– Вы вспоминаете о том времени?
– Иногда. Однако воспоминания туманны, будто тогда я находилась под злыми чарами. Мне интересно, как они рассеялись.
Галлюцинации: область дьяволов
Ибо человек закрывается до тех пор, пока не начинает видеть мир сквозь узкие щели своей пещеры.
Уильям Блейк. Бракосочетание Рая и Ада
Одна моя пациентка думает, что ее пальцы гниют. Обычно Меган предлагает мне осмотреть кончики ее пальцев. Под ее ногтями всегда толстый слой грязи, и мы не один раз вместе подходили к раковине и чистили ей ногти щеткой. «Вы можете их понюхать? – просит она меня. – Они отвратительны». Я не чувствую и не вижу ничего необычного. Меган иногда мучают голоса, которые издеваются над ней, и, когда эти голоса становятся громче, ей начинает казаться, что пальцы гниют. Мы встречаемся как минимум раз в месяц: мне это дает возможность проконтролировать ее состояние, а ей – получить рецепт на антипсихотические препараты. Она считает лекарства эффективными, а вот консультации, как мне кажется, нет. Я пытался выяснить, что гниющие пальцы значат для нее: являются ли они отражением какой-то червоточины, которая разрушает ее разум, а не пальцы. «Нет, в этом нет ничего символичного, – говорит она. – Они правда воняют. Я поверить не могу, что вы этого не чувствуете».
В греческом языке слово «психика» означает «душу» или «жизнь», а «психоз» – «оживление» или «вселяющий жизнь». Для психиатров XIX – начала XX века психоз означал нечто совсем иное: сумасшествие, которое развивается на фоне расстройства разума.
Теперь же слово «психоз» употребляется в тех случаях, когда человек сообщает о галлюцинациях и убеждениях, которые явно не могут быть реальными, то есть теряет связь с реальностью. В книге «Раннее слабоумие, или Группа шизофрений», опубликованной в 1911 году, психиатр Эйген Блейлер ввел термин «шизофрения», чтобы описать группу психических заболеваний, для которых характерна потеря связи с реальностью. В книге говорится, что, когда делюзии или галлюцинации становятся ярко выраженными, «все может начать казаться другим – как сам человек, так и внешний мир… Человек теряет временные и пространственные границы». При шизофрении эта потеря границ мучает человека, ограничивает его жизнь и сильно его пугает.
В XIX веке психоз противопоставлялся неврозу, возникающему из-за расстройства нервов – сегодня это различие кажется бессмысленным.
Принимая галлюциногенные наркотики для удовольствия, люди понимают, что изменения в их восприятии мира временные. Олдос Хаксли в своем эссе «Двери восприятия» описал эффект от приема 0,4 г галлюциногенного препарата мескалина. В качестве эпиграфа он позаимствовал строки из поэмы Уильяма Блейка: «Если бы двери восприятия были чисты, всё предстало бы человеку таким, как оно есть – бесконечным»
[22]. Хаксли описывает мозг как редуцирующий клапан, который не дает нам увидеть великолепие и многообразие мира. Он принял галлюциногенный препарат, надеясь открыть этот клапан, и отметил, что наркотик дал ему «намек» на то, что значит жить с психическим заболеванием. Хаксли хотел добиться трансформации сознания и кратчайшим путем добраться до религиозного экстаза, при котором границы восприятия исчезают, как, например, это происходит у практикующих дзен-буддизм.
Идея о том, что наркотики могут помочь перейти из одного состояния в другое, получила критику дзен-мастера Д. Т. Судзуки, который настаивал на том, что галлюциногенные препараты позволяют заглянуть лишь в «дьявольскую область» реальности. Согласно Судзуки, принимать ЛСД «глупо». «Эти наркотики создают впечатление «мистических» видений, – писал он, – [но] в центре дзен стоят не видения, которые случаются у наркоманов, а человек, который их видит». Ученик Судзуки Кодзи Сато имел другую точку зрения: галлюциногенные препараты позволяют добиться такого психического состояния, в котором люди «не должны задерживаться», но из которого они могут многое для себя вынести. Сато рассказывает историю одного из последователей дзен, который не мог продвинуться дальше серии буддистских коанов, пока не принял ЛСД; после этого он «с легкостью разгадал коаны».
Нам привычно, что человеческий разум стремится путешествовать в параллельные миры, чтобы изменить сознание. Дети добиваются этого, играя, но для взрослых универсальным способом сместить точку наблюдения, зарядиться энергией или расслабиться стали наркотики. Практически в каждой культуре есть традиция приема наркотиков, а в тех редких культурах, где ее нет, присутствуют альтернативные методы достижения галлюцинаций, например голодание или длительная медитация.
Чтобы быть галлюциногеном, препарат должен искажать восприятие реальности, но при этом не обладать ни седативным, ни стимулирующим действием. Существует множество природных галлюциногенов, и их использование человеком было описано еще 5000 лет назад в Ведах. В Средние века нередки были вспышки заболевания, которое называли огнем святого Антония: целые сообщества переживали галлюцинации, употребив в пищу хлеб, зараженный спорыньей. Алкалоиды вырабатывают грибы, растущие на злаках; попадая в кишечник, они вызывают диарею и рвоту, могут провоцировать головную боль, галлюцинации и припадки. Похожий эффект достигается при проглатывании листьев или ягод белладонны. В трактате XVII века, посвященном отравлению белладонной, был сделан акцент на религиозной и мистической природе галлюцинаций (намного позже эту тему развил Хаксли в «Дверях восприятия»).
10 мкг ЛСД вызывают ощущение эйфории, а всего лишь 50 мкг приводят к появлению галлюцинаций.
Множество других природных наркотиков также обладают галлюциногенным действием: например, содержащийся в грибах псилоцибин или мескалин мезоамериканских кактусов. Однако самый сильный галлюциноген – синтетический, и это диэтиламид d-лизергиновой кислоты, или ЛСД. ЛСД активен в крошечных дозах (в дозе в тысячу раз меньше эквивалентной дозы мескалина) и является одним сильнейших психоделиков.
ЛСД был впервые синтезирован в 1938 году, но его свойства оставались неясными до 1943 года, когда швейцарский химик Альберт Хофман, работая в лаборатории, случайно абсорбировал немного ЛСД через кончик пальца. Он решил, что умер и попал в ад. Наркотик сильно воздействует на мозг, и исследователи долго не могли понять, как он способен искажать зрение, слух, обоняние и сны, не понижая и не повышая уровень сознания человека. В 1950–1960-х годах ЛСД пытались использовать как лекарство от алкоголизма, депрессии и даже шизофрении, но лишь немногие исследования подтверждали терапевтический эффект. Не так давно псилоцибин, получаемый из галлюциногенных грибов, предлагали использовать как средство для лучшего погружения в психотерапию (вспомним ученика Сато, который разгадал самые сложные коаны после приема галлюциногенных препаратов). Однако ЛСД нельзя считать абсолютно безопасным: многие исследования подтверждают небольшой риск психотической реакции на наркотик – в 1–2 % случаев. Видения, вызванные ЛСД, могут смениться галлюцинациями, которые будут преследовать человека еще долгое время, после того как сам наркотик будет выведен из организма.
