Вздохнув, царь нетерпеливо кивнул. Ох уж эти предисловия!
– Говорите, говорите.
– Сир, они изобрели новое оружие! И не одно, много разных видов. Противостоять ему невозможно! Они… Они…
Петр никогда не видел полковника в таком состоянии. Обычно спокойный и хладнокровный, сейчас он почти трясся.
– Они всю Англию за неделю под себя подмяли. – Маржерет, наконец, взял себя в руки. – Знаете как? Закидывали противников бомбами, которые источали какой-то ядовитый смрад. Столько людей потравили! Вроде и запах не страшный – сладковатый, пахнет то ли сеном прелым, то ли гнилыми яблоками… Мой приятель участвовал в таком бою. Говорит, один парень из их роты, крепкий и сильный, случайно попал в облако этого вещества. Так вот, сначала все было нормально, а через несколько часов посинел весь, задыхаться стал, будто воды наглотался. Кровью и пеной харкал. Ну и… все. Ничего не смогли сделать… А сколько обычных жителей умерло… Детей, женщин…
Царь во все глаза смотрел на полковника. Тот говорил так проникновенно, словно сам был свидетелем этой смерти. Да, несладко пришлось англичанам. Петр мысленно вздохнул и вдруг замер. Твою мать, ведь Маржерет в точности описал фосген! Удушающий газ, что использовали в Первую мировую!
Он тряхнул головой, отгоняя шальную мысль. Нет, до открытия фосгена еще не одно столетие должно пройти. Но что же это за дрянь тогда? Откуда?
– После нескольких таких боев король Яков сам сдался на милость победителя. Народ свой пожалел, – продолжал капитан. – Людовика за эти методы сейчас во всех захваченных странах люто ненавидят. А что он у себя во Франции творит? Чуть что не по его – тут же в крепость или на эшафот. Его и там не жалуют. Боятся – да, но не любят. Есть, конечно, идиоты, которые считают, что король сделал их страну великой, но даже они за глаза называют его Людовиком-душегубом.
Петр судорожно сглотнул подступивший к горлу комок. Мысль о фосгене никак не шла из головы. И полковник хочет, чтобы он поверил в такой бред?! А может… Ну конечно! Маржерета подослали, желая запугать царя! Значит, переметнулся. Глухое раздражение заклокотало в груди. Ну нет, он не даст обвести себя вокруг пальца!
– Продолжайте, мессир полковник. Быть может, у Людовика есть еще какие-нибудь необычные новинки?
– Не смотрите на меня так, сир, я не сумасшедший. Все это действительно правда, я проверил.
Француз рывком наклонился, вытащил из мешка, лежавшего у его ног, ружье и протянул царю. Едва взглянув на него, Петр похолодел. Не может быть!
В голове его мгновенно все смешалось, но он попытался взять себя в руки. Осторожно взял оружие и внимательно рассмотрел. Потом закрыл глаза, подождал несколько мгновений и снова открыл, надеясь, что ему это мерещится. Увы, ничего не изменилось. Нарезной ствол, затвор, магазин – самая настоящая винтовка конца девятнадцатого века! Смотри-ка, и штык не забыли приделать. А это что? Неужели крепление для оптики?!
С подсказками Петра и на Руси технологии здорово шагнули вперед: и нарезку стволов пытались делать, и для массового производства ударного кремневого замка мастера уже все подготовили… Но ведь он прибыл из будущего! А тут… Как такое возможно?
Петр поднял взгляд на Маржерета.
– Откуда это у вас?
– Купил, сир. – Француз с удивлением смотрел на побледневшее лицо царя. – Отдал целое состояние. А стреляют они вот этим.
Петр почувствовал слабость в ногах, и если бы сейчас стоял, то наверняка бы упал. Капсюльный патрон! Самый что ни на есть настоящий металлический унитарный патрон!
Наконец Петр встал и подошел к окну, невидящим взором глядя в темноту. Вот и все. Конец его планам, надеждам, мечтам. Погибнет Русь, погибнет Польша, не устоят и казаки – невероятно храбрые, удалые… Все падут от страшного оружия.
Отчаяние овладело его душой, полная безнадежность положения угнетала. Он повернул голову и застыл, бездумно глядя на пляску огня в камине. И вдруг встрепенулся. Ничего нельзя сделать? Ну уж нет! Всегда есть пусть крохотный, но шанс. Чего это он раскис? Умирать, так с музыкой. Надо просто взять себя в руки и поразмыслить. Выход обязательно найдется. Думай, думай! Удушающий газ, оружие массового поражения… Против него пригодились бы противогазы, но где ж их взять. Хотя при пожаре от сильного дыма помогает просто мокрая тряпка. Мелочь, конечно, но хоть что-то. А вот как спастись от винтовки?
Ох, нет, это бесполезно. Они обречены. Проклятые французы! Как они додумались до такого?! Даже он, пришелец из будущего, и то не смог привнести в нынешнее время ничего похожего. Ладно, как бы то ни было, но защищаться надо.
Петр отошел от окна и снова сел перед полковником.
– Продолжайте, мессир.
– А еще для взрыва, – словно желая добить его окончательно, продолжал Маржерет, – они закладывают какое-то странное вещество, совсем не похожее на порох. Называют его динамитом.
Динамит! Господи, динамит! Это слово в мгновение раскрыло все. Не могли же, в самом деле, одному и тому же изобретению дать одинаковое название в разное время? Теперь Петр знает, кто их настоящий враг! Ферре! Умный, образованный, агрессивный – ненавистный Шарль Ферре! Вот кто смог бы «изобрести» все это грозное оружие! Но если… Так, значит, все-таки испытание?! Виртуальность? Ох, не свихнуться бы. Сумасшедший дом!
Может ли Ферре и в самом деле быть французским королем? Почему бы нет? Людовик XIII пришел к власти примерно в то же время, что и Петр, и тоже будучи ребенком. Значит, вот как распорядились устроители конкурса! А раз Жюно предпочитает Шарля, то наверняка заранее рассказал, что его ждет. Точно! Ферре заблаговременно подготовился, иначе откуда бы ему знать устройство оружия и все эти химические штучки?
Петр вскинул голову и нервно сжал руки. От его недавней апатии не осталось и следа. Спокойно. Спокойно! Это не настоящий мир, значит, смерть не грозит ни ему самому, ни людям, которых он обязан защищать. Да, собственно, и не люди они вовсе. Искусственный интеллект. А где-то там, снаружи, сидит мерзавец Жюно и наблюдает за действиями конкурсантов. И раз уж их столкнули лицом к лицу, значит, вся эта виртуальная катавасия подходит к концу. Последний, решающий бой.
Но каков Ферре, а? Петр все эти годы слыхом не слыхивал о Людовике. То есть, конечно, знал о нем, но тот ничем себя не проявлял. И если сам он сразу начал творить «чудеса», то Шарль не спешил раскрываться. Затаился, гаденыш. Столько лет где-то в подвалах создавал оружие, чтобы застать противника врасплох. Уж он-то наверняка знал, что царь московский – его соперник по испытанию. И вот, похоже, застал. Ну, ничего. Может, при оценке результатов учитываться будет не только победа, но и упорство в достижении цели.
Нет, Петр так просто не сдастся! Пусть он проиграет этот проклятый конкурс, но зато будет знать, что сделал для победы все возможное!
– Благодарю вас, мессир полковник, – хрипло проговорил он. – А теперь отдохните. Я распоряжусь, чтобы вам выделили комнаты.
