– Лучшие годы моей жизни, – с тоской произнесла мисс Титмус.
– Не самая лучшая характеристика прожитого, – заметила миссис Беддоуз.
Леди Хардкасл достала лорнет и наклонилась к фото.
– Дайте-ка посмотреть. Как вы думаете, Фло, кто есть кто?
Я тоже наклонилась и стала изучать лица. На мой взгляд, это была толпа выпендрежных школьниц, с лицами, все еще носящими следы детского жирка. У всех была одна и та же стрижка, и их мало что отличало друг от друга, но моя хозяйка, как всегда, смогла рассмотреть больше, чем я.
– Это вы, Лавиния, – сказала она, указывая на светловолосую девочку в заднем ряду. – Роз стоит рядом с вами. А… Ах, вот и Хелен! – с триумфом в голосе закончила она, указывая на третью, пухленькую и похожую на мышку девочку.
– В самую точку, – улыбнулась Титмус. – У вас наметанный глаз на лица.
– Поэтому она прекрасный портретист, – подал голос Гарри. – Она отлично схватывает самую суть человека. Вы должны заставить ее нарисовать ваш групповой портрет, прежде чем мы расстанемся.
– А так можно, Эмили? – спросила Хелен. – А я сделаю общую фотографию, и мы сможем поставить их рядом.
– Прекрасная мысль, – согласилась Хардкасл. – Так и сделаем. А что это за девочка между вами и Лавинией? Кажется, спортсменка из нее просто никакая.
Мы все еще раз внимательно посмотрели на фото. Действительно, между мисс Титмус и леди Лавинией стояла довольно красивая девочка, с темными волосами и очень манящими глазами. На какое-то время возникла неловкая пауза.
– Это Кэти Беркиншоу, – заговорила наконец Хелен. – Она…
– Эту историю ты расскажешь в другой раз, дорогая, – прервала ее Джейк. Она забрала фотографию у моей госпожи и передала ее мистеру Уотерфорду. – Что скажете, Монти? Разве мы не были лучшими из лучших?
– Внушительная команда, – согласился Монтегю с ироничной усмешкой. – А вы что скажете, Виктор? Как думаете, смогли бы вы натянуть им нос?
Герр Ковач взял в руки фото и внимательно изучил его.
– Не уверен, что я вообще смогу кому-нибудь «натянуть нос» в крикет, старина. Эта игра не очень популярна в могущественной Австро-Венгерской империи. Честно говоря, я немного удивлен, что в нее играют девочки. Всегда считал, что это мужской вид спорта.
– В последнее время он утратил свою популярность у дам, – объяснила мисс Титмус, – но в восьмидесятых это было самое то. Хотелось бы мне вернуть те денечки. А вы играли, Эмили?
– Боюсь, что нет, дорогая, – ответила миледи. – Я немного играла в теннис, а еще меня часто заставляли играть в крокет
[39], но это больше для общения.
– Ах, вот как, – расстроилась Хелен. – А вы, мисс Армстронг?
– Только не я, – вырвалось у меня. – Я сторонница регби.
– Боже! – воскликнул лорд Ридлторп. – Регби? Вы не шутите?
– Не шучу, – улыбнулась я. – Самый быстрый трехчетвертной защитник
[40] в округе к вашим услугам.
– Ни за что бы не подумал, – засмеялся его светлость. – Вы такая миниатюрная…
– Пусть это тебя не смущает, – заметил Гарри. – Быстрая и беспощадная – это про нашу Фло. Я бы не стал и пытаться остановить ее, если бы она на скорости летела в мою сторону.
– Дамы что, играют в регби в… где это было… в Абердэре? – спросил мистер Уотерфорд.
– Нет, я играла с мальчиками, пока они меня не выгнали, – ответила я.
Мужчины рассмеялись.
– Вы для них были слишком хороши, нет? – уточнил Ридлторп.
– Они объяснили это тем, что закон запрещает девочкам играть. Но я успокаивала себя именно вашим объяснением.
И опять все рассмеялись.
Герр Ковач все еще изучал фотографию.
– Смотри, не проглоти ее, Виктор, – заметил Эдмонд. – Все хотят посмотреть.
Почти нехотя Ковач расстался с фотографией и передал ее остальным джентльменам. Мистер Уотерфорд улыбался, переводя взгляд с девочек на фото на их взрослый вариант, который сейчас сидел перед ним, а когда наступила очередь Гарри, то он дольше всего задержался на лице нынешней леди Лавинии, после чего тоже нехотя отдал фотографию и вернулся к беседе.
– Теперь, когда мы все здесь собрались, и после того, как трое из нас уже достаточно попереживали из-за тех трех девочек, которыми мы когда-то были, – с этими словами Лавиния вернула фото мисс Титмус, – может быть, мы во что-нибудь поиграем? День был кошмарный, и нам срочно надо поднять себе настроение.
– Именно об этом я и говорю, милочка, – подал голос дядя Алджи. – Кто хочет сыграть в сыр Святого Югузона?
– Нет, дядя Алджи! – твердо сказала Джейк. – Прошу вас, что-нибудь менее непристойное.
За этим последовал короткий спор насчет того, в какую игру они будут играть. Все они знали массу игр, и я решила, что никто не заметит, если я потихоньку удалюсь. Одно дело – принять предложение поучаствовать в беседе, но мне показалось, что я должна помочь им избежать неловкости от того, что для меня придется искать место в их играх. Я тихо пожелала леди Хардкасл спокойной ночи и незаметно удалилась.
Глава 8
На следующее утро мы с Бетти встали одновременно и принялись умываться и собираться, время от времени сталкиваясь лбами в ванной комнате.
– А вы видели труп? – спросила Баффри, причесываясь. – Я имею в виду труп несчастного мистера Докинса?
– Не вблизи, – солгала я.
– Но я готова поспорить, что в своей жизни вы повидали десятки мертвых тел, правда? Я хочу сказать, что тело, обмытое, все из себя прибранное и лежащее в гробу, – это одно дело, а вот там, на улице, все искореженное и изломанное… Даже думать об этом не хочется.
Но несмотря на эти ее слова, у меня создалось впечатление, что она все уже обдумала достаточно досконально.
– Да, я их немало повидала, – согласилась я. – И это всегда не очень приятно. – Я решила не говорить о том, что значительная часть виденных мною мертвых тел умерла от рук леди Хардкасл или моих собственных.
– А вот со мной ничего замечательного не происходило, – вздохнула моя собеседница. – И, наверное, не произойдет, пока я работаю у миссис Беддоуз. Она получает удовольствие только от сплетен и от того, что изводит своего мужа, а в этом мне места нет. А вот вы посмотрели мир.
– Если вам так все это ненавистно, – спросила я как можно мягче, – то почему бы вам не найти себе другое занятие?
