Благодаря этой сфокусированной картине можно было представить решения, направленные на проблемы в альтернативных школах – улучшить посещаемость, успеваемость и поведение в классе. Но вместо этого, по мере того как лидеры CPS начали очень активно смещать свой кругозор, ориентируясь на раннюю профилактику, мы все согласились использовать модель для прогнозирования вероятности, что каждый студент может попасть в перестрелку. Так, мы разработали модель, которая использует данные, чтобы определить специфическую вероятность расстрела к каждому студенту и тем самым определили небольшую группу студентов, которые подвергались наибольшему риску. Все население было сгруппировано в четыре основные категории: около 200 студентов были признаны находящимися в зоне «ультравысокого риска», с возможностью быть застреленными более чем в 20 %, более чем в 50 раз выше среднего; около 1000 студентов были признаны находящимися в зоне «очень высокого риска», с риском между 7,5–20 %; около 8500 были признаны в зоне «высокого риска», с риском от 1–7,5 %. Остальные сто тысяч студентов имели риск получить пулю около 1 %.
Модель предположила, что 10 % населения «под обстрелом» попадает в категорию «ультравысокого риска», 20 % – в «очень высокий риск». Все это означало, что как мы и ожидали, 30 % перестрелок исходит из группы в 1200 студентов, около 1 % населения.
После того как CPS получила этот новый формат «профилактика», она смогла затем заполнить его стратегиями защиты таких студентов, а не пытаться защитить всех. Эти программы продолжали развиваться, для примера, через программы информационного улучшения, внесенные непосредственно в школьный учебный план. Кроме того, каждому из 1200 студентов из группы высокого риска был назначен личный наставник. Наш анализ показал, что большинство этих молодых людей не имели никаких значимых отношений со взрослыми. Не удивительно, что они часто прогуливали занятия и попадали в беду даже тогда, когда они могли прийти в школу. Параллельно оценке риска CPS разработали более активные меры, в том числе регулярное наставничество, усиление безопасности в рискованных районах, а также создание программы «безопасный проход», чтобы помочь студентам пройти через места, где собираются банды – в дополнение к непосредственному насилию с применением оружия, исследования показали, что студенты, которые беспокоятся о личной безопасности, не очень хорошо учатся, скатываясь по наклонной. В некоторых случаях CPS помогли студентам перейти в школы, где они чувствовали бы себя в большей безопасности. Один студент из группы ультравысокого риска признался своему наставнику, что он получил угрозы своей жизни. Его наставник сразу же связался с представителями школы и семьей мальчика и узнал, что у него есть брат в Колорадо. В течение 24 часов наставник организовал для мальчика перевод в школу в Колорадо, помог ему упаковать вещи и проводил его.
В 2009–2010 учебном году эпизоды стрельбы снизились на 16 %, и новая политика сотрудничества начала преобладать в 120 вузах Чикаго. Тем не менее, заполняя формат «профилактика», CPS использовала данные на студентов для создания «безопасной метрики» для каждой школы на основе ее местоположения. Эта нормализация во всех районах дала возможность поделиться школам передовым опытом, а также увеличить ответственность, так как факт «мы работаем в плохом районе» теперь стал учитываться. CPS обнаружила, что школы с рейтингами, показывающими невысокие метрики безопасности, обычно полагаются на охранников и камеры наблюдения, а не на социальных работников и личное наставничество. Самыми эффективными школами являются те, которые помогают своим студентам справиться с социально-эмоциональными проблемами, лежащими в основе насилия, закрученного вокруг них.
Хотя это дорогая в обслуживании программа и ее финансирование ограниченно, программа профилактики насилия CPS представляет собой новый формат, которым может гордиться. Города по всей стране в настоящее время воспринимают ее как инновационную и жизненную новую модель
[130].
Много сдвигов, много форматов
Как форматы бывают разных размеров, так и изменения, которые могут и должны произойти в вашем разуме, чтобы придать им силу, могут быть разными. Некоторые из этих когнитивных сдвигов могут быть более провокационными, чем другие. Некоторые из них могут неожиданно помочь вам распознать новые возможности (в любой момент нашего пятиступенчатого процесса), другие могут «настроить» вашу точку зрения таким образом, что это будет способствовать вашей креативности, но все еще потребует от вас продолжить использование процесса, прежде чем вы «приземлитесь» там, где, по вашему мнению и мнению вашей команды, должен быть ваш следующий важный новый формат.
Некоторые из этих сдвигов изменяют «большую картину». Например, вы можете изменить свое пороговое восприятие с позиции видеть что-то как невыполнимую задачу («Лейкемию редко можно вылечить») на что-то совершенно в пределах досягаемости («Лейкемию чаще всего можно вылечить»); с жесткого правила («Вся музыка должна следовать основным правилам тональности») к чему-то открытому, бросающему вызов («Музыка может отходить от правил и быть атональной»); или с нелепости («Давайте производить и продавать камни-домашние животные») на нечто дико выгодное (в начале 1970-х рекламный руководитель Гэри Дал продал более 1,5 миллиона этих новинок). В каждом случае вы стираете предубеждения или предположения, нарушая, казалось бы, «нерушимое» правило, или смело представляете ситуацию радикальным новым образом.
Некоторые изменения в восприятии могут быть более частными или тонкими или, по крайней мере, казаться таковыми. Вы можете перейти от размышления об идее относительно простым образом («Мы делаем гамбургеры со 100 % говядиной») до несколько широкого или более сложного или переменного способа («Мы печем пирожки»). Только одна небольшая модификация в перспективе, однако, может привести к тому, что ваш ресторан утроит свои доходы, когда заботящиеся о своем здоровье люди выстроятся в очередь, чтобы купить ваши пирожки из грибов портобелло, индейки, курицы или чечевицы. Кроме того, вы, возможно, измените ваше восприятие и станете видеть две вещи, несвязанные и несовместимые между собой, связанными и дополняющими друг друга – и тем самым создадите чрезвычайно интересный и прибыльный новый формат.
«Мммм, шоколад!» – приговаривает красивый светловолосый молодой человек, откусывая большой кусок шоколада, чванливой походкой шагая вниз по улице города. «Мммм, арахисовое масло!» – воркует привлекательная брюнетка, пока она ест маслянистое угощение из банки, прогуливаясь на улице, перпендикулярной той, на которой находится мужчина.
Оба подходят к одному углу улицы и сталкиваются.
«У вас шоколад в моем арахисовом масле!» – говорит молодая женщина обвинительным тоном.
