Прикрывая нас с обоих флангов, муравьи-солдаты летели в строю, ожидая приказов королевы.
Полубоги смотрели на меня с тревогой, клочья пуха из ткани, которой они были обмотаны, летели за ними вслед беспорядочным вихрем, когда мы ускорялись.
Я наклонился вперед и сказал Маме успокаивающим тоном:
— Я знаю, что не могу просить тебя рисковать жизнью ради нас.
Мама зажужжала, как будто говоря: «Ты чертовски прав!»
— Просто сделай один заход вокруг головы этой статуи, ладно? — попросил я. — Достаточный, чтобы отвлечь ее. А потом опустишь нас на берег?
Она с сомнением щелкнула челюстями.
— Ты лучшая мама во всем мире, — добавил я, — и ты выглядишь сегодня прекрасно.
Такой ход всегда срабатывал с Лето. В случае с Муравьиной Мамой он тоже достиг своей цели.
Она дернула усиками, вероятно, послав высокочастотный сигнал своим солдатам, и все три муравья сделали крутой вираж вправо.
Под нами все больше жителей лагеря вступало в бой. Шерман Янг запряг двух пегасов в колесницу и теперь кружил у ног статуи, пока Джулия и Элис метали электрические дротики Колоссу в колени. Снаряды торчали из его суставов и били разрядами синих молний, но статуя, казалось, едва замечала это. Между тем возле ее стоп Коннор Стоулл и Харли воспользовались двумя огнеметами, чтобы сделать Колоссу расплавленный педикюр, пока сестры-близнецы — дочери Ники — орудовали у катапульты, бросая валуны Колоссу в пах из небесной бронзы.
Малкольм Пейс, истинный сын Афины, координировал атаки из оборудованного на скорую руку командного пункта на лугу. Он и Нисса разложили планы военных действий на карточном столе и выкрикивали координаты целей, пока Кьяра, Дэмиен, Паоло и Билли бросились устанавливать баллисты вокруг общего костра.
Малкольм выглядел как настоящий боевой командир за исключением того, что он забыл о своих брюках. Его красные трусы броско заявляли о себе в сочетании с его мечом и кожаной кирасой.
Мама спикировала к Колоссу, оставив мой желудок на высоте.
У меня была секунда, чтобы оценить царственные черты статуи, ее металлический лоб, обрамленный колючей короной, изображающей солнечные лучи. Колосс должен был представлять Нерона как бога Солнца, но император благоразумно сделал лицо больше похожим на мое, чем на его. Только линия носа и отвратительная бородка вокруг шеи намекали на фирменное уродство Нерона.
Кроме того, я упоминал, что стофутовая статуя была полностью обнаженной? Ну, разумеется, так оно и было. Боги почти всегда изображаются обнаженными, потому что мы безупречные существа. Зачем скрывать свое совершенство? Тем не менее, немного смущало, что мой голый двойник топчет все вокруг, громя Лагерь Полукровок корабельным рулем.
Когда мы приблизились к Колоссу, я громко заорал: «САМОЗВАНЕЦ! Я НАСТОЯЩИЙ АПОЛЛОН! ТЫ УРОДИНА!»
О, дорогой читатель, трудно было орать такие слова моему собственному красивому лицу, но я это сделал. Это было мужественно с моей стороны.
Колоссу не понравилось, что его оскорбили. Когда Мама и ее солдаты повернули прочь, статуя взмахнула своим рулем.
Вы когда-нибудь сталкивались с бомбардировщиком? Мне внезапно вспомнился случай в Дрездене в 1945, когда самолетов в воздухе было столько, что я буквально не мог найти безопасную линию пути, чтобы проехать. Ось на солнечной колеснице была смещена в течение нескольких недель после этого.
Я осознал, что муравьи не были достаточно быстрыми летунами, чтобы избежать попадания руля. Я видел в замедленной съемке приближающуюся катастрофу. В последний момент я заорал: «Вниз!»
Мы резко нырнули вниз. Руль всего лишь подрезал муравьиные крылья, но этого оказалось достаточно, чтобы отправить нас в штопор по направлению к берегу.
Я был благодарен мягкому песку. Я немного наелся этого песка, когда мы совершили аварийную посадку. По счастливой случайности никто из нас не умер, хотя Кайле и Остину пришлось поднимать меня на ноги.
— Ты в порядке? — спросил Остин.
— В полном, — отозвался я. — Мы должны спешить.
Колосс уставился вниз на нас, вероятно, пытаясь рассмотреть, умираем ли мы уже в мучениях или требуется еще немного дополнительной боли. Я хотел привлечь его внимание, и мне это удалось. Ура. Я взглянул на Маму и ее солдат, которые стряхивали песок со своих панцирей.
— Спасибо вам. Теперь спасайтесь. Летите!
Им не пришлось повторять дважды. Я предположил, что муравьи испытывают естественный страх перед большими гуманоидами, нависшими над ними с целью раздавить тяжелой ногой.
Мама со своей гвардией с жужжанием устремились в небо. Миранда посмотрела им вслед.
— Никогда не думала, что скажу это о насекомых, но я буду скучать по этим ребятам.
— Эй! — окликнул Нико ди Анджело.
Он и Уилл перебрались через дюны, с них по-прежнему текла вода после заплыва в озере.
— Каков план? — Уилл казался спокойным, но я знал теперь его достаточно хорошо, чтобы сказать, что внутри он напряжен, как оголенный электрический провод.
БУМ.
Статуя шагнула к нам. Еще шаг, и она оказалась бы над нами.
— У него на лодыжке нет управляющего вентиля? — осведомился Эллис. — Если бы мы смогли открыть его…
— Нет, — сказал я. — Ты подумал о Талосе. Это не Талос.
Нико откинул темные мокрые волосы со лба.
— И что тогда?
Мне открывался прекрасный вид на нос Колосса. Его ноздри были запечатаны бронзой…
Полагаю, потому что Нерон не хотел, чтобы недоброжелатели стреляли из лука в его императорскую башку.
Я вскрикнул. Кайла схватила меня за руку.
— Аполлон, что-то не так?
Стрелы в голове Колосса. О, боги. У меня была идея, которая никогда, никогда бы не сработала.
Тем не менее, она казалась лучше, чем другой вариант, предполагавший быть раздавленным двухтонной бронзовой ногой.
— Уилл, Кайла, Остин, — сказал я. — Идите со мной.
— И Нико, — сказал Нико. — У меня есть разрешение врача.
— Прекрасно! — сказал я. — Эллис, Сесил, Миранда. Делайте все, что можете, чтобы отвлечь внимание Колосса.
Тень огромной ноги накрыла песок.
— А теперь! — крикнул я. — Разбегайтесь!
Глава 36
Я люблю чуму,
Когда она в той стреле
Бабах! Ты мертв, бро?
БРОСИТЬСЯ ВРАССЫПНУЮ БЫЛО ЛЕГКО. Это у них вышло довольно неплохо.
