Разложив свое оборудование в холле, мы принялись за тщательное обследование служебного помещения. Вот старый тяжелый сейф со свежими царапинами на передней панели. Поверхность неровная, пупырчатая, малопригодная для выявления следов рук. Что же делать? Не проверять его? И да, и нет. На крышке сейфа лежит глянцевый журнал и стопка конвертов. К тому же ящик вплотную придвинут к гладкой белой перегородке. С большой вероятностью преступник, пытаясь вскрыть сейф, дотрагивался и до нее, и до бумаг.
Перегородку обрабатываем на месте, а бумаги заберем в лабораторию. Кирпич и удавка запечатываются в стерильные пакеты — они будут отправлены в лабораторию ДНК. В тот день мы работали до наступления темноты, без перерыва на обед.
Прошла неделя. Я собирался сварить себе первую утреннюю чашку кофе, когда раздался телефонный звонок. Поздоровавшись, мой друг следователь Михаэль задал вопрос, который я сначала не оценил:
— Ты стоишь или сидишь?
— Стою, — ответил я.
— Сядь. У нас трое арестованных, и один из них ростом 1,98 — бывший десантник из России.
Полиция вышла на преступную группу по наводке стукача. Не морщитесь. Все правоохранительные органы в мире пользуются услугами доносчиков, и на их содержание тратятся значительные средства. Израильская полиция — не исключение. Стукач, бармен одного из пабов, будто бы слышал, как трое молодых людей о чем-то вполголоса спорили за кружками пива, и один из них — «ну, который длинный» — сказал: «Да на хрена нам пистолет? Я его и так задушу».
Вы, конечно, думаете, что на этом история закончилась? Дескать, преступники пойманы и осуждены… Не торопитесь с выводами.
Следы рук, выявленные на месте преступления, не только не соответствовали отпечаткам задержанных, но и не существовали в базе данных. Профиль ДНК с кирпича восстановить не удалось. Биологический анализ удавки выявил несколько мужских профилей, разделить которые не представлялось возможным. Проверка пеленга мобильных телефонов в день убийства ничего не показала. Все трое задержанных согласились пройти тестирование на детекторе лжи, и оно показало, что подозреваемые говорят правду: «Да, разговор в пивной был. Дурачились — выпили слишком много. Но мы не убивали и, кто это сделал, понятия не имеем».
Задержанных отпустили. Дело не раскрыто до сих пор. В складском помещении почты, под одним из шкафов мы нашли старенький потрепанный кожаный портфель, в котором была громадная сумма денег в иностранной валюте.
Глава 23
Террористы-смертники и что от них остается. Суперклей цианоакрилат
Если они успевают взорваться, то, как правило, не остается ничего. Редко, но случается, что террористический акт готовился, но не состоялся. Такое может произойти, если: смертника удалось распознать и нейтрализовать выстрелом в голову; террорист в последний момент передумал умирать; не сработало взрывное устройство. Так или иначе неудавшийся теракт — единственная возможность получить самодельное взрывное устройство целым и невредимым.
Кто может заставить или что может подвигнуть человека стать террористом-смертником? Полицейским и военным психологам известны как минимум семь причин:
Крайняя приверженность исламу, неспособность критически отнестись ни к одной из его догм;
Месть за гибель члена семьи, клана или другой значимой для террориста личности;
Экономические причины (террористические организации единовременно выплачивают семьям смертников большие деньги и постоянные пенсии);
Смертельное заболевание (всё равно умирать, так лучше шахидом);
Проступок кого-то из членов семьи по отношению к террористической организации или нарушение им норм ислама;
Подозрение в сотрудничестве с разведкой врага (в нашем случае — с израильской разведкой);
Измена жене (мужу), проституция, раскрывшиеся внебрачные связи.
Беседы с оставшимися в живых террористами необычайно поучительны. Вот, например, конец диалога следователя с женщиной-смертницей, которая осталась в живых «по техническим причинам».
— Ну, допустим, вы получите всю свою Палестину, все земли, на которые претендуете. Что вы сделаете с нами, с израильтянами? Сбросите нас в море?
— Нет. Море тоже наше!
Оставим эту тему политикам и профайлерам службы безопасности и сосредоточимся на том, из каких элементов состоит самодельное взрывное устройство (СВУ) и что с ним делать эксперту-криминалисту.
Любая бомба, если она не из армейского арсенала, состоит из следующих элементов:
взрывчатое вещество (промышленное, как TNT, или созданное в домашней лаборатории, как, например, ТАТР
[34]);
взрыватель (не всегда обязателен, есть вещества, взрывающиеся, например, от удара);
электрическая цепь с системой питания;
поражающие элементы (болты, бритвенные лезвия, шарики, гвозди).
Интернет — обычный, о «глубоком» и не говорю — кишит сайтами с подробными описаниями, как самому сделать СВУ. Я очень надеюсь, что вам и в голову не придет попробовать соорудить что-то подобное! И дело не только в этической стороне проблемы, но и в технической. Огромное количество взрывов происходит именно во время изготовления СВУ. В Израиле это с иронией называют «несчастный случай на производстве». Даже у профессионалов высокого класса случаются непредвиденные сбои. Так что занимайтесь тем, чем умеете, и помните, что никакая медицинская страховка не покроет ущерб, причиненный вашему здоровью и здоровью окружающих в результате неразумных экспериментов.
В каком же виде получают самодельное взрывное устройство эксперты?
Всё целиком, если полиции удалось его найти в доме или тайнике террористов и саперы аккуратно обезвредили бомбу.
Частями, если робот его расстрелял.
Слипшуюся и обгоревшую изоляционную ленту и кусок искореженной металлической трубы, если устройство взорвалось.
С первым сценарием за все годы работы я сталкивался считаное число раз. В таких случаях работают вместе три команды: саперы, биологи и дактилоскописты.
Огромный лабораторный стол покрывается ватманом, на который саперы выкладывают СВУ по частям: пластид в целлофановом пакете, батареи с электрическими проводами, тумблеры, мобильные телефоны, упаковки поражающих элементов. Каждая группа элементов помещается в квадрат, нарисованный на ватмане фломастером, и нумеруется. Квадраты соединяются стрелками в блок-схему. Например, всё, что в квадрате № 1, идет сначала на ДНК-анализ, затем на дактилоскопию; с содержимым квадрата № 2 сначала поработают биологи, потом (аккуратно) саперы, а уж затем — мы. Ну и т. д. Наиболее опытный из сотрудников берет на себя функции «разводящего», строго следя за очередностью, и в случае необходимости меняет порядок экспертиз.
