* * *
В феврале и марте в основном снимали сцены в центрифуге. Так как павильон 4 превратился в пещероподобное, шумное, промозглое место, Кубрик пригнал большой трейлер прямо в помещение. После открытия Локвуда в катере он пригласил актеров в этот прогретый, звукоизолированный трейлер, и они начали импровизировать относительно того, что они должны говорить друг другу, якобы пока их не слышит ХЭЛ. Кубрик записал их разговор, а потом затранскрибировал его. Потом он правил эту запись каждое утро, постепенно оттачивая их диалог до самой сути.
Но он так и не придумал способа заставить ХЭЛа правдоподобно подслушивать их разговор в герметичном катере. У них еще оставалось шесть недель до начала съемок в отсеке с катерами, но режиссер не хотел откладывать решение этой проблемы. Предложение Кларка, что ХЭЛ имеет доступ к «сейсмостетоскопу в пробоотборнике космических летательных аппаратов для мягкой посадки», могло быть непонятым. Как объяснить, что такое «сейсмостетоскоп», не говоря уже о «пробоотборниках космических летательных аппаратов для мягкой посадки». Фильм делался не только для любителей космической техники.
Однажды днем в трейлер с документами приехал Виктор Линдон. Ассоциированный продюсер Кубрика выглядел все более бледным и напряженным в эти дни. Большая часть его работы заключалась в неблагодарном заполнении кажущейся бесконечной последовательности страховых претензий на качество пленки Kodak, а также качество лабораторных разработок Technicolor, которые с переменным успехом вырывали друг у друга лидирующие позиции по позору в глазах режиссера. Он чувствовал облегчение из-за небольшой передышки и смотрел, как актеры пробегают по своим репликам. Услышав, что они до сих пор не придумали, как ХЭЛ может их подслушивать, Линдон посмотрел на Дулли и Локвуда, как будто это была самая очевидная мысль в мире: «Он просто может читать по губам». Наступило гробовое молчание. «Господи, это чудесная идея!» – воскликнул Кубрик. Они нашли ответ.
В конце апреля они наконец перебрались на съемочную площадку с катерами на пару недель. Парковочный гараж «Дискавери», вероятно, был чистейшим воплощением коллективного художественного гения. Там было три катера, расположенных за крутящимися дверями, и эта сцена стояла в ряду самых невероятно красиво сделанных вещей коллаборацией Мастерса с Ордуэем и Лангом. Все на этой съемочной площадке имело свое предназначение – это был баухаузный брак формы и функциональности. И при этом общий эффект был таким же чистым, как сама физика, и даже яркие цвета их стоящих космических костюмов были оправданы, так как они служили самым простым способом идентификации астронавтов, находящихся в открытом космосе, на расстоянии.
6 мая 35 дублями было снято конспираторское обсуждение Локвуда и Боумана в катере. Оно длится почти три минуты и составляет самый длинный диалог в «Космической одиссее 2001 года». Локвуд по-прежнему считает, что это его самый большой вклад в фильм.
* * *
Другой аспект сюжета, который не был адекватно разрешен к моменту начал съемок, касался того, как вернуть Боумена на «Дискавери», после того как он отправился в катере забрать тело мертвого Пула. После запроса: «Открой люк, ХЭЛ» и знаменитого ответа компьютера: «Извини, Дэйв, к сожалению, я не могу этого сделать», единственному выжившему члену экипажа «Дискавери» приходится искать другой способ проникнуть на корабль. Еще более усложнило дело то, что он оставил свой шлем, поспешив подобрать тело Пула.
Другой пример их стремления обеспечить максимальную техническую точность состоит в том, что и Кларк, и Ордуэй связывались с исследователями ВВС, чтобы подтвердить, что человек может выстоять в условиях космического вакуума промежуток времени, нужный для перемещения от катера к кораблю. Несмотря на то, что они подтвердили, что это действительно возможно, способ входа Боумена на корабль по-прежнему не был разработан.
Гарри Ланг разработал сферические антропоморфные космические катера, но их умело созданные руки были напрямую заимствованы из опубликованной работы Марвина Минского – еще один пример влияния ученого МТИ на фильм. Но даже если эти руки, которые позволили ХЭЛу убить Пула благодаря дистанционному управлению, могли также открыть аварийный люк под командованием Боумена, как это поможет ему покинуть свой катер и попасть на корабль достаточно быстро, чтобы выжить? 10 февраля Кубрик написал Кларку, что у него есть абсолютно правдоподобное решение:
«После того, как руки катера откроют люк… Боумен выровняет катер так, чтобы задняя дверь катера, которая меньше, чем двери люка, полностью совместились с ним и почти соприкоснулись с люком. У этих дверей будут пироболты, которые Боумен взорвет, не выпустив воздуха из катера. В результате, если Боумен согнется и нажмет на эту дверь, он должен будет вылететь как пушечное ядро прямо в открытые двери люка. Если затем ему удастся нажать на нужную кнопку, он в течение нескольких секунд выйдет из двери катера и войдет в дверь люка, а затем закроет эту дверь. Я думаю, это должно устроить даже самых скептически настроенных людей. Как думаешь?»
Кларк ответил, что уже думал об этом маневре и «это вполне нормально. Это переплетается с фрейдистскими символами, о чем ты без сомнения знаешь». Взрывное проникновение Боумана в «Дискавери» стало одним из самых запоминающихся живых образов «Одиссеи». Оно нарушает медленное течение фильма взрывом дыма, в котором Дулли прыгает как картонная фигура в картине Роя Лихтенштейна «Бум!» Не было и речи об использовании дублера. Актер должен был быть узнаваемым, ведь он покинул свой корабль без шлема – ошибка, которая служит оправданием сцены.
Съемочная площадка с аварийным выходом была мягкой, похожей на вагинальную трубу, подсвеченную розовым светом. Ее соорудили недалеко от центрифуги в павильоне 4, она была расположена в конце павильона на высоте 24 фута (это почти три этажа), космический катер был подвешен на цепях к потолку, задом к съемочной площадке. Катер был устойчивым, и к нему можно было подобраться на поднимающейся платформе. В сцене требовалось использование некоторых ольдскульных театральных эффектов. К своему страху, Дулли пришлось карабкаться на вершину этой платформы, затем его привязали тонкой проволокой, прикрепленной его спине кожаным ремнем, обтянутым вокруг его груди и спрятанным под космическим костюмом. В 20 футах от него проволока прикреплялась к толстой веревке, узел которой располагался на месте максимального приближения Дулли к камере – это значит максимально близко к тому месту, где они хотели установить камеру внизу этой конструкции, после этой точки он рикошетил назад к люку.
Проволока и веревка прятали от камеры тело Дулли, они были привязаны к другому человеку – эксперту по театральным прыжкам из Eugene’s Flying Ballet, компании известной за свою технику. Универсальный рабочий компании уравновешивал конструкцию на платформе снаружи, он был готов прыгнуть в тот момент, как удар об узел отзывался в его руке в перчатке. Он предоставлял противовес, плавно переворачивая падение Дулли и возвращая его обратно к выходу, где, если все проходило, как запланировано, он уверенно перемещался к рычагу «закрытие аварийного люка» – механизму его спасения.
