Вообще в какой-то момент в голову приходит еретическая мысль, что изучение географии сказок Андерсена надо начинать не с Дании, а именно со Швейцарии. Дело в том, что на примере «Девы льдов» наиболее отчетливо видна прямая связь географии сказок Андерсена со стилем его путешествий (если вы по привычке пропустили предисловие, самое время наверстать). Своевременное понимание андерсеновского подхода к путешествиям не только помогает разобраться, почему вся его сказочная география выстроена именно так, а не иначе, но и здорово экономит время в процессе поиска ответов и расшифровки сомнительных мест. Правда, вывести Андерсена на чистую воду, не раскурочив весь калейдоскоп, практически невозможно — мешает наросший вокруг его личности сказочный антураж. Не может же сказочник оказаться обычным туристом: туризм — это индустрия, а в индустрии чудесам не место. Даже воспоминания Эдварда Коллина, в которых открытым текстом говорится, что все свои маршруты Андерсен педантично планировал заранее, а затем столь же педантично следовал установленному плану, не в состоянии поколебать мираж: куда сухим чиновничьим мемуарам тягаться с мифом о странствующем сказочнике? В результате ты, как дурак, гоняешься за этим мифом по всей Европе — а он все время ускользает. И только добравшись до «Девы льдов», уже на вылете из Цюриха, когда за неимением карамельки (куда им!) просто закрываешь глаза и принимаешься наводить порядок в набитой альпийскими пейзажами голове, вдруг наступает прозрение: стоп, да ведь это же все картинки из туристического каталога. На самом-то деле Андерсен никогда не был странствующим сказочником, он путешествовал как самый что ни на есть завзятый турист, коллекционируя популярные достопримечательности, — и потому неудивительно, что он поселил своего героя в Гриндельвальде, а затем утопил его на Швейцарской Ривьере. И именно благодаря этому «Дева льдов» производит настолько альбомное впечатление, которое ей, впрочем, только в плюс: сказочной истории к лицу архетипичные декорации, а с окрестностями Гриндельвальда и Монтрё в этом смысле мало что сравнится.
Единственное, что вносит в альбомность «Девы льдов» легкий раздрай, — это нетривиальная связь между географией и сюжетом. Герои постоянно болтаются туда-сюда, в результате одни и те же места возникают по ходу действия не только по нескольку раз, но еще и в разных контекстах, так что непонятно, как упорядочивать иллюстрации: привяжешься к истории — замучаешься с географией, привяжешься к маршруту — запутаешься в сюжете. Впрочем, это тоже вполне в духе сказки: взялся тягаться со стихией — умей импровизировать. Главное — начать, и вы будете смеяться, но начинает Андерсен как раз как самый заурядный турист — даже не просто с Бернского нагорья, а именно с популярной Гриндельвальдской долины. Что ж, подыграем ему — хотя там тоже не так все просто, как кажется на первый взгляд.
Гриндельвальд и Майринген
Гриндельвальд (Grindelwald)Илл. 1 пал жертвой массового туристического паломничества только во второй половине XIX века — маршруты популярных в XVII и XVIII веке европейских гран-туров обходили его стороной, а к началу XIX на континенте начались Наполеоновские войны, и всем временно стало не до туризма. Орудия, однако, отгремели, и к тому времени как раз вернулось эхо от прозвучавшей ранее песни муз: в конце XVIII века Альпам было посвящено столько произведений литературы и искусства, что оставалось только проложить туда дорогу, — и попробуй-ка не съезди на Бернское нагорье после пейзажей Франца Кёнига и Каспара Вольфа. Дорогу, правда, закончили только к 1872 году; к этому моменту все, кому было больше всех надо, включая Андерсена, успели сделать свое дело — окрестные вершины уже были покорены, «Дева льдов» написана, и можно было остепениться и спокойно запускать любителей комфорта. Однако финальный грибной дождь на поляне местного туризма прошел еще восемь лет спустя, когда до Гриндельвальда дотянули железнодорожную ветку — тогда-то и грянул «большой взрыв», не утихающий до сих пор: до 1888 года гостиниц в Гриндельвальде не было вообще, к 1913-му их стало более тридцати, а сейчас их там около трех сотен.
Илл. 1
Гриндельвальд
Заглянем-ка в Швейцарию, в эту дивную горную страну где по отвесным, как стены, скалам растут темные сосновые леса. Взберемся на ослепительные снежные склоны, опять спустимся в зеленые равнины, по которым торопливо протекают шумные речки и ручьи, словно боясь опоздать слиться с морем и исчезнуть.
Когда Андерсен в 1861 году писал о «массе иностранцев со всего света», он, конечно, и представить себе не мог, до чего все это дойдет. Теперь, когда к живописи и литературе присоединились фотография и кинематограф, а к железным дорогам — автомобили и авиация, мечта об Альпах стала куда более осязаемой и доступной практически всем и отовсюду. Окрестности Гриндельвальда неоднократно позировали Голливуду, да и не только ему. Хозяйка одного отеля в Майрингене (Meiringen), например, рассказывала мне историю о том, как к ним занесло съемочную группу из Индии: уж больно местный пейзаж подходил для идиллической сцены свадьбы главных героев после победы над злодеями. Фильм вскоре вышел на широкие индийские экраны и произвел в местном прокате настоящий фурор. «И где, как ты думаешь, все тамошние молодожены теперь проводят медовый месяц?!» — почти кричала хозяйка в конце истории, стуча кулаком по столу. Да, Гриндельвальд — тот самый случай, когда рай для визуала в туристический сезон становится настоящим адом для социофоба. Не говорите потом, что я не предупреждал.
Все путешественники, прибывающие в Гриндельвальд, делают это одним из трех способов (если они, конечно, не альпинисты): либо из Интерлакена (Interlaken) по долине реки Лючине (Lütschental) (это наиболее простой и массовый путь — там есть и автомобильная дорога, и железная), либо из Майрингена через перевал Гроссе Шайдегг (Grosse Scheidegg) (на автобусе или пешком), либо из Лаутербруннена (Lauterbrunnen) через перевал Кляйне Шайдегг (Kleine Scheidegg) (по горной железной дороге). На момент визита Андерсена железных дорог в той местности не было никаких, поэтому в «Деве льдов» упоминаются только первые два способа: те, кто «переходит высокие, покрытые снегом горы»,Илл. 2 очевидно, идут пешком из Майрингена, а те, кто «является снизу, из глубоких долин», приезжают из Интерлакена. Сам Андерсен ехал через Интерлакен, этим же путем впоследствии ходил его герой, и им же до сих пор пользуется большинство людей. В этом варианте, кстати, несмотря на заезженность, тоже есть своя изюминка, особенно если добираться поездом. Дело в том, что из окон поезда можно смотреть только по сторонам, поэтому самого впечатляющего пейзажа не видно — он расположен впереди. А потом ты выходишь на перрон и буквально упираешься лбом в склон Эйгера. Без преувеличений — рот раскрывается сам.
Илл. 2
