Я и забыл, как чудесен солнечный свет! Колкий свежий воздух поздней зимы! Да, это не было так же волнующе, как езда на солнечной колеснице, но намного лучше наводнённой змеями канализации Туалетного Дворца.
Ливия загромыхала вниз по Миссури-стрит, завернула в первый попавшийся тупик, топнула и задрожала. Я был уверен, что понял её намёк: «Снимите это глупую кольчугу!»
Я перевёл это Талии, закинувшей за плечо свой лук:
— Я не виню её. Бедная слониха. Женщины-воины должны путешествовать налегке.
Ливия задрала хобот, словно говоря «спасибо».
Следующие десять минут мы снимали броню со слонихи.
Когда мы закончили, Ливия обняла нас с Талией хоботом.
Адреналин в моей крови стал иссякать. Чувствуя себя, как сдутая автомобильная камера, я тяжело опёрся спиной о кирпичную стену и задрожал в сырой одежде.
Талия сняла со своего пояса фляжку, но вместо того, чтобы сначала предложить её мне, она налила немного жидкости в сложенную чашечкой ладонь и дала Ливии. Слониха проглотила пять пригоршней — немного для такого большого животного, но она моргнула и удовлетворённо закряхтела. Талия сделала глоток и только тогда передала флягу мне.
— Спасибо, — пробормотал я, отпил, и тут же моё зрение прояснилось.
Я почувствовал себя так, будто поел хорошей горячей еды и проспал шесть часов.
Я удивлённо уставился на потёртую флягу:
— Что это? Не нектар…
— Нет, — согласилась Талия. — Это лунная вода.
Я тысячелетиями имел дело с охотницами Артемиды, но никогда не слышал о лунной воде
[29]. Мне вспомнилась рассказ Джозефины о бутлегерстве в 1920-х. — Ты имела в виду лунный свет? В смысле, алкоголь?
Талия засмеялась:
— Нет! Здесь нет алкоголя, но есть магия. Госпожа Артемида никогда не рассказывала тебе, да? Это что-то вроде энергетического напитка для охотниц. Мужчинам крайне редко удаётся его попробовать.
Я вылил чуть-чуть себе на ладонь. Жидкость выглядела как обыкновенная вода, только, может быть, посеребристее, словно её смешали с капелькой ртути.
Я хотел сделать ещё один глоток, но подумал, что это может разжижить мне мозг, и передал флягу обратно.
— Ты… Ты говорила с моей сестрой?
Талия посерьёзнела:
— Во сне пару недель назад. Госпожа Артемида сказала, что Зевс запретил ей видеться с тобой. Ей не разрешено даже отдавать приказа помочь тебе.
Я подозревал что-то такое, но сейчас, когда мои страхи подтвердились, я бы наверняка оказался сломлен отчаянием, если бы не лунная вода. Из-за энергетического всплеска я проскальзывал по глубоким чувствам так же, как колёса автомобиля проскальзывают по рыхлому песку.
— Вы не должны помогать мне, и всё же вы здесь. Почему?
Талия одарила меня лукавой улыбкой, заставившей бы Бритомартиду гордиться:
— Мы просто были недалеко. Никто не давал нам приказа помогать тебе. Мы вот уже несколько месяцев выслеживаем одного монстра и… — она замялась. — Ну, это уже другая история. Суть в том, что наши пути просто пересеклись, и мы помогли тебе, как помогли бы любому полубогу в опасности.
Она не упомянула о том, что Бритомартида нашла охотниц и убедила их прибыть сюда. Я решил подыграть ей в игре «давай-сделаем-вид-что-ничего-не-было».
— Могу я назвать ещё одну причину? Думаю, ты решила помочь мне, потому что я тебе нравлюсь.
Уголок рта девушки дёрнулся:
— Почему ты так считаешь?
— Ох, ну же! Когда мы встретились в первый раз, ты сказала, что я горяч. Не думай, что я не слышал тот комментарий.
Я почувствовал удовлетворение от вида того, как она покраснела.
— Я была моложе. И вообще была другим человеком. И несколько лет провела в виде сосны. Моё мировосприятие ухудшилось из-за урона, который был нанесен моим жизненным силам.
— Ау! — пожаловался я. — Это было жестоко.
Талия пихнула меня в плечо:
— Тебе периодически нужна доза унижения. Артемида постоянно это говорит.
— Моя сестра — подлая, лживая…
— Поосторожнее! — предупредила Талия. — Я её лейтенант.
Я капризно скрестил руки в стиле Мэг:
— Артемида никогда не говорила мне о лунной воде, о Вэйстейшн. Это заставляет меня задуматься о том, сколько ещё тайн она скрывает.
— Может, парочку, — голос охотницы был нарочито безразличным. — Но за эту неделю ты и так увидел больше, чем большинство не принадлежащих к Охоте узнают за всю жизнь. Ты должен чувствовать себя счастливчиком.
Я уставился на аллею, думая о том первом нью-йоркском тупичке, куда рухнул Лестером Пападопулосом. С тех пор многое изменилось, но я ни на шаг не приблизился к своей божественности. На самом деле, воспоминания о жизни богом казались дальше, чем когда-либо.
— Да, — пробурчал я. — Я суперсчастливчик.
— Вставай, — Талия протянула мне руку. — Коммод не будет медлить с ответным ударом. Давай доставим нашу слониху в Вэйстейшн.
Глава 28
Выдыхаешь дым
Вонючий. Что за гены?
Стоп, что? (Немой крик)
ОКАЗАЛОСЬ, что доставить слониху в Вэйстейшн не так уж и трудно.
Я уже представлял, как мы пытаемся взгромоздить Ливию на лесенку или берём напрокат вертолёт, а затем забрасываем её в гнездо грифонов через люк. Но на деле, едва мы подошли к зданию, кирпичи в стене загрохотали, раздвигаясь и создавая проход и мягкий спуск.
Ливия без колебаний потопала внутрь. В конце спуска мы обнаружили идеальное слоновье стойло с высокими потолками, объёмными стогами сена и решётчатыми окнами, чтобы пропускать солнечный свет. В центре комнаты бежал ручей, а широкоформатный телевизор был настроен на слоновий канал Гефест-ТВ, показывая «Настоящих слонов африканских саванн». (Не знал, что на Гефест-ТВ есть такой канал. Должно быть, он включён в премиум-пакет, на который я не подписывался.) А лучше всего то, что в поле зрения не было ни одного гладиатора или слоновьей брони.
Ливия одобрительно запыхтела.
— Рад, что тебе нравится, подруга, — я спешился, следом за мной слезла Талия. — Наслаждайся, а мы пока пойдём найдём хозяев.
Ливия забралась в ручей и перекатилась на бок, поливая себя из хобота. Она выглядела такой довольной, что мне захотелось присоединиться к ней, однако меня ждали менее приятные дела.
— Идём, — окликнула меня Талия. — Я знаю дорогу.
Я не понимал откуда. Вэйстейшн постоянно двигался и изменялся настолько, что казалось невозможным запомнить все пути, однако, верная своему слову, Талия провела меня по нескольким лестницам, через гимнастический зал, которого я никогда не видел, и мы пришли в главный зал, где уже собралась толпа.
