— Итак, пожар — это вы. Я должна была догадаться, — речь лейтенанта звучала так же сухо и неодобрительно, как всегда.
— Как… как вы сюда попали? Так быстро, я имею в виду, — Темпл теперь знала, как должен был чувствовать себя Джордж Бернс после пятнадцати сигар
[73]. Она попыталась разглядеть туфли Молина, но не смогла вытянуть шею.
— Что непонятно? — сказала Молина. — Вы звонили. Я была не на дежурстве.
— Я… понимаю.
— Похоже, вы включили пожарную сигнализацию.
Темпл кивнула.
— Похоже, на вас кто-то напал.
Темпл кивнула.
— Отвечайте на вопросы.
— Но как вы…
— Это неважно, но, когда раздалась сирена, пожарные связались с менеджерами Конференц-центра, и Бад Даббс немедленно сообщил, что видел вас входящей в центр в конце рабочего дня. Полицейский диспетчер вызвал меня, поскольку было ясно, что тут снова творятся грязные дела.
— Вся эта суматоха только ради того, чтобы спасти меня?
Темпл была польщена. Даже охранник несколько минут назад не смог удержать ее от того, чтобы выглянуть наружу, где целых пять полицейских машин сверкали мигалками под шум вертолета над крышей павильона. Пока они разговаривали, Конференц-центр и прилегающие территории были обысканы вдоль и поперек.
— Сама поражаюсь, — ответила Молина, покосившись на нее из-под соболиных бровей, которые по-прежнему нуждались в выщипывании. — Очевидно, вы и вправду нуждались в спасателях.
— Очевидно?! — проскрипела Темпл. Негодование превратило ее голос в почти неслышный писк.
Молина оглядела столы и взяла пустой пакет. И кое-что еще.
— Эй! — запротестовала Темпл. — Это мои лучшие босоножки от Стюарта Вейзамана!
— Это улика, — произнесла Молина с видимым удовольствием. Она оглядела изящные туфельки с таким выражением, с которым немецкая овчарка смотрит на йоркширского терьера: великолепным презрением. — Лаборатория должна сделать анализ крови и волос с каблука. Вы получите их обратно. Со временем.
Она засунула туфли в пакет.
— Зачем вам оба?
— А что вы собираетесь делать с одной туфлей?
— Ну, ладно, только не сломайте.
— А теперь, — Молина уселась за стол напротив Темпл. — Нам предстоит серьезный разговор.
Темпл сумела извлечь из несчастного горла свой лучший голос — голос Бренды Вакарро
[74]:
— Ни слова. Ни одного звука, пока я не попаду в приют для бродячих животных и не удостоверюсь, что с Чернышом Луи все в порядке.
— С котом?
— Я думаю, он там, но приют уже закрыт. Там один служитель, он уходит в семь, и я боюсь, что они по ошибке усыпят Луи. Это случается! Я не буду сотрудничать, если вы мне не поможете.
— Мы можем арестовать вас и забрать в участок.
— Зачем? Вы все равно не услышите ни слова. Только в приют.
— Это смешно.
— Это мой кот!.. Как бы мой. Между прочим, он свидетель убийства!
— Вы свидетель получше: вы умеете разговаривать. И, к тому же, вы даже не уверены, что этот чертов кот там.
— Я не уверена, что его там нет, и, пока я этого не узнаю точно, я вам ничего не скажу, кроме номера карточки социального страхования.
Глаза Молина превратились в синие льдинки:
— У вас не будет никакого социального страхования, если вы будете чинить препятствия полиции.
— Какие препятствия? Я все вам расскажу по пути в приют.
— Лучше сделать это в участке, чтобы можно было запротоколировать ваши показания.
Темпл улыбнулась:
— Тогда нам лучше поторопиться в приют, пока моя короткая память не стерлась от стресса.
Охранник и полицейский, оба в форменных фуражках с блестящими бляхами, выжидательно смотрели на Молина. Темпл, уверенная в победе, улучила момент, чтобы взглянуть на туфли лейтенанта. Черные замшевые лодочки, которые не портили винтажного платья, да еще и на каблуке! Довольно смело для некоторых дылд.
Молина встала, возвышаясь над Темпл, точно башня. Несмотря на свой цивильный вид, она разговаривала своим прежним тоном: профессионально ровным, точно кардиограмма покойника:
— Это дело превратилось в оперетту, когда вы с вашим дурацким котом принялись танцевать па-де-де вокруг трупа на выставке. Похоже, оно должно закончиться погоней за призраками.
Темпл встала. Босиком рядом с Молина она выглядела, точно Красная Шапочка под сосной. Взглянув на часы — надо же, всего шесть пятьдесят три, поверить невозможно! — она подняла глаза и твердо встретила синий взор.
— Мне нужно быть там до семи, лейтенант.
— Ройсон, — устало повернулась Молина к полицейскому. — Включи сирену.
Глава 22
На скользкой почве
Темпл сидела в одиночестве в крохотной комнатке, оборудованной только столом и несколькими стульями. В верхней половине единственной двери имелось оконце, такое замызганное, как будто множество носов долгие годы прижимались к стеклу. Стекло было забрано металлической сеткой, перечеркивающей его диагональными клетками, точно рыболовной сетью.
Тоскливая обстановка вполне соответствовала ее настроению. Громкое и стремительное прибытие в городской приют не помогло: Луи там не было. Служитель клялся, что огромный черный котяра точно был здесь, но указанная клетка оказалась пуста. Темпл в глубине души уверилась в том, что Луи усыпили, хотя тот же служитель уверял, что никаких экзекуций в этот вечер не проводилось. В любом случае, Луи не было.
Темпл и Молина в итоге выглядели полными дурами, но Темпл на это было наплевать. Лейтенанту, возможно, нет.
Когда Молина вошла в комнату, нахмурив свои роскошные брови, Темпл поежилась: публичное выставление лейтенанта полиции на посмешище явно не являлось лучшим из путей взаимодействия с властями.
Когда они прибыли в участок, Молина исчезла, не говоря ни слова. Сейчас она опять была в своем привычном костюме — поплиновый жакет и юбка цвета хаки. Впрочем, жара в комнтке для допросов тут же заставила ее снять жакет, и на свет появилась красная полиэстровая блузка с короткими рукавами и v-образным вырезом в стиле бойскаутов.
— Что, мне уже нужен адвокат или что-то в этом роде? — нервно спросила Темпл.
— Вас никто не арестовывал, — ответила Молина. — Против дураков не придумано статьи в законодательстве.
