– Да нет, я не о Лампи. Я о том теле в лесу.
Ах вот что…
Логан указал большим пальцем на верх лестницы.
– Каламити думает, что это дело рук серийного убийцы.
– Вот это как раз то, что необходимо. Если это так, то нам никогда не избавиться от Основной следственной группы. – Она повела плечами. – Не люблю я эту структуру. Вечно суют нос в дела нашего подразделения и причиняют неприятности. Они как саранча.
Понятно…
– Возможно, у Каламити есть основания думать так, – пожал плечами Логан. – Что там насчет молодой женщины, которую нашли рядом с Инверури десять дней назад?
– Ничего, что подтверждало бы общую версию. – Инспектор Мак-Грегор покачала головой. – Эмили Бентон умерла от ударов разводным ключом. У нее на голове не было мешка. И она не была обнажена.
Логан взглянул на часы. Все еще никаких известий от Каламити.
– Мы с Каламити слегка удивились, увидев вас здесь.
– А вы думаете, что я приварена к своему столу в Банфе, верно? Конторская крыса? Ну нет, эта работа мне подходит больше, чем учет расхода скрепок для бумаг. Так что, сержант, от души благодарю вас, что держите в тонусе.
– Хорошо… Хорошо… – Логан поднял вверх руки. – Уделите мне еще несколько минут, пожалуйста. И все-таки, как вы сюда попали.
Она вздохнула:
– Я была здесь на конференции Межведомственной общественной организации защиты
[20]. Эта организация – просто бальзам для души. По мне, так она больше похожа на контроль полиции за поведением умственно неполноценных людей. – Мак-Грегор достала ключи от машины. – На конференции присутствовали представители четырех агентств, и вы знаете, к какому удивительному способу подчеркнуть собственное психическое нездоровье мы пришли? Несомненно, Чарльз Ричардсон
[21] все еще представляет реальную опасность для низкорослых пожилых дам, которые не желают быть изнасилованными. Нам потребовалось два часа на то, чтобы прийти к такому выводу.
Сверху донесся шум шагов, а затем, расстегивая на ходу стеганную куртку, появилась Каламити.
– Прошу прощения, серж.
– Мы уж думали, куда ты провалилась?
Инспектор натянула на голову шляпу и толчком открыла дверь; дождь пока и не думал прекращаться.
– У вас есть какие-либо предположения в отношении того, кем является жертва? Ну, тот, что с мешком на голове?
– Никаких. – Логан вышел за ней под дождь. – Прокурор не разрешает снимать мешок до вскрытия. Стил настаивала, чтобы снять мешок там, на месте, но вы же знаете, с прокуратурой шутки плохи.
Мак-Грегор остановилась возле серой BMW с заляпанной грязью «юбкой».
– Предположим, что все именно так. Предположим, что нет причин скрывать с помощью мешка… даже не знаю, что. – Она вытянула руку с ключами, и сигнальные огни машины вспыхнули. – Вы не считаете, что у нас есть хоть малейшие шансы самим разобраться во всей этой истории? Причем не позднее завтрашнего дня? Как-то не хочется выходить на работу в воскресенье вечером, зная, что ОСГ вцепилась в нас, словно клещи в собаку.
– Сперва, как я помню, они были саранчой, а теперь стали клещами?
– И пиявками, и тараканами, и блохами. – Мак-Грегор со щелчком открыла дверь и пролезла на водительское сиденье. – Логан, я не желаю, чтобы мой участок был заражен паразитами. Мне это ненавистно.
Дверь захлопнулась, и машина плавно отъехала.
Каламити втянула голову в плечи, дождевые капли отскакивали от полей ее котелка.
– Дело только во мне, или у руководства более широкий охват?
– Возможно. – Логан похромал к большой машине. – Ну давай, пора домой.
– Доброй ночи, Маги. Доброй ночи, Гектор. – Логан застегнул молнию и вышел под дождь.
Раздвижная голубая дверь со стуком закрылась за ним. Он протиснулся между двумя патрульными машинами, стоящими возле входа, – у одной было спущено колесо, у другой разбито лобовое стекло, – и вышел на дорогу.
Полицейский участок в Банфе, казалось, был освещен оранжевым призрачным светом; три этажа мокрого камня под причудливым фронтоном, на узком балконе, выступающим над главным входом, приютилось мелкое деревце. Свет струился лишь из окон левого крыла первого этажа, остальная часть здания была темной. Четыре часа по полудни, а весь город уже погружен по мрак. Банфский залив отсюда смотрелся, как сплав олова со свинцом, волны с шипением и свистом атаковали берег.
Пригнув плечи, Логан захромал вдоль старых домов, чьи выкрашенные в пастельные тона фасады выглядели скользкими под дождем. Каждый шаг отдавался в лодыжке так, будто в нее разом вонзались тысячи иголок. Да будь они прокляты, эти хлипкие гаражные крыши…
Улицы были пустыми. Какая-то пожилая женщина одной рукой боролась со своим зонтом, другой она пыталась удержать на поводке добермана. И пес, и его хозяйка, кажется, собирались идти в разные стороны.
Он прошел магазин уцененных товаров, через витрину которого было видно, что на вешалки с куртками капает с потолка. На городской площади, к которой вела Лоу-стрит, стоял неуклюжий фонтан из песчаника, увенчанный сверху чем-то похожим на корону. У фонтана сиротливо стояло три сигнальных дорожных конуса, поставленные здесь, непонятно для чего.
Телефон Логана снова просигналил «Имперский марш». Отлично. Вот бы никогда не включать эту чертову штуку.
Согнувшись, он вошел в дверь кафе и вытащил мобильник. Нажал на клавишу.
– Бога ради, что еще?
– Мы вам звоним целую вечность, серж. Где, черт возьми, вас носит?
– Работал на своей работе. Как-нибудь попробуйте, что это такое.
– Вы думаете, ваша работа такая трудная? Вовлечь Основную группу в расследование вашего дурацкого убийства, при том что ваш идиотский патологоанатом и гнусный следак из прокуратуры не позволяют снять этот поганый мешок с набитой дерьмом головы жертвы! – Голос Стил зазвучал еще громче, словно она выступала перед аудиторией. – Как я, по-вашему; могу идентифицировать кого-то, не видя лица? – Она засопела. – Мне холодно, я промокла, и мне необходимо выпить. Я хочу секса. Но лучше бутылку.
