Наш кузнец хотя бы попробовал.
В итоге работы над образами сказки Лариса отметила, что мысли о смерти перестали быть парализующими и пугающими. На смену им пришли мысли о том, как полноценно использовать время жизни.
Подкрепляя этот положительный результат, я познакомила Л. с двумя стихотворениями.
1.
Я сотни планов отложу
На завтра. Ничего не поздно.
Мой гроб еще растет в лесу:
Он дерево, он нянчит гнезда.
Это короткое стихотворение чешского поэта Франтишка Грубина, которое я уже приводила в пример в другом случае из практики – гимн жизни, созданный человеком, принимающим неизбежность смерти. Поэту удалось передать представление о смерти как о части жизни. Гроб – дерево, которое нянчит гнезда, укрывает собой новые жизни – птенцов. Но придет время, оно состарится, из него сделаю последнее убежище для прожившего жизнь человека. А пока – вот она, жизнь! В ней есть, чему радоваться.
2.
Сними с меня усталость, матерь Смерть.
Я не прошу награды за работу,
Но ниспошли остуду и дремоту
На мое тело, длинное как жердь.
Я так устал. Мне стало все равно.
Ко мне всего на три часа из суток
Приходит сон, томителен и чуток,
И в сон желанье смерти вселено.
Мне книгу зла читать невмоготу,
А книга блага вся перелисталась.
О, матерь Смерть, сними с меня усталость,
Покрой рядном худую наготу.
На лоб и грудь дохни своим ледком.
Дай отдохнуть светло и беспробудно.
Я так устал. Мне сроду было трудно,
Что всем другим привычно и легко.
Я верил в дух, безумен и упрям,
Я Бога звал и видел ад воочью –
И рвется тело в судорогах ночью,
И кровь из носу хлещет по утрам.
Одним стихам вовек не потускнеть,
Да сколько их останется, однако.
Я так устал, как раб или собака,
Сними с меня усталость, матерь Смерть.
(1966)
Это стихотворение, написанное поэтом Борисом Чичибабиным в очень тяжелый период его жизни, называют одним из самых страшных и горьких в его лирике. Лидия Карась-Чичибабина говорила: «Ведь после таких стихов не живут. А он начал новую жизнь». Да! Поэт начал новую жизнь и прожил с момента написания этих строк еще 28 лет (он умер 15 декабря 1994 года).
Что же есть в этих словах, призывающих Смерть, как мать-успокоительницу, что дает силы жить? Ведь это не только гимн Смерти, это и гимн Жизни. Поэт точно знает смысл своей жизни. И это дает ему силы «выдержать любое как». Смысл этот – «Одним стихам вовек не потускнеть» – творчество, являющееся, по Франклу, одной из трех главных ценностей на путях обретения человеком смысла. И именно этот смысл, подытоживающий стихотворение, снимает его мрачность и дарит надежду. Метафорически рассуждая, Смерть не собирается вступать в свои права, видя тот смысл Жизни, который найден поэтом.
Поэтому – Смерти не надо бояться. И не надо к ней стремиться. Человек, ценящий жизнь, понявший ее смысл для себя, должен бесстрашно проживать подаренные ему дни и годы.
4. Пример из практики
Сказки, легенды, мифы, притчи обычно несут в себе множество смыслов. И часто самый важный, облеченный в метафору, труднее всего обнаружить. При этом пациент, которому изложена сказка (миф), предаваясь поиску, оставляет настороженность, расслабляется, считая, что уходит от своей проблемы. Тем эффективнее бывает воздействие обнаруженного смысла. В этом отношении очень показателен сюжет трагедии Еврипида «Медея», созданной по одноименному мифу.
Медея
Ясон, древнегреческий герой, воспитанный кентавром, отправился добывать золотое руно, которое хранилось у царя Эета. Вряд ли Ясону удалось бы добыть руно, если бы не помощь Медеи. Она была дочерью царя Эета и при этом волшебницей. Когда Ясон явился во дворец царя, невидимый и шаловливый бог Эрот притаился за его спиной и пустил золотую стрелу в сердце Медеи. Она влюбилась в прекрасного чужестранца.
Отец Медеи поставил Ясону условие, выполнив которое тот получил бы золотое руно. Условие это было немыслимым: распахать поле, посвященное богу войны Аресу, железным плугом царя Эета, а в плуг запрячь медноногих, дышащих огнем быков. После этого надо было засеять поле зубами дракона, а когда из этих зубов вырастут закованные в броню воины, – сразиться с ними и перебить их. Эту невыполнимую задачу помогла решить влюбленная в Ясона волшебница Медея. Она понимала, что предает отца, мучилась ужасными видениями, но ничего с собой не могла поделать из-за любви. Встретившись ночью с возлюбленным, она передала ему волшебную мазь, делавшую его неуязвимым. Ясон был тронут ее любовью и влюбился в нее сам.
В итоге Ясон похитил золотое руно и бежал вместе с Медеей. Он женился на ней, принеся клятву супружеской верности. Много испытаний и бед пришлось претерпеть Медее на чужбине: без родины, без семьи, с грузом собственной вины за плечами. Но она все выдержала, любя мужа. Она родила Ясону двоих детей.
Шли годы. Ясон заскучал, влюбился в дочь царя Креонта, который благословил брак дочери и героя Ясона. Когда Медея узнала об измене Ясона, ее охватило отчаяние. Гнев овладел ее существом. Дух ее был неукротим, смириться она не могла. Так произошло превращение женщины в существо, одержимое злыми духами, жаждой мщения.
К Медее пришел Ясон и принялся уверять, что женится на дочери царя для блага ее же, Медеи, и их детей. Ведь они – сыновья чужестранки с не очень хорошей репутацией, а женитьба их отца на дочери царя укрепит их положение в обществе. Медея сделала вид, что смирилась. Она послала невесте мужа отравленную одежду и корону в знак своего смирения. Но корона впилась в голову счастливой соперницы, а одежда разъела ее тело. Бросившийся на помощь дочери царь тоже погиб.
Но гнев Медеи неистов. Она убивает и собственных детей. На это у нее две причины. Она знает, что на ее детях будут отыгрываться подданные погибшего царя. И, во-вторых, она желает, чтобы месть ее Ясону была полной и окончательной. Она уносится на огненной колеснице бога Гелиоса вместе с телами сыновей. Напрасно Ясон умоляет отдать ему сыновей, чтобы хотя бы похоронить их и приходить к ним на могилу. Медея уже не женщина, она – дух зла. А духи зла не верят человеческим слезам.
Ирина Л., 29 лет, мать двухнедельного младенца, обратилась со следующей проблемой. Она не хочет записывать в свидетельство о рождении отца ребенка. В браке с ним не состоит. Он делал ей предложение, нравился ей поначалу, но, забеременев, И. стала испытывать к нему отвращение, замечая все больше и больше недостатков в отце будущего ребенка. Он, по ее словам, мало зарабатывает, поэтому ничего не сможет дать ни ей, ни ребенку. Ирина сама воспитана матерью-одиночкой, поэтому говорит, что раз мама прекрасно воспитала и вырастила ее, значит, и она вырастит сына сама. Тем более ей не хочется, чтобы к ее ребенку еще кто-то имел отношение. Она не собирается его ни с кем делить. С какой стати она, например, будет спрашивать разрешение у чужого мужика, если захочет поехать с ребенком отдохнуть за границу. (Чужой мужик – это отец ребенка, – Прим. автора.). Обратилась она за помощью, желая успокоиться, так как в сердце ее живет ярость.
