Пленник понурил голову — не очень-то ему хотелось сейчас щупать демонов. Да и не только ему — воины Керачу-джэвэ, судя по их виду, тоже не горели особым желанием спускаться в овраг, клубящийся жёлто-серым туманом.
— Вот... — кивая на густой кустарник, остановился Кижи-Чинай. — Тут оно и начинается, урочище Уголцзин-Тологой.
— Ну, идём!
Нойон решительно шагнул в кусты первым, развёл ветки руками... Внизу, в овраге, истошно завыл волк!
— Ой!
Пленник и стражники резко отпрянули, словно и в самом деле услыхали рёв демона! Хорошо ещё, не побежали назад. Попробовали бы побежать!
— Спускаемся! — обернувшись, махнул рукой Баурджин.
И пошёл у устью оврага по узкой еле заметной тропке. Ага... Тропинка всё-таки была, пусть уже и заросшая, давно нехоженная. Но была, была всё-таки. А значит, в урочище кто-то наведывался! Интересно, кто? Демоны?
Баурджину-то было легко — воспитанный в духе исторического материализма и диалектики, он, естественно, ни в каких демонов не верил вообще, и вот в этих — что якобы жили в урочище — в частности. Брехня! Бабушкины сказки или, как выразился бы Владимир Ильич Ленин — «поповская антинаучная чушь»!
Туман становился всё гуще, и в его плотном кисельном мареве слышались какие-то непонятные звуки. Вот что-то стукнуло. Вот — зазвенело. А вот кто-то гулко захохотал, казалось, прямо над самым ухом!
Несчастный Кижи-Чинай аж присел от страха.
— Может, не пойдём дальше? — нагнав князя, негромко произнёс Керачу-джэвэ. Видать, этот старый вояка уже пожалел, что вызвался лично сопровождать князя. — Что тут смотреть-то? Туман один, как бы не заплутать.
— А ты не каркай. Керачу-гуай, — с усмешкой обернулся нойон. — Не заплутаем. И вообще — не думаю, чтоб здесь кто-то был. Вот — «что-то» — это другое дело!
— Но ведь... Кто-то смеялся! Вот опять!!!
— Выпь, — прислушавшись, Баурджин засмеялся. — Кому тут ещё быть-то? Видать, там, дальше — болотце.
Кижи-Чинай вдруг резко рванулся в сторону, и исчез бы в тумане, если б не железная рука начальника стражи, ухватившая пленника за связывающую руки верёвку:
— Куда?!
— А что ты его держишь, Керачу-гуай? — пожал плечами князь. — Пусть бежит...
Прямо в лапы демонам! Они его там ждут не дождутся. Беги, беги, Кижи-Чинай, что ж ты встал?
Разбойник неожиданно бухнулся на колени и разрыдался:
— Господи-и-ин, господи-и-и-н, — заканючил он. — Пожалуйста, не гоните меня! Не отдавайте демонам!
— Куда ж ты тогда бежал, дурень? А ну, вставай, хватит реветь!
Наклонившись, Баурджин отвесил пленнику пару звонких пощёчин:
— Ну, успокоился?
— Угу...
— Тогда идём. Как учит товарищ Сталин — нет таких крепостей, которых не смогли бы взять большевики!
Князь прошёл вперёд, немного подумал и, обернувшись, добавил:
— Правда, не уверен, может, это и Иосиф Виссарионович сказал, может, другой кто. Но установка верная! Так что, вперёд, товарищи, с песней!
— Я... я песни не умею петь... — жалобно проскрипел Кижи-Чинай.
— А никто тебя и не просит. Пошутил я, давай, шагай! Тоже мне, Робертино Лоретти.
Туман постепенно редел, и порывы поднявшегося ветра уносили его клочьями, заодно с низкими облаками. Вот уже и показался кусочек голубого неба, вот ещё один, вот блеснуло солнышко...
— Ну? Где ж твой дацан? — внимательно осматриваясь вокруг, спросил Баурджин. — Не видать что-то никакого дацана. Слушай, а ты не наврал часом?
— Нет! Нет! Клянусь Буддой, нет! — запричитал пленник. — Был дацан, был... Я сам его видел, правда, сверху, в солнечный день.
По всему чувствовалось, что парень не врёт — слишком уж испуганный и жалкий был у него вид, совсем не вяжущийся с враньём, да и зачем ему было врать-то? Убежать? Ну, рванулся было вначале, сдуру, зато потом никаких попыток не делал.
Они прошли весь овраг вдоль и поперёк — и ничего интересного не обнаружили. Ладно дацан, чёрт с ним, но... Но Баурджин всё же надеялся... не то, чтобы на что-то конкретное, но... Скажем, отыскать вот здесь, на тропинке или где-нибудь рядом, хотя бы близ неширокого ручья, ммм... гильзу! Обычную гильзу от винтовочного патрона. Ну, или пистолетную.
А ничего подобного не было. Ни гильз, ни осколков, лишь ветер выл в камышах у видневшегося невдалеке болотца. Вот снова кто-то захохотал... Выпь! Теперь уж ясно было — выпь.
— У, зараза! — наклонившись, один из стражников швырнул в болотину камень. Выпь умолкла.
Разочарованный Баурджин уже собирался отдать приказ повернуть обратно, как вдруг...
— Дацан! — громко закричал Кижи-Чинай. — Вон там, слева!
Нойон повернул голову... Действительно, за ручьём, в ивовых зарослях что-то такое маячило, что-то каменное, большое... И как раньше-то его никто не заметил?
Князь рванулся вперёд, перепрыгнув неширокий ручей, взбежал по склону оврага...
Камни... Никакой не дацан! Просто груда камней, обычных серых валунов, поросших фиолетовым мхом.
— Ну? — так и не решившись перебраться за ручей, закричали воины. — Что там, господин?
Храбрецы, мать их...
— А ничего, — сплюнув, отмахнулся нойон. — Сами взгляните — одни каменюки... Дацан! Дацан! — ох, как хотелось Баурджину отвесить хорошую затрещину пленнику! Еле сдержался.
А любопытные стражи уже перепрыгнули ручей. Вот ещё — ждать их! Баурджин махнул рукой:
— Эй! Нечего там шерудить. Уходим.
— Господин! — один из любопытных в три прыжка догнал князя, протягивая на ладони... средних размеров жемчужину!
— Я нашёл это там в камнях...
— В камнях? — Баурджин удивлённо остановился. — А ну-ка, посмотрим.
Воины перевернули все камни, и, кроме жемчужины, отыскали ещё и пояс с красивыми серебряными бляшками, и саадак из красной кожи, правда, без лука и стрел, какую-то помятую медную чашу и нефритовую статуэтку Будды.
— Всё! — браво доложил Керачу-джэвэ. — Больше ничего нет.
Баурджин пристально посмотрел на пленника:
— Ну? Ничего здесь не узнаешь?
— Узнаю... — нехотя отозвался тот. — Эту статуэтку я видел как-то у нашего главаря, Каим-шери. И саадак, кажется, тоже...
— А что Каим-шери рассказывал про урочище?
— О, много чего рассказывал! И про демонов, и про огненных драконов, вообще — всякие ужасы.
— Понятно.
Ну конечно же — все небылицы и ужасы распространял главарь банды, устроив в овраге схрон. Что б боялись не только спускаться в овраг, но даже к нему и подходить! Неплохо придумано, правда, не оригинально.
