На крыльце Большого Дома нас ждал темноволосый молодой человек. Он носил чёрные выцветшие брюки, футболку с логотипом группы Ramones (бонусное очко за музыкальный вкус) и черную кожаную куртку. На его боку висел меч из стигийской стали.
— Я помню тебя, — сказал я. — Ты Николас, сын Аида?
— Нико ди Анджело. — Он изучал меня, его взгляд был острым, а глаза бесцветными, как битое стекло. — Значит, это правда. Ты полностью смертен. Вокруг тебя витает аура смерти… точнее, её большой вероятности.
Мэг фыркнула.
— Звучит как прогноз погоды.
Я не посчитал это забавным. Будучи лицом к лицу с сыном Аида, я вспомнил многих смертных, которых отправил в Подземный Мир своими зараженными стрелами. Это всегда выглядело чистой забавой — вершить заслуженный суд над нечестивыми деяниями. Сейчас же я начал понимать весь тот ужас, который видел в глазах моих жертв. Я не хотел, чтобы аура смерти нависала надо мной. И определенно не хотел стоять осужденным перед отцом Нико ди Анджело.
Уилл положил руку на плечо Нико.
— Нико, нам надо снова поговорить о твоих навыках общения с людьми.
— Эй, я же только указал на очевидное. Если это Аполлон и он умрёт, то мы все в беде.
Уилл повернулся ко мне.
— Я прошу прощения за моего бойфренда.
Нико закатил глаза.
— Ты мог бы не…
— Ты предпочитаешь называться «особенным парнем»? — спросил Уилл. — Или, может, «второй половинкой»?
— В твоём случае — раздражающей половинкой, — проворчал Нико.
— Ох, ты мне ещё за это ответишь.
Мэг вытерла свой текущий нос.
— Вы, парни, много препираетесь. Я думала, мы собираемся увидеть кентавра.
— И вот он я.
Входная дверь открылась. Хирон вышел наружу, пригнув голову, чтобы избежать удара о дверной косяк.
Выше пояса он выглядел как обыкновенный профессор, которым он и притворялся в мире смертных. У его коричневого шерстяного пиджака были заплаты на локтях. Клетчатая рубашка на нем не очень подходила к зеленому галстуку. Борода была аккуратно подстрижена, но его волосы не выдержали бы проверки на аккуратность, которую прошло бы даже крысиное гнездо.
От пояса и ниже он был белым жеребцом.
Мой старый друг улыбнулся, хотя его глаза были штормовыми и неистовыми.
— Аполлон, хорошо, что ты здесь. Нам нужно поговорить об исчезновениях.
Глава 11
Проверь папку «спам»
Может пророчества там
Нет? Тупик… Пока
МЭГ ВЫПУЧИЛА ГЛАЗА.
— Он… он реально кентавр.
— Хорошо подмечено, — ответил я. — Полагаю, лошадиная часть выдала его?
Она пихнула меня в руку.
— Хирон, — сказал я, — это Мэг Мак-Кэффри, моя новая хозяйка и источник раздражения. Ты что-то говорил об исчезновениях?
Хвост Хирона резко дернулся. Его копыта зацокали по доскам крыльца.
Несмотря на бессмертие, его видимый возраст менялся от века к веку. Я не помню, что бы его бакенбарды были такими седыми или морщинки вокруг глаз были так видны. Что бы ни происходило в лагере, это не уменьшало его стресса.
— Добро пожаловать, Мэг, — Хирон пытался сказать это дружелюбно, что было довольно рискованно, учитывая… одним словом, Мэг. — Ты проявила невероятную смелость в лесу, когда привела Аполлона сюда, несмотря на многие опасности. Я рад, что ты у нас, в Лагере Полукровок.
— Спасибо, — сказала Мэг. — Вы такой высокий. Не ударяетесь головой об люстры?
Хирон усмехнулся.
— Иногда. Если вдруг захочу больше походить на человека, могу воспользоваться своим магическим инвалидным креслом, чтобы спрятать лошадиную часть в…. Так, не об этом: есть вещи поважнее.
— Исчезновения, — напомнил я. — Что пропало?
— Не что, а кто, — сказал Хирон. — Давай поговорим внутри. Уилл, Нико не могли бы вы сказать другим жителям лагеря, что мы собираемся на ужин через час? Я сообщу всем новости. А пока по лагерю никто не должен бродить один. Ходите парами.
— Понятно, — Уилл посмотрел на Нико. — Будешь моей парой?
— Придурок, — ответил ди Анджело.
И они ушли, препираясь.
Сейчас вам, наверное, интересно, что я чувствую, глядя на своего сына и Нико ди Анджело.
Признаю, что не понимаю влечения Уилла к ребенку Аида, но если этот мрачный тип делает Уилла счастливым…
Ох. Возможно, некоторые из вас поинтересуются, что же я чувствую, увидев сына с парнем, а не с девушкой. Ой, да ладно вам. Мы, боги, не зацикливаемся на таких вещах. У меня у самого было… что ж, давайте посмотрим, тридцать три смертные девушки и одиннадцать смертных парней? Я сбился со счета. Две самые большие мои любви — это, конечно, Дафна и Гиацинт, но, когда ты такой же популярный бог, как я — держись. Я что, только что сказал вам, кто мне нравился? Что, серьезно? Боги Олимпа, просто забудьте эти два имени! Я так смущен.
Пожалуйста, ничего не говорите. В этой смертной жизни я ни в кого не влюблялся!
Я очень растерян.
Хирон привел нас в гостиную, где удобные кожаные диваны стояли буквой «V» перед камином.
Над каминной полкой довольно храпело чучело головы леопарда.
— Оно живое? — спросила Мэг.
— Вполне, — Хирон подошел к своей инвалидной коляске. — Это Сеймур. Если мы будет говорить тихо, то нам удастся его не разбудить.
Мэг немедленно начала изучать гостиную. Зная ее, можно было догадаться, что она искала маленький предмет, чтобы бросить в леопарда и разбудить его.
Хирон сел в инвалидное кресло. Он поместил свои задние ноги в потайной отдел сидения и опускался до тех пор, пока не стал выглядеть как обычный человек в кресле. Чтобы дополнить иллюзию, шарнирные передние панели закрывались, предоставляя ему фальшивые человеческие ноги.
Обычно эти ноги были обуты в слаксы или мокасины — так он больше походил на профессора — но сегодня Хирон выглядел по-другому.
— Что-то новенькое, — сказал я.
Сейчас его ноги были женскими. На них были чулки в сетку и красные, расшитые блестками туфли на высоком каблуке. Взглянув на них, Хирон тяжело вздохнул.
— Похоже, домик Гермеса опять смотрел «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Нужно будет с ними поговорить.
«Шоу Ужасов Рокки Хоррора» навевало воспоминания. Я когда-то косплеил Рокки на полуночном шоу, потому что за основу идеального телосложения персонажа было взято мое.
