Крупная мужская рука с крупными часами легла на буклет, закрыв строки о девятисотлетнем платане в городе Телави и аэропорту, названном в честь «Мимино».
– Кати! – требовательно позвал Бадри.
– А? Что? – пробормотала я, поднимая глаза.
Чёрные радужки смотрели на меня, не мигая, с довольно пугающей жадностью. И зачем так меня рассматривать?.. Некстати подумалось, что такое лицо только на обложку любовного романа с властными драконами, честное слово. Я инстинктивно подалась назад.
– О, это вы, брат? Я не заметила, как вы вошли, – чуть севшим голосом добавила я. – Вы уже все вопросы с Гигой решили?
– Кати, я выяснил, что этот дурной помощник так и не угостил вас ничем. Какой идиот! Я заказал в ресторане столик. Скорее идём ужинать! – это прозвучало, как приказ.
– О, Бадри, ваш отец пригласил меня на ужин через полчаса, но я, право, совершенно не голодна и, пожалуй, воздержусь и от вашего приглашения, и от приглашения дяди Уго. Благодарю.
Бадри окинул меня горящим взглядом с ног до головы, словно нежелание ужинать пряталось у меня где-нибудь за спиной, как Кентервильское привидение. Я даже оглянулась, пытаясь понять, что он высматривает. Или кого?
– Не кушать нельзя! – заявил мой сводный троюродный брат.
– Хорошо, я поужинаю, если проголодаюсь. Спасибо за ваше беспокойство.
– Зачем ждать? Я очень вкусный люля заказал. Нежный, как вы, сочный…
Он снова обжёг меня взглядом, словно прямо у стойки собирался съесть вместо котлетки, запеченной на открытом огне. И вдруг положил горячую лапищу на мою кисть, лежащую на стойке. Я рассердилась и мгновенно убрала руку:
– Бадри, прекратите! Я уже сказала вам с Гигой: у меня есть жених! Только вам угодно было меня не слышать. Так вот повторяю: у меня есть жених, и он скоро будет здесь! Он даже не жених, а мой гражданский муж, и у нас запланирована свадьба! Поэтому, пожалуйста, воздержитесь от ваших откровенных комплиментов. Я говорила вам, что мне неловко от них, но вы этого тоже не слышали. Повторюсь: мне неловко! Вы мой сводный троюродный брат, и на этом всё!
Между нами повисла пауза, воздух задрожал, будто от костра, и раскалился.
– Как невежливо! – вместо извинений бросил Бадри.
Я смутилась.
– Простите, я не хотела быть невежливой, однако вы тоже, знаете…
Но Бадри, полыхнув взглядом, не стал слушать, он резко развернулся и, оскорблённый, ушёл в сторону ресторана. Я сглотнула. Тамта из-за стойки смотрела на меня широко раскрытыми глазами, даже про своих туристов забыла. Ох, кажется, я нарушила какие-то их местные обычаи. Может, он так проявлял гостеприимство? А это у них святое… Упс.
– Извините… – пробормотала я, схватила буклет, визитку гостиницы и сбежала к себе в апартаменты.
Заперлась. Рухнула в кресло и выдохнула. Боже, почему я вечно, как пятая нога хромого стула? Говорю не то, понимаю не так, порчу всё? Ведь Бадри тоже семья… Может, он ничего такого не подразумевал? Честь мою защищал, об ужине позаботился… Наверняка так, иначе почему бы он обиделся?
Но с другой стороны, мне ведь было не комфортно. Разве я не могу об этом сказать?
Ох, а вдруг они все отвернутся от меня как от неблагодарной, невежливой русской? Вдруг бабушка Алико тоже будет недовольна?
Я ничего не понимаю! Совершенно ничего. В чужой стране, не зная традиций и обычаев, идёшь, как по минному полю. А ведь ничего плохого не имеешь в виду. И снова захотелось сбежать куда угодно. Но я не могу – я Андрюшу жду. Если так всё время сбегать, однажды выяснишь, что сбежала от всех, кто тебя любил, и бежать больше будет не от кого.
* * *
Делать было нечего, я открыла почту в телефоне. «У вас новое письмо» – сообщал налившийся красным колокольчик. Это было письмо от Агнессы, как всегда полное восторженности и восклицательных знаков:
«Милая, привет! Какой тут семинар! Чудо, а не семинар!!! Море, горы, Адлер, мужчины! Правда, пока все мимо ходят. Но смотреть приятно. За семинар денег не жалко ни капельки! Я уже чувствую, что просветлела наполовину, на лучшую свою половину! Вторая ещё в затемнении, как дом во время бомбежки, но я над собой работаю – скоро все внутренние фрицы отступят…
А какой тут психолог! Умница, а не психолог!!!! Леночка. Я на всякий случай записала тебя на один её бесплатный приём – это подарок участникам семинара. Я подумала, что со своими внутренними фрицами сама справлюсь, а тебе от меня подарочек. Высылаю ссылку. Зарегистрируйся обязательно!
И вот ещё всякие ссылки, там прямо как про тебя! Каждому, у кого была такая бабушка, как твоя, это надо прочитать. Просто выдавать вместе с паспортом в четырнадцать лет!
Ну что я всё о себе, да о себе? Как ты? Как вы там с твоим Жирафиком? Милуетесь днями и ночами? Я требую его видеть! Как малюсенький Жирафёнок? Тоже хочу посмотреть и затискать. Все это обязательно сделаю, когда вернусь просветленная еще хотя бы на треть)))) Пиши, звезда моя!»
На душе мигом стало тепло и радужно, как после дождя летом. Агнесса – мой двигатель прогресса. Мне кажется, они с бабушкой Алико друг другу бы понравились. Обе активные с перебором, бесстрашные, перстни одинаково огромные носят, только у бабушки с настоящим бриллиантом, а у Агнессы – подкрашенный хрусталь.
Я ткнула на ссылку и прочитала: «Как разобраться с травмой отверженного». Хм, а я тут при чём?
Просмотрела статью бегло. Ну да, меня точно никто на этом свете рожать не хотел, но вот это «постоянно пытается сбежать, спрятаться, быть незамеченным…» – точно не про меня. Я просто люблю тихую, спокойную жизнь. И нет у меня никаких травм! Кажется, Агнесса пересеминарилась… У неё всегда какие-то новшества – то аскезы с приседаниями, то вдыхание позитива по особой методике, то закидывание красного белья на люстру. Она мне очень непристойные красные трусы подарила на восьмое марта. Тогда повезло – в моей квартире не было люстры, мне забрасывать было не на что. Но она предлагала прилепить к потолку скотчем. Пустое это всё. Жених у меня и без красных трусов появился.
А теперь вот даже несколько… Правда, мне нужен только один.
В дверь постучали. Я затаилась, услышала голос девушки с ресепшен. Ну что им всем от меня нужно? Я же просто хочу отдохнуть! Может, притвориться, что я сплю?
Повторили очень настойчиво. Я вздохнула и пошла открывать. На пороге стоял Гига. Опять подтянутый, аристократичный, словно не дрался половником…
– Катя, я прошу прощения за вторжение!
– Простите, Гига, я устала.
– Я на минутку. Катя, я думаю, что ситуацию с дверью в винохранилище могли вам истолковать превратно. И что вы тоже, возможно, неправильно меня поняли… Поэтому я бы хотел извиниться и заверить, что мои намерения к вам были исключительно благородными!
На вид казалось, что всё это правда. И видя, что он сконфужен, я тоже сконфузилась и сказала, как сделал бы любой интеллигентный человек:
