– Ого. В этом есть смысл.
– Ну да. И убираешься ко всем чертям, подальше, пока полиция не принялась тебя искать.
Щетки с гудением метались по стеклу, оставляя при каждом взмахе чистую поверхность, которая буквально тут же оказывалась залита водой.
Тафти кашлянул.
– А вот смотрите. Небольшое совпадение, верно? Убийство Шеперда происходит по той же схеме, что и убийство эдинбургского гангстера? Я про отбеливатель.
– Хмм…
Так оно и было.
– И еще вопрос – почему убили Эмили Бентон?
И с этим то же самое.
По встречке промчался большой автомобиль; блондинка за рулем, не замечая ничего вокруг, увлеченно болтала по мобильному телефону; на заднем сиденье Логан сумел разглядеть собаку.
– Сколько нам еще ехать до Пеннана?
Посмотрев на часы на приборной доске, Тафти ответил:
– Пять минут. Ну, может, десять.
Логан уткнулся в газету. Статья о воровстве дизелей вокруг Тарриффа.
Исчезновение Мила должно наводить на мысль о его виновности. Но, если он непричастен к смерти Шеперда, зачем ему сбегать? Невиновные не пропадают за три дня до того, как в лесу находят тела их бизнес-партнеров. Добавить сюда одержимость Мила криминальными сериалами. Поднаторел небось.
Невозможно отрицать, что пазл складывается. Мартин Мил убил Питера Шеперда, спрятал его тело, позаботился о том, чтобы не оставить следы, и пустился в бега.
Логан завозился, чтобы сесть поудобнее. У Стил целая команда – двадцать офицеров. А может, и тридцать. И у них нет никаких версий. А тут они вдвоем с Тафти и, похоже, вычислили убийцу. Убийцу двоих человек, если Мил убил еще и Эмили Бентон.
Иногда боги расточают улыбки.
Ох…
Нет…
Набранный в легкие воздух стал густым. Внутри – какой-то непонятный зуд. Волновые импульсы, пробегая по телу, угасали в кишечнике.
На газетной странице между сообщениями о ценах на дома в Стрихине и объявлением об открытии музыкального фестиваля в Фрейзерборо была фотография Малыша Хамиша Мауата.
Рот Логана мгновенно стал сухим, горло стянула петля.
«Конец благотворительности местного бизнесмена».
Газета задрожала в его руках.
«Филантроп Хамиш Александр Селкирк Мауат скончался во сне прошлой ночью».
Как, черт возьми, нюхачам из «Абердинер Экземинер» удается так быстро узнавать новости? Или им приплачивает Рубен?
Соболезнования. Высказывание лорда Провоста о том, каким великим человеком был усопший; упоминания о том, сколь щедрыми были его пожертвования. И конечно, ни слова о том, что Малыш управлял самой крупной криминальной империей на северо-востоке Шотландии. Ничего не говорилось и о свиноферме, где бесследно исчезали люди.
И ничего о том факте, что теперь Рубен скоро навестит Логана.
О господи…
– Серж?
Похороны назначены на пятницу. На завтра.
Но ведь Малыш Хамиш Мауат никогда не позволял кому бы то ни было околачиваться возле себя?
Да и Рубен тоже.
– Серж? Вы в порядке? У вас такой вид, словно вы проглотили пчелу.
Логан опустил газету. Поморгал, глядя на мир, ставший для него враждебным.
– Да. – Он кивнул. – Все отлично.
Как бы не так.
10
Дорога, примыкающая к отвесной скале, шла по радиусу и под уклон; крутизна была такой, что Тафти пришлось переключиться на вторую передачу. Пеннан возник перед глазами в виде скопления крыш, собравшихся вместе для защиты от Северного моря, которое обрушивало свои волны на невысокие причалы гавани, скалы и каменистую косу.
Конечно, все, только что прочитанное в газете, не было удивительным – «Абердинер Экземинер» заранее готовился к тому, чтобы сообщить читателям о смерти Хамиша Мауата. Они, по всей вероятности, собирали материалы в течение нескольких месяцев. А потом просто ждали, когда все произойдет.
Ведь и Би-би-си использует подобный метод: держит все наготове, а в ход пускает, когда, к примеру, королева, надев свои королевские шлепанцы, вдруг споткнется и упадет, разве не так? Свидетельства, фотографии, документальные фильмы… Так почему же в истории с криминальным лордом Абердина кто-то стал бы действовать иначе? В особенности учитывая тот факт, что ожидающий своей очереди Рубен уже на низком старте: король умер, да здравствует король.
Они почти сползли на маленькую и единственную в городе улочку. По одну сторону – дома, по другую – дышащая злобой поверхность моря. У отеля «Пеннан Инн», побеленного известковым раствором, Тафти повернул налево. Дождь колотил по капоту так, будто высекал искры.
– Немного ветрено, да, серж?
Мягко сказано… Волны, накатывая на пирс, выстреливали вверх мириадами брызг, которые сначала зависали в воздухе, как тяжелые облака, а потом, падая, растекались по бетонным плитам. Но, видимо, для Пеннана это обычная погода, так как большинство домов было развернуто к морю торцом, – только так можно было защититься от ветра.
Остановив машину, Тафти указал на полутораэтажный, традиционный для Шотландии дом с побеленными стенами и припаркованным рядом «порше»
Брызги очередной волны окатили спортивную машину, как будто душем, с крыши до шин.
– Как по-вашему, может, подождем, пока все это хоть малость утихнет? – поморщился констебль.
– Можно застрять здесь на неделю, ты этого хочешь? – Логан, отстегнув ремень, натянул головной убор, затем с немалыми усилиями втиснулся в куртку. При этом он честно старался не заехать локтем по лицу Тафти. – Пошли давай.
Выбравшись из машины, оба почувствовали себя так, будто их обстреливают замороженными гвоздями.
Логан первым перебежал дорогу, успев опередить с грохотом разбившуюся волну. Тафти повезло меньше.
– А-ах!.. Да пропади все пропадом… – Тафти подлетел к дому с широко разинутым ртом, мокрый как собака.
Логан нажал на звонок. Донеслась трель, но не более того.
Еще одна попытка.
И еще одна.
Тафти ударил ногой по двери.
– Я промок, хоть выжимай.
Все понятно, в доме никого. Если допустить, что Шеперд лежит в холодильной камере морга, ожидая вскрытия, удивляться тут нечему.
Логан подергал дверную ручку.
Заперто.
– Прыгни я в море, вылез бы более сухим…
В доме по соседству горел свет, гремела музыка, кажется, «Лед Зеппелин». Логан подошел и постучал в окно. Как ни странно, его услышали. Сначала появился затененный силуэт, потом стекло протерли пальцем, и Логан увидел морщинистое лицо с большим количеством глазного макияжа, на лоб ниспадала седая челка. Дама приоткрыла створку, музыка стала громче, сладко запахло свежей выпечкой.
