Книга Последний рубеж, страница 7. Автор книги Шэрон Кей Пенман

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Последний рубеж»

Cтраница 7

* * *

Алиеноре довелось повидать больше кровопролитий и насилия, чем обычно доводится женщинам ее положения. Она сопровождала первого мужа в злополучном Втором крестовом походе, видела, как люди умирают от голода и холода, слышала стоны солдат, чьи раны мог исцелить только Бог. Она рисковала жизнью во время свирепых штормов на море и едва не оказалась в руках пиратов, состоявших на жаловании у греческого императора. Будучи замужем за Генрихом, она попала в засаду, устроенную их мятежными вассалами Лузиньянами, и спаслась лишь благодаря героической жертве графа Солсбери и его юного племянника Вильгельма Маршала, чья карьера на королевской службе началась именно той весной, двадцать пять с лишним лет тому назад. Но прошлый опыт нисколько не облегчал Алиеноре ожидания известий об осаде Ноттингема.

Лентонский приорат располагался так близко к замку, что можно было увидеть его стены. Пока шла битва, королева-мать расхаживала по гостевой комнате, не в силах думать ни о чем другом. Она подумывала попросить приора Александра проводить ее в город, чтобы понаблюдать за атакой с колокольни церкви Св. Марии, но быстро поняла, что это безумие, и удовлетворилась тем, что то и дело посылала в осадный лагерь своих придворных рыцарей, и не вздохнула свободно, пока ей не сообщили, что ее сын взял внешнее кольцо укреплений, и штурм прекратился с наступлением темноты.

Алиенора очень обрадовалась, когда на следующий вечер Ричард и Андре нанесли ей краткий визит. Что не особенно удивляло, они не стали распространяться о штурме замка и большую часть времени посвятили обсуждению ссоры между архиепископами Кентерберийским и Йоркским, единокровным братом Ричарда Жоффом. Губерт Вальтер приехал сегодня днем, и его архиепископский крест несли впереди него. Жофф оскорбился, ведь Ноттингем входил в каноническую юрисдикцию Йорка. В ответ на его возражения Губерт заявил, что Кентербери имеет приоритет перед Йорком. Тут неуравновешенный нрав Жоффа полыхнул не хуже греческого огня, который они надеялись использовать против мятежного гарнизона.

– Мне пришлось приказать Жоффу прекратить, – сказал Ричард, с досадой качая головой. – Как мог мой отец не видеть, насколько Жофф не годится для церковной стези? Божьи пятки, даже из меня архиепископ получился бы и то лучше, чем из него!

– Он не из тех, кто подставляет другую щеку, – с иронией согласилась Алиенора. – Как и Томас Бекет.

Андре ухмыльнулся:

– Сомневаюсь, что даже мученическая смерть сделает из Жоффа святого.

– Мученическую смерть он вполне сможет обрести, если и дальше будет вести себя, как высокомерная задница, – мрачно предрек Ричард. – Нам придется целое заседание совета посвятить разбору жалоб на него. Его же собственные монахи ненавидят Жоффа почти так же, как монахи из Ковентри ненавидят этого ублюдка Гуго де Нонана.

Ричард поведал Алиеноре, что после взятия Ноттингемского замка собирается созвать большой совет, и она тут же воспользовалась возможностью:

– Ричард, нам нужно решить, что делать с Джоном.

– Предлагаю отдать его в рабство на галеры.

– Милосердия он не заслуживает, – признала она, получив в ответ ироничную усмешку.

– Но тем не менее, ты хочешь, чтобы я его проявил.

Алиенора кивнула.

– Я подумаю об этом, матушка, – уклончиво ответил ее сын.

По мнению Андре, Джону следовало бы разделить судьбу сержантов, болтавшихся на виселицах в Ноттингеме. Но сейчас он, к своему разочарованию, понял, что тот вполне может избежать заслуженного наказания, и это пришлось ему не по вкусу. По пути обратно в лагерь Андре спросил Ричарда, собирается ли он и в самом деле подумать о прощении Джона, и когда тот лишь пожал плечами, не смог сдержать восклицания:

– Господь Всемогущий, но почему?

Ричард помолчал, не отрывая взгляд от дороги.

– Когда мать меня просит, трудно сказать «нет».

– Почему она хочет, чтобы предательство Джона было забыто?

– Прощено, – поправил Ричард. – Не забыто. Андре, он ведь ее сын, и в его жилах течет та же кровь, что и в моих. Пусть мне это не нравится, но тут ничего не поделаешь.

Де Шовиньи тактично оставил эту тему. Он не согласился с Ричардом, но ему и не требовалось мыслить династически, и слава Богу за это. Вернувшись в Ноттингем, он оглядел виселицы и тела, тихо раскачивающиеся на ветру – зрелище, которое нисколько не смягчал даже лунный свет – и вдруг понял, что уже не в первый раз по долгам Джона платят другие люди.

* * *

Третий день осады начался для войска короля хорошо – с добрых вестей, привезенных епископом Даремским: узнав о возвращении короля, гарнизон Тикхилла сдался. К полудню мангонели были готовы и вскоре начали обстреливать замок, вздымая при прямом попадании облака пыли и обломков. Как некогда при Акре, Ричард установил восьмичасовые смены, чтобы осадные орудия действовали день и ночь, не давая защитникам замка передышки. По лагерю уже разнесся слух о греческом огне, и люди Ричарда испытали острое разочарование, узнав, что король пока не будет его использовать, но находили некоторое утешение, глядя, как на замок дождем сыплются каменные снаряды, и развлекались, выкрикивая насмешки и оскорбления в адрес оказавшегося под обстрелом противника.

Ричард обедал с дворянами и священниками, зорко приглядывая за Жоффом и Лоншаном – оба они терпеть не могли епископа Даремского, этого волка в овечьей шкуре, амбиции которого были слишком нацелены на блага плотского мира. Епископ разглагольствовал об успешном завершении осады Тикхилла, но Ричард решил дать ему покуда потешиться. Слуги только начали разносить подобающее великому посту жаркое из рыбы, когда вошел один из рыцарей Рэндольфа Честерского с известием, что Уильям де Вендеваль просит выдать охранные грамоты двоим воинам из его гарнизона, чтобы они лично могли убедиться в возвращении короля.

Вскоре в шатер ввели двух явно нервничавших мужчин.

– Я сэр Фушье де Грендон, – хрипло произнес один из них, – а это Генри Рассел. Мы пришли увидеть короля.

Ричард встал и вышел на свет.

– Ну и? Что скажете?

Слова были излишни: оба преклонили колено, такие ошеломленные, что все присутствующие рассмеялись. Ричард знаком приказал посланцам встать и вскинул руку, прервав их бессвязное бормотание.

– Возвращайтесь в замок и передайте, что время на исходе, – сказал он. – Я пощажу тех, кто сдастся прямо сейчас, но упорствующих постигнет судьба, которой заслуживают все бунтовщики и предатели.

Несколько часов спустя Ричард принял капитуляцию Вильгельма де Вендеваля и тринадцати из его рыцарей. Остальные мятежники не готовы еще были сдаться, но после еще одной ночи бомбардировки приняли предложение архиепископа Кентерберийского обсудить условия. Получив заверения, что им сохранят жизнь, они согласились сдаться на милость короля. Трехдневная осада Ноттингема завершилась, а вместе с ней закончилось и восстание Джона.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация