Восторжествовав, Колосс поднял руль. Он продолжил шагать, не обращая внимание на жителей лагеря, бегающих у его ног. Валентина Диас запустила снаряд баллисты прямо ему в пах. (Мне снова пришлось сочувственно вздрогнуть.) Харли и Коннор Стоулл продолжали подпаливать его ноги, но это ничего не приносило. Нисса, Малкольм и Хирон протянули на пути статуи стальной трос, но у них не хватало времени закрепить его должным образом.
Я повернулся к Кайле:
— Ты не слышишь, как эта стрела говорит?
Судя по ее вытаращенным глазам, ответ был таков: «Нет. А галлюцинации передаются по наследству?»
— Не бери в голову, — я взглянул на стрелу. — Ну и что предложишь, о Мудрый Снаряд Додоны?
Мой колчан пуст.
Конец стрелы указал на левую руку статуи:
— ИЗВОЛЬ МЕНЯ УСЛЫШАТЬ, ВЕДЬ СМОЖЕШЬ ТЫ НАЙТИ НЕОБХОДИМОЕ ТАМ, В ПОДМЫШКЕ!
Кайла крикнула:
— Колосс идет к домикам!
— Подмышка! — сказал я Остину. — Полетай… эм, лети к подмышке!
Такой приказ в сражении нечасто услышишь, но Остин подстегнул пегасов, чтобы они совершили крутой подъем. Мы подлетели к лесу стрел, торчащему из сварного шва под рукой Колосса. Но я слишком переоценил свою смертную зрительно-моторную координацию. Я ринулся вперед, пытаясь схватиться за стрелы, но ничего не достал.
Кайла оказалась более проворной. Она уцепилась за целую пригоршню стрел, но закричала, когда вырвала их.
Я потянул её подальше от опасности. Ее рука, порезанная из-за того, что она схватилась за древки на большой скорости, истекала кровью.
— Я в порядке! — завопила Кайла. С ее сжатых пальцев на днище колесницы капала алая жидкость. — Возьми стрелы.
Взяв их, я снял бандану с бразильским флагом с шеи и отдал ей.
— Перевяжи руку, — приказал я. — В кармане моего пальто есть немного амброзии.
— Не волнуйся за меня, — лицо Кайлы стало таким же зеленым, как и ее волосы. — Стреляй! Быстрее!
Я осмотрел стрелы и упал духом. Только одна из них не была сломанной, но и у нее древко было искривлено. Стрелять ей было практически невозможно.
Я снова посмотрел на говорящую стрелу.
— НЕ СМЕЙ И МЫСЛИ ЭТОЙ ДОПУСКАТЬ, — нараспев произнес он. — СЛОВАМИ СВОИМИ СТРЕЛУ КРИВУЮ ЗАЧАРУЙ!
Я попытался. Я открыл рот, но слова нужного заклинания исчезли из моей памяти. Как я и боялся, Лестер Пападопулос просто не мог обладать такой силой.
— Не могу!
— ОКАЖУ ТЕБЕ Я ПОМОЩЬ, — пообещала Стрела Додоны. — ЗАКЛЯТИЮ СВОЕМУ НАЧАЛО СТОИТ ДАТЬ ТАКОЕ: «ЧУМА, ЧУМА, ЧУМА».
— Заклинание не начинается с «чума, чума, чума»!
— С кем ты говоришь? — спросил Остин.
— Со своей стрелой! Мне… мне нужно больше времени.
— У нас нет времени! — Кайла указала куда-то своей перевязанной окровавленной рукой.
Колосс был всего в нескольких шагах от главного сада. Не думаю, что полубоги в полной мере осознавали, в какой опасности они находятся. Колосс мог сделать больше, чем просто расплющить здания. Если же он уничтожит центральный очаг, священный храм Гестии, он убьет саму душу лагеря. Долина станет проклятой. Многие поколения здесь никто не сможет жить.
Лагерь Полукровок прекратит свое существование.
Я понял, что провалился. На выполнение моего плана уйдет слишком много времени, если я вообще вспомню, как зачаровать стрелу чумой. Это и было моим наказанием за нарушение клятвы, данной на реке Стикс.
Вдруг откуда-то сверху донесся голос:
— Эй, Бронзовая Задница!
Над головой Колосса появилось, словно мультяшный «пузырек» со словами героев, темное облако. Из теней выскочила мохнатая черная собака — адская гончая. Верхом на ней сидел молодой человек со светящимся бронзовым мечом в руках.
Выходные наступили. Перси Джексон прибыл.
Глава 37
Это же Перси
Он как минимум помог
Его учил я
Я БЫЛ СЛИШКОМ ПОРАЖЕН, ЧТОБЫ ГОВОРИТЬ. Иначе я бы предупредил Перси о том, что случится.
Адские гончие боятся высоты. Охваченные страхом, они вели себя очень предсказуемо. Как только преданная любимица Перси опустилась на двигающегося Колосса, то заскулила и описала голову Колосса. Статуя застыла и подняла взгляд, несомненно, гадая, что за жидкость стекала по ее роскошным бакенбардам.
Перси лихо соскочил со спины гончей и, поскользнувшись на её моче, практически скатился с брови статуи.
— Что за… Миссис О’Лири! О, Боги!
Гончая гавкнула, принося извинения. Остин подлетел ближе, чтобы его можно было услышать:
— Перси!
Сын Посейдона нахмурил брови.
— Ладно, кто выпустил этого бронзового великана? Аполлон, твоих рук дело?
— Обижаешь! — вскричал я. — Я причастен к этому только косвенным образом! Но у меня есть план, как все исправить.
— Неужели? — Перси бросил еще один взгляд на разрушенный обеденный павильон. — И как продвигаются дела?
Со свойственной мне непринужденностью я старался не терять чувство оптимизма.
— Было бы неплохо, если бы вы смогли не подпускать Колосса к главному очагу лагеря. Чтобы заколдовать стрелу, мне понадобится еще несколько минут.
Сначала я случайно поднял говорящую стрелу, а потом подобрал кривую. Перси вздохнул.
— Ладно, давай.
Миссис О'Лири тревожно залаяла. Колосс запрокинул руку, чтобы прихлопнуть нарушившую его границы пустозвону. Перси схватился за один из лучей короны. Он отрезал его, а затем вонзил прямо в лоб Колосса. Я сомневался, что Колосс мог чувствовать боль, но он пошатнулся, очевидно, удивленный тем, что на лбу у него неожиданно вырос рог единорога.
Перси отрезал еще один луч.
— Эй, страхолюдина! — крикнул он. — Тебе ведь не нужны эти острые штуковины, верно? Пожалуй, я возьму одну на пляж. Миссис О'Лири, принеси!
И Перси швырнул шип, словно дротик.
Гончая возбужденно залаяла. Она соскочила с головы Колосса и, слившись с тенью, снова оказалась на земле, погнавшись за своей бронзовой палкой.
Перси глянул на меня, подняв брови.
— Ну? Начинай колдовать!
Он спрыгнул с головы статуи на плечо. Затем перескочил на основание руля и скатился по нему, словно по пожарному столбу, на землю. Будь я в божественной физической форме, я бы сделал это даже во сне. Однако я должен был признать, что Перси Джексон держался молодцом.
