– Я больше не хочу этим заниматься, – перебила я его, делая шаг назад.
За его плечом я увидела приближавшегося Себастьяна и глубоко вздохнула.
– Извините, – я обошла тренера, – мне пора ехать домой.
– Ты совершаешь ошибку.
Если это так, то я просто добавлю ее рядом с той, что совершила в последний раз.
– Если передумаешь, приходи, – попросил он. – Мы сможем все исправить.
Я не планировала менять свое мнение, но кивнула и направилась к Себастьяну.
Он с интересом посмотрел на тренера.
– Все хорошо?
– Да, конечно, – уверила я его, позволив ему взять мой рюкзак. – Я готова идти.
Наши глаза встретились, и я подумала, что парень хотел сказать что-то еще, но он промолчал. Пока мы шли по коридору, я не могла выбросить из головы слова, сказанные тренером. Живот скрутило. Правильно ли я поступила? Должно быть, правильно, потому что если это не так, то поезд в любом случае ушел.
* * *
Вечером я сидела на кухне, ковыряясь вилкой в тарелке с горошком. Не верилось, что мама до сих пор покупала горошек, как будто мне пять лет.
Мама расспрашивала о сеансе с доктором Перри, и я в общих словах объяснила ей, о чем мы с ним общаемся. Затем она спросила о девочках, так как давно не видела Эбби, и я солгала, что она была занята. Мама не спрашивала о Себастьяне, и это навело меня на мысль, что она прекрасно знала о его ночных визитах, но по какой-то причине молчала.
– Лори собирается приехать на выходные, – сообщила она, отрезая ломтик мясного рулета, который весь день томился в мультиварке.
– Правда? – Я не могла понять, наелась я или же нет. – Ей же очень далеко ехать.
– Да, но она хочет тебя увидеть. Она волнуется.
– Папа все еще в городе?
Мама слегка напряглась.
– Он должен был вернуться в Сиэтл. Мне кажется, он пытался с тобой связаться, чтобы договориться о встрече перед отъездом.
Я пожала плечами. Есть в моем отце одна забавная черта. Ничто ведь не мешало ему увидеться со мной, если он действительно этого хотел. Да, я не отвечала на его звонки, но он мог прийти. Мама бы ему позволила. У него была возможность со мной встретиться. А еще я осознала, насколько злость на него стала привычной. Злость за то, что он не лез из кожи вон, чтобы повидаться, когда я этого не хотела.
Я – ходячая катастрофа.
– Он еще приедет. На День благодарения. Мы устроим ужин…
– Как будто мы большая счастливая семья?
– Лина, – мама отложила вилку, – Алан – твой отец. Он хороший человек, и я понимаю, у вас остались… неразрешенные вопросы, но, в конце концов, он же твой папа.
– Хороший человек? – Я не могла поверить, что мама его защищала. – Он бросил тебя. Бросил нас, потому что не смог справиться с неприятностями.
– Дорогая, он ушел не только из-за развала бизнеса и проблем с деньгами. В его уходе замешано намного больше причин. Я любила твоего отца. Часть меня любит его до сих пор и, вероятно, будет любить всегда.
Я отвернулась. Я всегда подозревала, что мама по-прежнему его любила, и от этого мое раздражение только усиливалось.
– Тебе нужно кое-что понять о нас с отцом. Дело в том, что твой отец, Алан, не любил меня так же сильно, как я любила его, – ошарашила меня мама, делая вид, будто ничего не произошло.
Я моментально на нее уставилась.
Мама тем временем сосредоточилась на своей тарелке.
– Я думаю… нет, я знаю и всегда это знала: все эти годы твой отец любил меня. Он искренне заботился обо мне, но этого было недостаточно. Алан пытался… Он по-настоящему пытался. Я не оправдываю его, но этих чувств было просто недостаточно.
Я смотрела на маму, не зная, что сказать, потому что… раньше я никогда не слышала ничего подобного.
– Мы поженились молодыми, как только узнали, что я беременна. В те времена так поступил бы каждый, – объяснила она.
А затем снова меня изумила:
– Он считал меня – считал нас – своей обязанностью. Да, вы обе таковыми и являлись, но я – нет. Я хотела быть его другом, а не ответственностью.
– Что? – прошептала я, чуть не уронив вилку.
– Это я инициировала расставание. Я решила, что, если попрошу его уйти, он почувствует то же самое, что и я. – Ее смех был похож на треск стекла. – Возможно, я и взрослая женщина, Лина, но время от времени все мы верим в сказки. Просьба об уходе стала последним шансом. Может быть, он…
– Проснулся и влюбился бы в тебя?
Мама действительно в это верила? Я зажмурилась. Неужели она подумала, что, выставив его за дверь, она, как в книге, обретет свое «долго и счастливо»?
– Так и есть. Оглядываясь назад, я понимаю, что часть меня знала: нельзя заставить человека любить. Все происходит совсем иначе.
Я не могла ничего сделать, лишь сидела и слушала.
– Я люблю его. Я, безусловно, его люблю. Но я больше не могла лгать самой себе и не могла позволить ему страдать. Тогда я поняла, что наш брак окончен.
Я откинулась на спинку стула, уронив руки на колени.
– Почему… почему ты ничего нам не рассказала?
Ее грустная улыбка исчезла.
– Гордость? Смущение? Когда мы развелись, ты была еще слишком юной для подобного разговора. Как и Лори, пусть она и была подростком. Об этом нелегко говорить. Признаться своим дочерям, что ты жила с мужчиной, который не любил тебя, как хотелось бы.
– Но я… – Я ведь всегда верила, что папа просто ушел. – Ты заставила его уйти?
– Это решение было правильным. Знаю, мы должны были честно вам во всем признаться, но… – Мама умолкла, посмотрев в окно на задний двор. Закрыв пальцами рот, она быстро моргнула. – Но мы не всегда делаем правильный выбор. Даже когда ты взрослый и должен знать, как лучше.
* * *
Было чуть больше восьми, когда балконная дверь открылась. Как по часам. Я не дремала, лишь бесцельно смотрела на свой учебник, перечитывая абзац примерно в пятый раз. Ничего не лезло в голову после ужина.
Увидев меня, Себастьян улыбнулся.
– Хорошая футболка, – заметил он, прикрыв за собой дверь.
– Моя футболка просто потрясающая.
Это была огромная черная футболка с младенцем Дэдпулом
[16].
Себастьян подкрался к кровати, и у меня тут же замерло сердце.
– Да, но я предпочитаю видеть тебя в своей старой майке.
