Оказалось, что ни те, кто принимал поспешное решение, ни те, кто имел время спокойно подумать, не смогли установить, какой из вариантов был наименее предпочтительным, а также какой из них был наиболее выгодным. Только те, кто сделал интуитивный выбор, остановились на лучшем из всех вариантов.
В своих статьях Ап Дейкстерхейс (Dijksterhuis) не говорит о каких-то определенных ощущениях, но имеет в виду бессознательные интуиции: в каждом случае, задним числом, участники соглашались, что они сделали правильный выбор.
Жерар Ходгкинсон (Gerard Hodgkinson), доцент и исследователь Центра организационной стратегии, обучения и обмена при Коммерческой школе Университета в Лидсе, рассказал об одном эпизоде, связанном с маневром, очевидно лишенным смысла, знаменитого пилота «Формулы-1», который в продолжение заезда резко тормозил, в то время как приближался к узкому крутому повороту. Таким образом, он избежал столкновения с находившимися впереди автомобилями, которых он еще не видел, и тем самым, возможно, спас свою жизнь.
Сам пилот не мог дать объяснения своему странному маневру, который вдобавок привел его к отставанию от соперников и поставил под вопрос его победу в гонке.
Чтобы попытаться реконструировать ход его рассуждений, команда психологов показала ему видеозапись с телекамеры, установленной на его автомобиле, и попросила его припомнить ощущения, которые он испытывал, и принятое им впоследствии решение.
На экране было видно, что толпа, которая обычно встречала его появление приветственными возгласами, на этот раз даже не смотрела на него: все взгляды были обращены в другую сторону. Пилот не мог сознательно оценить значение такого аномального поведения, но интуитивно он понял, что что-то пошло не так: это заставило его затормозить.
В целом чемпион смог правильно понять язык тела толпы, заметив знак угрозы: интуитивно он предпринял контрмеры, спасшие ему жизнь.
Решение выполнить очевидно опрометчивый, но единственно верный маневр стало возможным благодаря подсознательному осмыслению полученных стимулов церебральной структурой, примыкающей к островку, которая называется пульвинаром, и о которой мы поговорим в следующем параграфе.
Ощущение опасности зависит от третьего глаза
В восточных культурах так называемый «третий глаз» (или «внутренний глаз») означает способность к мистическим видениям, или ясновидению, то есть дар понимания вещей, людей и ситуаций.
В мистической традиции его представляют в виде точки, расположенной в центре лба, — это аджна чакра, считающаяся одним из семи энергетических центров тела.
Науке известно, что действительно существует нечто вроде способности воспринимать «тонкие энергии», тем не менее речь идет не о паранормальном свойстве, а о способности инстинктивно чувствовать угрозу в поле нашего зрения, не осознаваемую на рациональном уровне.
Интерес к этой тематике вырос из констатации того факта, что люди, потерявшие зрение в результате повреждения первичной зрительной коры головного мозга (то есть при сохранности глаза), не утрачивают способности воспринимать качественные особенности предметов, находящихся перед ними. Они рассказывают, что ощущают присутствие чего-то, что они не могут видеть, но только «предчувствовать».
Отталкиваясь от этих предпосылок, исследователи Роберто Чечере (Roberto Cecere) и Катерина Бертини (Caterina Bertini) вместе со своими коллегами высказали предположение о существовании церебральной структуры, способной считывать эмоциональную ауру предметов.
Для подтверждения этой гипотезы были собраны 14 человек, страдающих гемианопсией — тяжелой патологией, двухсторонней слепотой в половине поля зрения: у 7 из них сохранилась способность видеть только левую часть поля зрения, а у остальных — только его правую часть.
Участников попросили как можно быстрее определить эмоциональную мимику лиц, появлявшихся в левой стороне монитора компьютера. Одновременно в его правой части появлялись изображения лиц с выражениями страха или счастья. Образы оставались на экране в течение всего нескольких мгновений, после чего их сменяли изображения лиц без мимики. Таким образом, восприятие эмоций было слишком кратким для того, чтобы осознать их, зато при этом активизировалось так называемое подсознательное восприятие.
В то время как частники выполняли это задание, их церебральная активность фиксировалась электроэнцефалографом, чтобы выявить возможные СКП — событийно-корреляционные потенциалы, появляющиеся и заметные только тогда, когда церебральные волны изменяются в соответствии со специфическим стимулом.
Чтобы избежать попадания образов в затылочную зону, или в зрительную кору, где происходит переработка зрительных образов, обе они были «отключены» при помощи трансчерепной стимуляции. Это что-то вроде «электрошокера», генерирующего слабый магнитный поток, способный, однако, затормозить церебральную активность.
Результаты проведенного эксперимента показали, что участники отвечали быстрее и правильнее всего на стимулы, поступавшие с левой стороны монитора, когда на правой стороне показывалось лицо, выражавшее чувство страха. Кроме того, ответы испытуемых совпадали с данными СКП
[23].
Таким образом, это исследование показало, что опасность (или что-либо, указывающее на нее, как в случае с пилотом — испуганное выражение зрителей) может восприниматься мозгом напрямую, минуя сознание.
Кроме того, ученые предположили, что существует субкортикальный периметр (то есть находящийся ниже самого поверхностного слоя мозга), который мгновенно «выдвигает антенны» при появлении визуального стимула, указывающего на опасность.
Наиболее подходящим кандидатом на эту роль было признано хвостатое ядро, или пульвинар: отдел мозга, давно считающийся ответственным за зрительное восприятие или способность отделять имеющие значение визуальные образы от случайных.
Основная задача проведенного эксперимента заключалась в том, чтобы «почуять» опасность до того, как она «бросится в глаза», и отправить информацию в миндалевидную железу, отвечающую за инстинкт выживания. Там, в свою очередь, вырабатывается наиболее адекватный и быстрый ответ и принимаются меры предосторожности.
Тем не менее чувство страха не всегда проистекает из зрительного восприятия, ускользающего от нашего сознания: например, почти неслышный шорох шагов в темном переулке или кажущаяся ненадежной ступенька деревянной лестницы, по которой мы спускаемся, могут предупреждать об опасности.
Еще до того, как попасть в мозг, эти ощущения воспринимаются сердцем, начинающим биться сильнее: учащенное сердцебиение, подобно тревожным ударам колокола, предупреждает центральную нервную систему об угрозе и призывает ее принять контрмеры.
Страх гнездится в сердце
Как мы уже увидели, сердце это не только насос, качающий кровь, но также нечто вроде мозга; разумеется, этот «сердечный мозг» не настолько совершенен и эффективен, как головной мозг, тем не менее он, несомненно, служит его ценным дополнением.
