После возникновения этих широких форматов руководители могли бы развить все виды потрясающих новых предложений, которые транслируют тему «больше того же». Так, возможно, думая новым широким форматом «Огромнейший офис в мире», они могут рассмотреть вопрос о предоставлении телеконференций в стиле Skype, сканеров для документов, печати по требованию, быстроразъемных зарядных устройств для Ipad и ноутбуков и даже звуконепроницаемых конференц-залов. Аналогичный круг потенциальных новых продуктов и услуг может быть представлен для каждого другого такого «широкого» формата, который руководители могли придумать.
Как Nintendo, которая начинала свою деятельность как компания игральных карт, превратилась в мирового лидера высокотехнологичных приставок (в которые учредители Ultragames, скорее всего, играли в детстве), а также игр и приложений, которые работают на них? Как Тиффани перешла от канцелярских товаров к продаже элитных украшений? LG начинала свой путь в качестве производителя промышленного химиката. Что изменилось в умах ее лидеров для того, чтобы решить, что LG должна стать компанией инновационной высокотехнологичной техники, какой является сегодня? Они думали о новых форматах. Ни одна из этих компаний не могла претерпеть такие радикальные переходы, пока их лидеры существенно не изменили одно или несколько основных предположений.
Только тогда, когда они сделали это, они освободились для того, чтобы создать новый формат, который либо сразу имел смысл или, как это чаще всего бывает, тот, который вдохновил на возникновение нескольких новых внутри него, а затем, может быть, даже еще больше форматов внутри одного из них
[128].
Конечно, старая парадигма для творчества также может породить некоторые хорошие идеи. Если руководители в Nintendo попросту бы сели и сказали: «Мы – компания игральных карт, но мы должны делать что-то новое, так что это должно быть?» – возможно, им бы удалось что-то придумать, но скорее всего, они бы ходили кругами в рамках существующего формата «мы – компания игральных карт». Они застряли бы в тюрьме из старых предубеждений и предположений, проверенных и верных способах мышления о Nintendo.
Пятиступенчатый процесс, который начинается с важного процесса сомнения о ваших самых важных форматах («Что такое Nintendo?», «Что такое игра?», «Какие наши продукты хотят дети?») – это лучший способ сместить свое мышление, которое, в свою очередь, освободит вас для генерации таких выигрышных идей, как Nintendo Wii или серии игр-бестселлеров «Братья Марио»
[129].
Шаг 5 нашего процесса предполагает непрекращающееся исследование ваших старых форматов и позволяет вашему восприятию развиваться – это лучший способ поддержания вашей креативности.
Государственные школы Чикаго: переход от надзора к профилактике
В некоторых случаях сдвиг восприятия может сыграть большую роль в вопросе жизни и смерти.
Насчитывая четыреста тысяч студентов, государственные школы Чикаго (CPS) сталкиваются с глубокими проблемами, но, возможно, нет более острой, чем ужасающее число студентов, которые каждый год погибают в перестрелке. В 2007–2008 учебном году 211 студентов попали в перестрелку, 23 из них погибли, а в следующем году эти цифры выросли до 290 человек и 32 смертей. Более 500 детей школьного возраста попали под обстрел, а более 50 убиты всего за два года! Эта стрельба произошла не на территории школы, а 35 % ее произошли в течение летних каникул, 33 % процента в выходные дни и школьные каникулы. Тем не менее ряд перестрелок произошел, когда студенты шли в школу или из школы, тем самым создав гнетущую атмосферу страха во многих школах города.
Стратегией Чикаго для борьбы с насилием стал надзор. На основе предположения о том, что многие из этих перестрелок связаны с бандами, обычная предосторожность в течение ряда лет заключалась в том, что CPS, Департамент полиции Чикаго и все общество должны были стать более бдительными и создать более безопасную инфраструктуру. Значительные усилия и расходы шли на такие вещи, как большее количество камер наблюдения в районах с высоким уровнем преступности, а также дополнительные охранники.
Эти меры стали полезными – в самом деле, жизненно необходимыми – но по мере того, как число погибших росло, лидеры CPS начали сомневаться, были ли эти меры достаточными. Они задавались вопросом: «Не должны ли мы придумать креативные способы, чтобы уберечь наших студентов от стрельбы?»
CPS сотрудничали с некоторыми нашими коллегами в Чикаго для выполнения этой важной миссии. Мы все понимали, что, прежде чем они были бы в состоянии создать новые креативные меры, этим лидерам и их коллегам из различных городских учреждений необходимо было поменять восприятие. Их ментальная модель уже давно была сосредоточена на использовании более активного надзора для задержания виновных. Когда же мы начали нашу работу с ними, мы стали уделять больше внимания профилактике, то есть тому, как удержать студентов подальше от беды.
После изучения стопки данных о каждом из более чем пятисот обстрелов, мы начали работать с общественными деятелями, чтобы придумать способы определить детей, которые находятся в опасности, прежде чем они подвергнутся обстрелу. О каждом инциденте мы задавали вопрос: Где это произошло? В какое время? В каком районе это случилось? Мы изучили дело каждого потерпевшего: возраст, пол, раса и семейное положение. Мы посмотрели на посещаемость – записи каждого потерпевшего, успеваемость, сталкивался ли он или она с любыми дисциплинарными разбирательствами. Также мы отметили тип школы для каждого потерпевшего (была ли это общеобразовательная школа, чартерная школа, коррекционная). Мы закончили рассматривать более чем пятьдесят факторов из самых разнообразных источников, а затем рассмотрели те же факторы для населения в целом (более ста десяти тысяч школьников).
Мы начали создавать новую парадигму предотвращения насилия, основанную на идее того, что если вы действительно могли бы предсказать, какие студенты, скорее всего, попадут в перестрелку, вы могли бы защитить их гораздо более активным и эффективным способом.
Работая с CPS, мы обнаружили ряд факторов, тесно связанных со студентами, попадающими под выстрелы, а затем попытались сосредоточиться на тех факторах, которые были в пределах контроля CPS. Мы определили четыре основных фактора риска: посещаемость (те, кто попал под пули, пропустил в среднем 40 % школьного времени, по сравнению с 15 % пропуска остальных студентов в целом), академическая успеваемость (жертвами становились в пять раз чаще не выпускники), поведение в школе (жертвами становились в восемь раз чаще те, кто совершил акт насилия в школе), а также тип школы (жертвы были значительно чаще те, кто посещал «альтернативную школу», куда администраторы CPS помещали студентов, с которыми не могли справиться традиционные районные школы).
