— Лео! — она с энтузиазмом пожала ему руку. — Я Джо.
Из-за этих людей, чьи имена заканчиваются на О, — Джо, Лео, Калипсо, Аполлон
[7] — я внезапно почувствовал, будто мой бренд потерял оригинальность. Хвала богам, что мы были не в Огайо, а нашего дракона звали не Фесто.
— Буду звать тебя Джозефиной, — решил я. — Это хорошее имя.
Джозефина пожала плечами.
— Я не против. Где твоя подруга Калипсо?
— Подожди, — вмешался Лео. — Откуда ты знаешь про Калипсо?
Джозефина постучала по левому виску.
— Вэйстейшн сообщает мне разные вещи.
— О-о-о, — глаза Лео расширились. — Это клёво.
Я не был в этом так уверен. Обычно, когда кто-то говорит, что общается со зданием, ты убегаешь от такого человека как можно скорее. Но, к сожалению, я верил Джозефине. А ещё у меня было чувство, что нам пригодится её гостеприимство.
— Калипсо в лазарете, — сообщил я. — Со сломанной рукой. И ногой.
— Ох, — искорки в глазах Джозефины потускнели. — Да, вы встретили наших соседей.
— Ты имела в виду блеммий, — я представил себе соседей, заходящих одолжить гаечный ключ, покупающих печенье у девочек-скаутов или убивающих кого-нибудь. — И часто у вас с ними проблемы?
— Вообще не очень, — вздохнула Джозефина. — Сами по себе блеммии довольно безобидные до тех пор, пока ты с ними вежлив. У них не хватает воображения организовать штурм. Но с прошлого года…
— Дай угадаю, — сказал я. — В Индианаполисе новый император?
Тень гнева пробежала по лицу Джозефины, позволяя мне представить, каково это — быть против неё. (Подсказка: Болезненно)
— Лучше не будем говорить об императоре, пока Эмми и твоя подруга не присоединятся к нам, — предложила она. — Без Эмми, которая меня успокаивает… я начинаю психовать.
Я кивнул. Не дать Джозефине психовать звучало как отличный план.
— Но мы тут в безопасности?
Лео поднял ладонь над головой, будто проверяя, не пойдёт ли дождь из кирпичей.
— У меня тот же вопрос. Мы вроде как привели злобную толпу к вашему порогу.
Джозефина отмахнулась от нас.
— Не волнуйтесь. Императорские пособники ищут нас месяцами. Вэйстейшн не так-то просто найти, разве что мы сами пригласим зайти.
— Хах, — Лео постучал ногой по полу. — Ты спроектировала это место? Потому что здесь довольно классно.
Джозефина усмехнулась.
— Хотелось бы. Но это сделал полубог куда более талантливый, чем я. Вэйстейшн построен в 1880-е, когда трансконтинентальная железная дорога была только проложена. Он был задуман как убежище для полубогов, сатиров, охотниц — для всех, нуждающихся в защите в центре страны. Нам с Эмми просто посчастливилось быть нынешними смотрителями.
— Никогда раньше не слышал об этом месте, — нахмурившись, сказал я.
— Мы… эм, стараемся не светиться. Приказ госпожи Артемиды. Знают только те, кому положено.
Будучи богом, я всегда попадал под определение «тех, кому положено», но для Артемиды было весьма типично хранить подобное в тайне. Это было в её стиле — готовиться к концу света, всегда пряча всякие штуки от других богов, к примеру, заначки еды, бункеры для экстренных случаев, а также маленькие национальные государства.
— Предположу, что здесь уже не вокзал. Как его видят смертные?
Джозефина ухмыльнулась.
— Вэйстейшн, прозрачный пол, пожалуйста.
Окрашенный цементный пол под нашими ногами исчез. Я отскочил, будто угодил на раскалённую сковородку, но на самом деле пол никуда не делся. Он просто стал прозрачным. Ковры, мебель и рабочее оборудование вокруг нас, казалось, парили в воздухе на высоте двух этажей от настоящего пола столовой, где в честь какого-то события были сервированы двадцать-тридцать обеденных столов.
— Наши жилые помещения занимают верхний этаж здания, — сказала Джозефина. — Комната под нами была когда-то главным вестибюлем вокзала. Теперь смертные арендуют её для свадеб, вечеринок и так далее. Если они посмотрят вверх…
— Адаптивная маскировка, — догадался Лео. — Они видят потолок, но не видят вас. Круто!
Джозефина кивнула, явно польщенная.
— В основном тут тихо, но по выходным становится шумно. И если я ещё хоть раз услышу «Thinking Out Loud» Эда Ширана в исполнении очередной кавер-группы, то брошу в них наковальню.
Она ткнула пальцем в пол, и тот снова стал непрозрачным.
— А теперь, если вы не против, я хочу закончить ту часть проекта, над которой работала. Не хочу, чтобы металл остыл без должной сварки. После чего…
— Ты дочь Гефеста, так? — спросил Лео.
— Вообще-то, Гекаты.
Лео моргнул.
— Да ну! Но ведь у тебя такая клёвая мастерская…
— Магические конструкции — моя специальность, — пояснила Джозефина. — Мой отец — мой смертный отец — был механиком.
— Здорово! — воскликнул Лео. — Моя мама тоже была механиком. Слушай, а можно мне одолжить твои инструменты, я там дракона возле ратуши оставил и…
— Кхе-кхе, — оборвал его я. Как бы я ни хотел вернуть Фестуса, вряд ли неразрушимый чемодан, который невозможно открыть, подвергался опасности прямо сейчас. Также я опасался, что если Лео и Джозефина начнут болтать, то быстро найдут общий язык, обсуждая великолепие зубчатых фланцевых болтов, а я помру от скуки. — Джозефина, ты собиралась сказать «после чего…»?
— Точно, — согласилась она. — Дайте мне пару минут. Потом я покажу вам гостевые комнаты и, эм… возможно, найду одежду для Лео. К сожалению, у нас сейчас много свободных мест.
Интересно, почему «к сожалению»? Но тут я вспомнил пустую комнату маленькой девочки, мимо которой мы прошли. Что-то мне подсказывало, что лучше об этом не спрашивать.
— Мы ценим твою помощь, — сказал я Джозефине. — Но я всё равно не понимаю. Ты сказала, что Артемида знает об этом месте. Вы с Эмми — охотницы?
Шейные мышцы Джозефины напряглись в районе воротника её розового поло.
— Мы были ими.
Я нахмурился, потому что всегда считал спутниц моей сестры чем-то вроде всемирной мафии девственниц. Попав в их компанию, ты уже не сможешь её покинуть, разве что в симпатичном серебряном гробу.
— Но…
— Долгая история, — отрезала Джозефина. — Лучше пусть Гемитея расскажет.
— Гемитея? — при звуке этого имени меня как будто стукнуло одним из кирпичей Вэйстейшн, а лицо словно провалилось в грудную клетку а-ля блеммия. Внезапно я понял, почему Эмми показалась мне столь знакомой. Неудивительно, что я ощутил напряжение. — Эмми. Сокращенно от «Гемитея». Та самая Гемитея?
