– Так?
– Красавчик, да? – хихикнул Схинки, обращаясь к Терезе.
– Я бы не сказала, – поморщилась ведьма, без восторга разглядывая перепачканного кровью людоеда. – Он некрасивый, старый, к тому же каннибал.
– Я – образно, – объяснила обезьяна. – В том смысле, что он победил.
– В этом смысле – да, красавчик, – согласилась Берди. – И что теперь?
– Со мной кто-нибудь поговорит? – угрюмо спросил ван Бюрен, продолжая сжимать в руке нож.
– Разве ты не дочитала письмо до конца? – удивился Схинки.
– Дочитала, – мрачно отозвалась ведьма.
– Подготовилась?
– Да.
– Тогда иди и вырежи ему сердце, – сухо распорядился орангутан, и в его верхней лапе появилась тонкая черная сигара. – А ты, звереныш, попробуй отбиться от настоящей ведьмы.
Тереза шмыгнула носом и нехотя сняла с пояса острый как бритва нож.
Глава 4
ресторан «Бутчер»
Москва, улица Профсоюзная,
15 июля, пятница, 12:12
– Черный чай, пожалуйста, – попросил Артем, откладывая меню. – Горячее мы закажем позже: я жду товарища.
– Как угодно, – кивнул официант. – Что-нибудь к чаю?
– Обойдусь, только чай.
– Сахар?
– Коричневый.
Официант кивнул и отправился за нехитрым заказом, возможно, ругая про себя невыгодного клиента, который явился в солидное заведение только для встречи: официант неплохо разбирался в людях и догадывался, что, несмотря на обещание, этот клиент ничего путного не закажет. Официант, возможно, злился, однако наемнику на его чувства было плевать. Убедившись, что чел ушел, Артем запустил смартфон, вставил в ухо наушник, зашел на сайт «Тиградком» и сразу же наткнулся на выпуск «текущей аналитики».
– «Кризис Дагни де Гир» продолжается! – бодро сообщил ведущий, глядя с экрана с таким восторгом, словно «кризис Дагни де Гир» гарантировал всем жителям Тайного Города закрытие долгов по ипотеке и бонусные мили от «Транс-Портал». – Как вы помните, сегодня утром Берегиня Всеведа жестко повторила требование Великого Дома Людь о выдаче на справедливый суд незаконнорожденной дочери великого магистра Франца де Гира, обвиняемой в непредумышленном убийстве феи Богданы. И вот новое заявление: всего несколько минут назад пресс-служба Темного Двора распространила официальное заявление Великого Дома Навь, требующее выдать на справедливый суд Дагни де Гир, незаконнорожденную дочь великого магистра Франца де Гира, обвиняемую в предумышленном убийстве мастера Барраги. Как все понимают, и зеленые, и темные намерены казнить Дагни, и перед несчастным отцом стоит непростой выбор: чье справедливое требование удовлетворить? О выборе Франца де Гира мы и поговорим в нашей программе. А пока позвольте представить вам первого гостя: детского психолога, специалиста по трудному возрасту и юношеским депрессиям, профессора Фанура Турчи. Фанур, здравствуйте…
– Артем? – вежливо спросил подошедший к столику чуд.
Не старый, лет под сто, не растерявший ни здоровья, ни силы, но много повидавший, о чем говорили многочисленные шрамы на лице. В отличие от чела, по случаю жары натянувшего легчайшие хлопковые штаны, кеды на босу ногу и тонкую сорочку, рыцарь остановил выбор на классическом костюме и даже не забыл о галстуке, что выдавало педанта. Или же он считал встречу важной.
– Это вы меня пригласили? – поинтересовался наемник, отключая смартфон и вынимая наушник.
Но руки не подал и не привстал.
– Меня зовут Морэл. – Рыцарь без спроса уселся напротив Артема. – Да, это был я.
– Вы сказали, что у вас очень важное, не терпящее отлагательств дело, связанное с… – А вот тут наемник сбился. Не специально – репетируя встречу, он проговаривал эту фразу ровным голосом, без запинки, но, вынужденный говорить с незнакомцем о любимой девушке, голос не удержал, – …связанное с гибелью Инги и Яны.
– Все так, – спокойно подтвердил чуд.
– Хотите продать какую-то информацию?
Оскорбительно поставленный вопрос должен был разозлить собеседника, поскольку вспыльчивостью славились выходцы из всех лож Ордена, и разозлил, однако Морэл сумел проглотить резкое замечание и поинтересовался:
– Почему вы грубите?
– Я… – Артем, не ожидавший от рыжего участливого тона, смутился. – Извините, Морэл, я… – Наемник на несколько мгновений отвернулся к залу, словно заинтересовавшись поведением бездельничающего официанта, но затем вновь посмотрел рыцарю в глаза. – Я часто срываюсь в последнее время. И ваш звонок… Я приехал сюда, но я не верю, что наша встреча приведет к какому-то результату. Поэтому злюсь… потому что все равно приехал.
– Почему вы мне не верите?
– Видимо, потому, что смирился с ее смертью. – Артем помолчал. – Хотя мне это не нравится.
Чуд кивнул, подтверждая, что услышал и принял извинения и объяснения, после чего вздохнул:
– Мне приходилось терять близких, Артем. Я не пытаюсь вас утешить или доказать, что мое горе сильнее, но прошу понять, что, когда живешь так долго, как мы, терять близкого особенно тяжело. Она уходит, а у тебя впереди еще десятки лет… без нее. Она уходит, а ты остаешься… В первые дни понимание этого факта сводит с ума так сильно, что возникает желание последовать за ней.
– А потом? – тихо спросил наемник, наблюдая, как приблизившийся официант расставляет на столике чайник и чашки.
– Потом это желание исчезает.
– Время лечит? – Артем жестом отослал официанта и сам наполнил чашки. Себе положил кусочек коричневого сахара, Морэл отказался.
– Именно.
– Я утешаю себя тем же, – мрачно ответил наемник.
– Это не утешение, – твердо произнес чуд. – Так будет.
– Постепенно я ее забуду…
– Нет, просто воспоминания перестанут вызывать боль, – уточнил Морэл. – Это другое. Поверьте, Артем, это совсем другое.
– Да, это другое, – помолчав, согласился наемник.
– Инга останется прекрасным видением, нежным призраком в глубине вашей души.
– Но не сегодня.
– Да, не сегодня. – Чуд понял, что пришло время переходить к делам, и потер руки. – Я испытываю…
– Неловкость? – попытался помочь наемник, но не преуспел.
– Не совсем… – Рыцарь покусал губу. – Буду откровенен, Артем, я испытываю перед вами чувство вины, поскольку это я подписал с Ингой и Яной их последний контракт.
Обдумывая, кто мог искать с ним встречи, наемник рассматривал такую версию и был к ней готов, однако правила требовали сыграть удивление, и чел прекрасно справился с задачей.
– Они не называли вашего имени, – произнес Артем, откидываясь на спинку стула и глядя на рыцаря совсем другим взглядом – куда более заинтересованным.
