Леди Хардкасл тоже не жаловала эту игру, но ей в партнеры досталась мисс Титмус, так что у нее, по крайней мере, будет приятная компания.
Мы с Бетти следили за всем одним глазом на тот случай, если позже от нас потребуют комментариев или сочувствия. Игра была именно такой неинтересной и непрофессиональной, как я и предполагала, хотя далматинцы вносили в нее элемент опасности и непредсказуемости. Может быть, Крокетной ассоциации стоит добавить в список необходимого оборудования «непослушных больших собак»? Но больше всего мы обращали внимание на разговоры проходивших мимо игроков.
– …но, естественно, без очков он не мог определить, на какой платформе он находится, поэтому оказался в Норвиче, все еще сжимая в руках пакет с требухой, – рассказывала моя хозяйка.
– Эмили, вы просто невозможны, – отвечала ей Титмус.
– И до сего дня никто не знает, что же случилось с новыми ботинками польского атташе.
Я незаметно отсалютовала проходящей мимо леди Хардкасл.
Потом мимо нас проследовали герр Ковач и миссис Беддоуз. В полном молчании. Было такое впечатление, что с самого начала игры они не обменялись ни одним словом. На лицах у них застыли неподвижные маски то ли абсолютной сосредоточенности, то ли совершенной рассеянности. Я понаблюдала за ними какое-то время и поняла, что их очень слабая игра подтверждает последнее. Оба они в мыслях находились где-то далеко.
Леди Лавиния и Гарри были более разговорчивы, но на игру тоже не обращали никакого внимания.
– …мне кажется, еще со школы, – говорила Джейк. – Она всегда была вожаком. И сейчас, по-моему, она жалеет, что мы больше не под ее началом.
– А кто у нее муж? – задал вопрос Фэншоу. – Она о нем никогда не говорит.
– Правильно. Они в своих отношениях вполне обходятся без любви и романтики.
– Именно поэтому она и не привезла его с собой?
– Совершенно верно. Она редко позволяет ему сопровождать себя. Мы все время шутим, что, уезжая, она оставляет его на цепи в подвале. Иногда я думаю, а какова же в этом действительно доля шутки?
Гарри рассмеялся.
«Мистер и миссис Беддоуз, скорее всего, не образец счастливой пары», – подумала я.
Если оценка Хелен была верна, то они находились в шаге от скандала.
А еще, если мисс Титмус все правильно поняла, то миссис Беддоуз просто волновало то, что она оставила недостаточно еды в подвале.
Я хихикнула про себя. Бетти бросила на меня вопросительный взгляд, но я ничего не могла объяснить ей, пока мимо нас не прошли лорд Ридлторп и мистер Уотерфорд. Они тоже обращали на игру мало внимания, глубоко погруженные в беседу.
– …и ни за какие деньги я ему ее не продам, – говорил его светлость. – Мы только что запустили компанию, а он уже кружит над ней. Я уверен, что ничего плохого он не замышляет. По крайней мере, мне хочется на это надеяться. Но, честное слово…
– Просто имей это в виду, Пройдоха, вот и все, – прервал его мистер Уотерфорд. – Пока газеты этим, кажется, не очень заинтересовались, но если какая-то из них решит поднять волну – мы утонем. Не уверен, что совсем новая команда сможет пережить скандал, подобный этому.
– О чем, конкретно, идет речь?
– Аристократ-дилетант, играющий в руководителя гоночной команды. Молодой водитель, гибнущий в гонке после вечернего приема. Если они захотят, то устроят из этого грандиозный скандал. И эта мысль вот-вот может прийти в голову кому-то на Флит-стрит
[50].
– Так вот как ты это видишь, Монти. Просто аристократ-дилетант играется в игрушки…
– Нет, Пройдоха, конечно же, нет.
– А тогда оставайся со мной. Мы больше не будем иметь ничего общего с Ковачем и его мутными делишками. Надо будет просто показать ему на треке, кто действительно лучший. И заставить заткнуться раз и навсегда.
Глава 11
Матч по крокету закончился, как только окончательно превратился в хаос. Он с самого начала не отличался организацией, и когда лорд Ридлторп и леди Лавиния начали серьезные семейные разборки по поводу законности попытки произвести резаный удар, леди Хардкасл спокойно предложила завершить игру. Миссис Беддоуз и герр Ковач провозгласили себя победителями, а у остальных уже не было сил с ними спорить.
Ленч гостям подали на террасе, и как только соревновательная часть программы была забыта, их настроение улучшилось.
Мы с Бетти остались прислуживать за столом, после того как домашняя прислуга принесла всю еду с кухни.
– Твоя проблема в том, Джейк, – сказал хозяин усадьбы, – что ты слишком любишь соревноваться.
– Это и твоя проблема, дорогой братец, – парировала леди Лавиния. – И ты никогда не мог смириться с тем, что я так люблю соревнования. Ты не мог смириться, что тебя обыгрывает твоя маленькая сестренка.
Гости рассмеялись.
– Но только не сегодня, сердце мое, – заметил его светлость. – Сегодня у нас победители – Роз и Виктор.
– Глупости! – возмутилась Лавиния. – Мы просто позволили Роз объявить себя победительницей, потому что, проиграв, она становится еще более невыносима, чем ты.
Большинство гостей снова рассмеялись. Миссис Беддоуз напряглась.
– Мы победили в честной бескомпромиссной борьбе, – сказала она. – Не так ли, Виктор?
– Ja, ja, – подтвердил Ковач по-немецки, чем вызвал новый взрыв смеха.
– Честнее просто невозможно, – заметил лорд Ридлторп.
– Или бескомпромисснее, – добавил мистер Уотерфорд.
Веселье продолжилось. Насколько я могла видеть, жизнь возвращалась в свое русло.
– С вами тремя, наверное, приходилось считаться, когда вы были в школе, – предположил Монтегю.
– Вы хотели сказать с четырьмя, – поправил его герр Ковач.
– С четырьмя?
– А разве накануне вечером вы не упоминали четвертую девочку? Ту, которая на фото стояла рядом с Лавинией?
– Мне кажется, мы сказали, что это история для другого раза, – быстро вмешалась в разговор Джейк.
Ее брат направил беседу в новое русло.
– Пока мы все здесь, – начал он. – Мне хотелось бы попросить вас кое о чем. Это касается э-э-э…
– Слона за обеденным столом? – предположил мистер Уотерфорд.
– У нее просто широкая кость, – заметила Розамунда, махнув рукой в сторону мисс Титмус.
– Сегодня утром мне позвонил инспектор Фойстер, – продолжил его светлость, не обратив на нее внимания. – Он сказал о некоторых… позвольте, как же он точно выразился… «некоторых задержках административного характера» в деле несчастного Эллиса Докинса. Так что официальное дознание состоится только в конце следующей недели. Естественно, нас всех пригласят в качестве свидетелей. И если дела вам позволяют, я приглашаю вас быть моими гостями все это время. Мне бы очень хотелось, чтобы вы смогли согласиться – я намерен покончить с этим как можно скорее.
