– Клянусь, я повешу этого идиота Ренни еще до конца дня, – произнесла она довольно громко, потом фыркнула. – Так, на чем мы остановились? А, Нэпиер. Этот липкий мерзавец через двамесяцауходит в отставку и онхочетуйти, хлопнув дверью. Это значит – вывести на чистую воду парочку бедолаг. А как тебе известно, его пенис всегда был в состоянии эрекции против тебя и меня. Так давай не позволим ему этого. Как ты?
– Мне плевать. Пусть копает, я ничем не запятнан.
Да, это похоже на…
Саманта:
– Если ты не берешь в расчет полное фиаско с продажей квартиры, чем твой Нэпиер, наиболее вероятно, воспользуется, если узнает об этом.
Логан провел ладонью по лицу. Он не узнает. Никогда.
У него нет никакой возможности, чтобы узнать.
– Лаз, ты еще на телефоне?
Логан прочистил горло.
– Все будет в порядке.
Или все произойдет до ужаса плохо.
– Ну все, мне давно надо было идти: клиент ждет. Передай Жасмин и Наоми мои приветы, о’кей?
Он отключился до того, как она успела ответить.
Затем выключил свой телефон. Так, на всякий случай.
4
Несмотря на открытое окно, во второй допросной воняло. Задержанный, тревожно ерзая, сидел на низкой скамье у маленького белого стола.
Руки Лампи Патрика, торчавшие из рукавов футболки, походили на щетки для чистки труб. Обтянутые кожей кости, жилы, как натянутые струны, готовые зазвучать при прикосновении. Кожа усыпана черными крапинками шрамов, отмечавших точки, в которые втыкались иглы. И цвет – коричнево-серый цвет, смесь грязного и… еще более грязного. Впалые щеки и глаза цвета табаско, окаймленные желтой бахромой ресниц. Когда он открывал рот, казалось, допросную заполняли вонью тысячи туалетов с забитыми стоками.
– Мое пожелание такое. Я не хочу, чтобы вы допрашивали меня по поводу воровства из магазинов.
Логан, насколько это было возможно, отклонился назад. Дышал, набирая воздух в щелку между уголками губ.
– А почему мы вообще будем обсуждать какие-то глупые вещи?
– Да потому, что это всего лишь бекон и сыр, верно? А не что-то важное.
Логан взял мешок с вещдоками и поднес его к лицу Лампи.
– Эта часть разговора записывается: я показываю мистеру Хею
[18] два пакетика с героином, найденных в его карманах при аресте. – Он положил мешок на место. – Прежде чем ты начнешь отрицать, что это героин, учти, мы проверили содержимое пакетиков.
– Ага… – Кивок взметнул вверх пучки жирных волос. – Пусть так, но предположим, я скажу вам, где можно разжиться целой кучей этой дряни? А, ну что? – Бледный язык, просунувшийся в щель между обветренными губами, казалось, заблестел. Лампи наклонился вперед, окутывая Логана облаком вони. – Могу сказать, что Мамаша Кемпбелл получила партию товара, присланного из Вигитауна. Ну как? – Подняв вверх грязные руки, он развел их в стороны. – Крупная партия. Вам такое нравится?
Каламити сидела у открытого окна, прислонившись спиной к стене.
– А кто поставщик партии?
– Ну нет. Сначала наши дела, вы не против? Я рассказываю вам об этой дряни, а вы забываете о кражах из магазина. Договорились?
– Это будет зависеть от того, говоришь ты нам правду или нет.
Логан достал ручку и положил ее на стол.
– Так кто это?
При взгляде на улыбку, в которой расплылось лицо Лампи, показалось, что перед ним куча гнилья; в глаза бросились серые десны, в которых почти не осталось зубов.
– Вы знаете Рикки Уэлча?
Каламити невольно застонала:
– О господи…Только не Рикки и Лора…
– Ну да. Крупная партия приходит из Глазго. Но все проходит через Виги.
Логан поднес ручку к блокноту.
– Не вздумай шутить, Лампи, и, кстати, ты понимаешь, что по-серьезному закладываешь Рикки и Лору Уэлш? После того что произошло с Абби Ричи…
Когда Лампи пожимал плечами, все его тело резко наклонялось вперед, настолько, что концы грязных волос оставляли масляные пятна на столешнице.
– Это мой гражданский долг, разве не так? Я не могу допустить, чтобы поступление товара из Виги разрушило дело местных бизнесменов. Это несправедливо.
Судя по этому высказыванию, можно было бы подумать, что Лампи Патрик – поистине достойный член Торговой палаты Банфа и Макдаффа.
Щелкнув ручкой, Логан отложил ее в сторону.
– Когда и где?
– Ну уж нет. Сперва мы поговорим о вознаграждении моей гражданской позиции. Я хочу… – Он склонил голову; на столешницу упало еще больше сальных лохматых прядей. – Три сотни фунтов и вы снимаете с меня кражу в магазине и то, что оказалось у меня при аресте. Идет?
По улице, ворча мотором, проехала машина. Дождь с шипением поливал мир; этот звук беспрепятственно проникал через окно, когда легкие порывы бриза приподнимали занавески.
Где-то в глубине участка звонил телефон.
Каламити первая издала негромкий, хриплый смешок, почти сразу перешедший в громкий смех.
Логан присоединился к ней, с гиканьем откинувшись на спинку своего стула.
Лампи молча смотрел на них.
Внезапно смех прекратился.
Логан вздохнул. Вытер глаза.
– Бесценно.
– Три штуки фунтов, Лампи? – Каламити, продолжая улыбаться, покачала головой. – Да ты будешь считать, что тебе повезло, если мы не закроем тебя за потраченное впустую время полиции. Ты помнишь последние злобные выпады твоих дружков?
Он завертелся на своей скамейке.
– Тогда я был не при делах.
– Ты хоть представляешь, сколько преступлений могло быть раскрыто за то время, когда мы впустую слонялись по окрестностям, пытаясь выйти на придуманного тобой несуществующего наркодилера из Ньюкасла?
– Это не моя вина.
– И теперь ты впариваешь нам этот бред о Мамаше Кемпбелл и Уэлшах?
Логан скова раскрыл блокнот.
– Кому ты должен эти три штуки.
Никакого ответа.
– Ну давай, Лампи, говори. Ты ведь упомянул эту сумму не просто так, ты должен, верно? Позволь мне сделать предположение… – Логан замолчал, закусив на мгновение нижнюю губу. – Во всяком случае, это не Рикки Уэлш, верно? Это могло бы быть только совпадением. Ваша компашка задолжала ему кучу бабла, и ты пробуешь расплатиться с ним вскладчину.
Каламита сделала вдох, втянув воздух между стиснутых зубов.
