– Наверное, вы правы. Но всегда труднее всего сделать первый шаг, правда? Кстати, мне уже пора делать первые шаги в направлении кухни. Мне здорово достанется, если я не появлюсь с чаем за несколько мгновений до того, как хозяйка проснется. Видели бы вы ее вчера!
Бетти опять вздохнула и, убрав с униформы вылезшую нитку, отправилась навстречу новому дню.
Я двинулась следом, так что мы еще поболтали, сидя за столом в столовой для слуг, где Бетти торопливо глотала свой завтрак, пока Пэтти готовила наши подносы с чаем.
– А когда вы были маленькой, кем вы мечтали стать? – поинтересовалась я, прихлебывая еле теплый чай.
– Богатой, – ответила служанка.
– А как вы думали заработать эти богатства?
– Я не хотела их зарабатывать, – ответила девушка, разрезая вилкой сосиску. – Я хотела быть богатой. Понимаете?
– Боюсь, что не совсем.
– Меня не интересовал процесс зарабатывания денег, я просто хотела их иметь. И нужны они мне были только для того, чтобы о них не думать. Сами по себе деньги были не важны. Не волноваться о них – вот о чем я мечтала. Па и Ма трудились не покладая рук, но мы еле-еле сводили концы с концами. И хотя им нравилась их работа – она была швеей, а он каменщиком, – они были вынуждены ею заниматься. У них никогда не было личного времени. Все свое время они продавали кому-то в обмен на несколько шиллингов, чтобы заплатить за крышу над головой и пищу на столе. И им приходилось считать каждый фартинг, иначе деньги просто заканчивались. А я мечтала о таких временах, когда я смогу свободно располагать своим временем и никогда не буду думать о том, где взять денег.
– Но разве все не мечтают о том же? – спросила я.
– Большинство – да, – согласилась Бетти. – За исключением очень богатых. Ведь если деньги не достались в наследство, то люди должны постоянно думать о том, как бы их добыть. То есть их не интересуют сами деньги, их интересует то, как их можно заработать. Вы меня понимаете?
– Почти. А что бы вы делали со своим временем, если бы не продавали его кому-то еще?
– Честное слово – не знаю. В этом всегда была проблема. Дело не в том, что я вообще не хочу работать. И даже не в том, что я не хочу работать в качестве прислуги. Просто я… знаете ли… иногда… – Баффри с ненавистью разрезала еще одну сосиску.
– Иногда… Понятно, – сказала я.
– Вот у вас жизнь страшно интересная. Вы работаете, и ваша хозяйка вас уважает. Вы путешествуете по миру, делаете всякие дела. Я даже слыхала, что вчера вы пили бренди с другими гостями.
– Быстро же распространяются здесь новости! – рассмеялась я. – Да, дамы пригласили меня присоединиться к ним, пока восхищались нашими подвигами.
– Вот видите, у вас хоть есть подвиги, которыми можно восхищаться. А вот я не уверена, что со мной хоть раз в жизни произошло что-то героическое. Правда, один раз меня по ошибке заперли в сарае с инструментами, но через десять минут садовник, поняв, что он натворил, выпустил меня. С такой историей вас вряд ли пригласят выпить бренди с дамами, правда?
Я опять рассмеялась.
– Ну что ж, бедняжка, с которой ничего никогда не случается, – сказала я, поднимаясь, – пойдемте посмотрим, что там у Пэтти с нашими подносами, а потом отправимся на подвиги.
– Может быть, вы и отправитесь… – хмуро ответила Бетти.
* * *
К моему большому удивлению, леди Хардкасл уже успела проснуться и сидела в кровати, когда я вошла в комнату с полным подносом.
– Боже праведный! – вырвалось у меня.
– В чем дело? – спросила хозяйка немного испуганно, поднимая глаза от дневника.
– Вы проснулись, миледи.
– Конечно, проснулась, глупая. Ведь… ведь…
– Еще нет восьми часов, – заметила я, ставя поднос на стол возле окна.
– Боже! – воскликнула миледи, и ее испуг уступил место удивлению. – Теперь я понимаю, почему ты так ошеломлена. Я же никогда не просыпаюсь раньше восьми. Что же случилось? Может быть, это все сельский воздух?
– Мы тоже живем за городом, – заметила я.
– М-м-м, а ведь правда. В таком случае – не знаю, – с этими словами Хардкасл надела на ручку колпачок и закрыла дневник. – Но… Если ты ждала, что найдешь меня в теплых объятиях Морфея, то почему явилась с полным набором съестного для утреннего поглощения?
– Ну… Понимаете ли… Я собиралась… – неловко начала я. – Подождите-ка минуточку, миледи. Как вы сказали? «Съестное для утреннего поглощения»? Серьезно? Иногда я с вами просто теряюсь.
– Неплохо сказано, а? Но не пытайся сбить меня с мысли. Зачем ты притащила сюда весь этот утренний пир, если я должна была спать?
– Мне хотелось, чтобы вы уже проснулись. Думала, что нам надо переговорить перед первым днем расследования. Если бы мы были дома, то сидели бы сейчас на кухне, строили планы и вырабатывали стратегию. Но мне кажется, что аборигенам не понравилось бы, что я сижу с вами за одним столом, так что я принесла еду сюда.
– И правильно. Лучше всего не волновать аборигенов, – похвалила меня моя госпожа. – Ведь нам так и так придется говорить о них, поэтому вдвойне важно, чтобы они нас не слышали. Так, значит, часть всего этого для тебя? – уточнила она, показав на поднос.
– Вначале я именно так и планировала, миледи, – сказала я, устанавливая поднос на кровати. – Но потом вспомнила, как вы, сливки общества, любите поесть. На вас ведь какой-то жор нападает. Так что теперь я уже не уверена, что принесла достаточно.
– М-м-м, – сказала хозяйка, приступая к еде. – Уверена, что мы справимся.
Я присела на необъятную кровать и тоже занялась уничтожением запасов.
– И что вы думаете, миледи? – спросила я какое-то время спустя. – Кто, по-вашему, устроил вредительство?
На какой-то момент Хардкасл задумалась, а потом протянула руку за дневником.
– В отсутствии моей любимой угольной доски, которой мне так не хватает, – начала она, – приходится писать в дневнике, как какой-то средневековой крестьянке.
Хозяйка открыла дневник и стала листать его, пытаясь найти нужную страницу. А я пока не стала обращать ее внимание на то, что мало кто из средневековых крестьянок имел переплетенный в кожу дневник для записи различных размышлений. Да и о том, что крестьянки в Средние века не умели ни читать, ни писать, я тоже решила не говорить ей. Наконец она нашла то, что искала.
– Вот, – сказала миледи. – Я начала с предположения, что это должен быть кто-то из семьи или кто-то из их непосредственных гостей. А если получится так, что никто из них в этом не замешан, нам придется расширить круг поисков, чтобы охватить всех гостей, бывших на приеме. Хотя если мы дойдем до этого, только чудо поможет нам разыскать убийцу. На приеме были десятки людей, а если мы добавим сюда кучеров, личных водителей и таксистов, то придется прибавить еще несколько десятков. Если это не кто-то близкий к дому, мы во всем этом утонем.
