«Электролебёдки, — подумал я. — Неплохие аксессуары. Если я переживу всё это, посоветую охотницам Артемиды сделать футболки с надписью „Лебедушки с лебёдками“. Уверен, им понравится идея».
Ближайшая группа охотниц рванула ко мне, схлестнувшись в битве с германцами. Одна из них показалась мне знакомой. У неё были ершистые чёрные волосы и сверкающие голубые глаза, вместо обычного серого камуфляжа последовательниц Артемиды на ней были джинсы и чёрная кожаная куртка, скрепленная булавками и нашивками с Ramones и Dead Kennedys. Серебряная тиара сверкала у неё на лбу, в руке был зажат щит с оттиснутым изображением Медузы — не настоящей, предположил я, так как иначе меня бы уже превратило в камень, но достаточно качественной имитацией, чтобы обращать германцев в бегство.
Мне вспомнилось её имя — Талия Грейс. Лейтенант Артемиды, предводительница охотниц лично явилась спасти меня.
— Спасите Аполлона! — прокричала она.
Я воспрял духом.
«Да, спасибо!» — хотелось завопить мне.
Наконец-то хоть у кого-то приоритеты расставлены правильно.
На какой-то момент мне показалось, что мир вернулся на круги своя.
Коммод раздражённо вздохнул:
— Этого нет в сценарии, — он огляделся, очевидно, только сейчас осознав, что ему некем командовать, кроме двух охранников и Литиерсиса. Остальные уже сражались. — Литиерсис! Задержи их, пока я пойду переоденусь. Нельзя сражаться в гоночном костюме, это глупо.
У Лита дёрнулся глаз:
— Сир. Вы только что собирались сместить меня с должности. Убив.
— Ах да! Значит, иди и пожертвуй собой! Докажи, что ты полезнее, чем твой идиот-отец. Серьёзно, Мидас превращал вещи в золото и всё равно не мог хоть что-то сделать правильно. И ты не лучше!
Кожа Литиерсиса вокруг оставленного страусом шрама покраснела, как будто птица всё ещё топталась у него на лице.
— Сир, со всем уважением…
Рука Коммода прянула вперёд, будто гремучая змея, схватив парня за горло.
— С уважением? — прошипел император. — Ты говоришь мне об уважении?
Стрелы полетели в сторону оставшихся охранников, оба германца упали с новым миленьким серебряным пирсингом в носу.
Третий снаряд был направлен на Коммода. Император дёрнул Литиерсиса, закрывшись его телом. Стрела прошила бедро парня насквозь.
Он закричал.
Коммод в отвращении отбросил его:
— Мне надо убить тебя собственноручно? Серьёзно? — он вознёс свой нож.
Что-то во мне — несомненно не лучшая черта — пожалело раненого Кукурузника.
— Ливия, — позвал я.
Слониха поняла. Хоботом она ударила Коммода по голове. От удара он распластался по земле. Литиерсис потянулся к рукояти своего меча, нащупал её и вонзил кончик лезвия в открывшуюся шею императора.
Коммод взвыл, зажимая рану рукой. По количеству крови я сделал вывод, что порез, к сожалению, не задел яремную вену.
Глаза императора сверкнули:
— Литиерсис, предатель! За это я буду убивать тебя медленно!
Но этому не суждено было случиться.
Ближайший германец, увидев на земле истекающего кровью императора, побежал к нему на помощь. Ливия подхватила Литиерсиса и отступила, как раз когда варвары сомкнули свои ряды вокруг Коммода, формируя из щитов стену, ощетинившуюся копьями. Германцы были готовы контратаковать, но прежде чем им это удалось, между ними и нами пролегла стена пламени, и рядом с Ливией приземлился Фестус. Германцы поспешно отступили, унося с собой Коммода, кричавшего:
— Поставьте меня! Мне нужно убить этих людей!
На Фестусе сидел Лео, отсалютовавший мне, как лётчик-истребитель:
— Как делишки, Лестеропулос? Джо получила твой сигнал бедствия и сразу же отправила нас обратно к тебе.
Подбежала Талия Грейс с двумя охотницами:
— Нужно убираться отсюда. Нас одолеют в течение пары минут.
Она указала на крайнюю зону, где сотня кентавров, киноцефалов и полубогов из Имперского дома, выживших после круга почёта Фестуса, пытались сомкнуть ряды.
Я глянул на боковые линии. К нижнему ряду сидений вёл спуск, предположительно, достаточно широкий для слона.
— Я не оставлю Ливию. Заберите Литиерсиса. И Трон Памяти, — я снял с себя стул, вновь благодарный за его небольшой вес, и перебросил его Лео. — Его нужно доставить к Джорджи. Я уеду на Ливии через один из выходов для смертных.
Слониха сбросила Кукурузника на землю. Он застонал и схватился за ногу около стрелы.
Лео нахмурился:
— Эмм, Аполлон…
— Я не брошу и не обреку на пытки эту благородную слониху, — настаивал я.
— Нет, это я понимаю, — Лео указал на Лита. — Но зачем нам этот идиот? Он пытался убить меня в Омахе, угрожал Калипсо в зоопарке. Нельзя мне просто дать Фестусу растоптать его?
— Нет! — я не знал, почему так беспокоился о нём. Коммод, предавший своего мечника, разозлил меня так же сильно, как Нерон, манипулировавший Мэг, и как… ладно, да, Зевс, оставивший меня в мире смертных в третий раз. — Ему нужно лечение. Он будет хорошо себя вести, так, Лит?
Его лицо искривилось от боли, кровь сочилась сквозь изорванные джинсы, но он всё же сумел слабо кивнуть.
Лео вздохнул:
— Как хочешь. Фестус, мы берём этого истекающего кровью идиота с собой, хорошо? Но если он начнёт выделываться, можешь совершенно свободно размазать его о стену небоскрёба.
Фестус согласно заскрипел.
— Я буду с Аполлоном, — Талия взобралась на слона и села позади меня, тем самым осуществив мою давнюю мечту относительно симпатичной охотницы, хотя я и представлял это себе несколько иначе. Она кивнула одной из своих соратниц. — Ифигения, уводи остальных отсюда. Давай!
Лео расплылся в улыбке, повесив Трон Памяти себе на спину:
— Увидимся дома. И не забудьте прихватить сальсу!
Фестус хлопнул крыльями, схватил Литиерсиса и взмыл в небо. Охотницы активировали свои лебёдки и поднялись как раз в тот момент, когда первая часть разозлённых зрителей высыпала на поле, бросая вверх копья и вувузелы, с шумом падавшие обратно.
Когда охотницы исчезли, внимание толпы обратилось на нас.
— Ливия, — позвал я. — Как быстро ты бегаешь?
Оказалось, достаточно быстро, чтобы миновать вооружённую толпу. Талия поливала врагов дождём из стрел и направляла свой щит ужаса на каждого, кто подбирался слишком близко.
Судя по всему, Ливия была знакома с коридорами и спусками стадиона. Они были спроектированы для больших толп, что делало их в той же мере удобными для слонов. Мы объехали несколько сувенирных киосков, промчались по служебному туннелю и в конце концов вынырнули на погрузочную платформу Саус-Миссури стрит.
