматривал механизм зависимости от партнера в двух противоположных тенденциях: власти и подчинения, насилия и мазохизма. «Конечно, с точки зрения практических последствий желание зависеть от других или страдать противоположно желанию властвовать или причинять страдания другим. Однако психологически обе тенденции происходят от одной и той же основной причины – неспособности вынести изоляцию и слабость собственной личности. Я предложил бы назвать общую цель садизма и мазохизма симбиозом. Симбиоз в психологическом смысле слова – это союз некоторой личности с другой личностью (или иной внешней силой), в котором каждая сторона теряет целостность своего „я“, так что обе они становятся в полную зависимость друг от друга»
[86]. Изоляция и субъективная «слабость личности», то есть кажущаяся беспомощность, в одних случаях «выбирает» (бессознательно) власть, подчинение, контроль, в других – покорность, беззащитность, инфантильность.
В зависимых отношениях, в отличие от здоровых, люди часто не выражают свои просьбы явно, но путем манипуляций пытаются все-таки добиться своего. Со-зависимые очень любят игру в «телепата и партизана». Инструкция к игре простая: один – «партизан» что-то хочет, но ни за что не признается, на все вопросы отвечает: «Все нормально! Мне ничего не надо» (вид при этом должен быть несчастный/недовольный/печальный/озабоченный), а другой – «телепат» (если он, конечно, на самом деле любит, а не притворяется) должен сам догадаться, чего хочет «партизан», и выполнить эту невысказанную просьбу. На угадывание дается мало времени и одна, максимум две попытки. Если «телепат» угадал правильно, то «партизан», немного поломавшись и дав себя поуговаривать, милостиво соглашается принять от «телепата» желаемое. Если «телепат» не угадал, вывод однозначный: «Ты меня не любишь!» Но выигрыш «партизана» больше, чем в первом случае, ведь от «телепата», мучимого чувством вины и жаждущего во что бы то ни стало доказать свою любовь, можно получить гораздо больше. То есть для «партизана» игра выгодна в любом случае, кроме того, когда «телепат» уже отчаялся, устал или пошел на психотерапию, чтобы разобраться со своими зависимыми отношениями. Для «телепата» же эта игра, хоть и более утомительная, чем для «партизана», но зато не менее увлекательная: угадывать, переживать, не ошибся ли, напряженно ждать приговора, после оглашения приговора либо вздохнуть с облегчением и с чувством выполненного долга заняться своими делами, либо с утроенной силой добиваться прощения и примирения. Какой накал чувств, какая романтика, не правда ли? Не правда.
