– Серьезно? Миралия?
Я помнила, как о ней говорил Адам. Девочка-цветочек, и такие раскладки? Порча?
– Да, на тех, кто выносил приговор ее мужу. Сама погибла, но и людей спасти не удалось.
– Понятно, почему Тира говорила о своей фамилии. Интересно, а почему Адам ее не удочерил?
– Потому что его уматерили, – хмыкнул Керт. – Кто б ему дал! Пусть спасибо скажет, что в храмовный приют ребенка не отправили, отстоял он племяшку тогда.
– А зря…
– Кто ж знает, что в нашей жизни зря, что не зря, – загрустил Керт. И я поспешила сменить тему.
– Слушай, а что вообще надо для наведения порчи?
Я расположилась на каминной полке, свесила хвост и небрежно помахивала им.
Керт развалился в кресле. В руках у него был бокал с коньяком, или чем-то таким, спиртосодержащим. Мне все равно нельзя, я белка. А ему после разговора с Тирой требовалась релаксация.
А именно – уютное местечко, беседа с кем-то хорошим, душевное спокойствие…
Тирой серьезно займутся завтра с утра, как прибудут еще два хуртара. Тогда же и порчу снимут с девчонок. А пока мадемуазель сидит под надежным замком, а мы наслаждаемся непринужденной беседой.
Почти Холмс и Ватсон. Не хватает только бокала с бренди, но мне сейчас и понюхать не светит. Даже не опьянею. Расчихаюсь.
Физиология другая, вот и не поможет мне спиртное. А жаль. Хорошо бы смотрелось.
Девчонок, кстати, Керт тоже предупредил, что если его коллеги приедут, то завтра с них порчу снимать будут. И Лаллия, и Мира клятвенно пообещали лечь пораньше спать – мало ли?
Денек они еще подождут, но хотелось бы поскорее, неохота под топором палача жить.
– Кровь.
– Но Тира же взяла семя?
– А что такое семя? – Керт пожал плечами. – Это очень важная часть мужчины, не менее важная, чем кровь.
– А Тира не боялась, что порча и на нее попадет?
– В смысле?
– Слюна-то ее. Семя мужское, но слюна дамская, а там явно было и то, и другое? Попало бы на нее… получилось бы этакое самосожжение?
Керт от души рассмеялся.
– Слюна, волосы, ты, Амура, как скажешь, так скажешь. Может, еще и по содержимому ночного горшка порчу наводить?
Я помотала головой.
– Не поняла? Слушай, давай с тобой четко определимся, что годится для порчи?
– Кровь. И только кровь.
– А семя?
– Мое семя – моя кровь – мой сын. Самая близкая родня. Разве нет? Это мои будущие дети, просто…
– В потенциале, – помогла я.
– Да, наверное, – слова «потенциал» Керт не знал.
– А остальное не годится? Волосы, к примеру?
– Если только вырванные с корнем, чтобы на них кровь осталась, тогда можно попробовать. И то побыстрее, чтобы не пропало, сколько там той крови было? А сами волосы – что? Они уже не совсем живая часть нас. Как ногти, к примеру. Тебе когда волосы стригли, ты же не орала благим матом?
– Нет, я орала, поглядев на результат, – съязвила я.
Керт рассмеялся.
– У вас вообще удивительно забавный мир. Хотел бы я там побывать.
Я хмыкнула.
Забавный, да. Интересно, куда бы ты пристроился быстрее – в могилу или в дурдом? Но что развлеклись бы все причастные к твоему визиту, это точно. Ладно, вернемся к порче.
– А у нас считали, что порчу можно навести и через волосы, и через ногти… да хоть через что. Через любую частицу человека.
– И получалось? – с профессиональным интересом уточнил Керт.
Я вздохнула.
– Да как тебе сказать? Я вообще порчу не видела, первый раз здесь столкнулась. Вот чтобы она была ощутимая, конкретная, чтобы пальцем можно было потрогать, как у лэрра, у девочек, чтобы язвы и смерть… Раньше я никогда такого не видела. У нас такой порчи и не бывало.
– А какая она еще бывает? Как у вас наводили порчу? Поделись секретами, если знаешь?
Я от души рассмеялась. Секретами… да весь интернет в подобных советах. Правда, пользы от них – разве что поразвлечься. Ноль целых, фиг десятых. Если кто-то так и правда порчу навести умудрится, его надо будет в книгу рекордов Гиннеса занести.
– Знаю, у нас все знали.
– Серьезно? И как же вы жили?
– Весело. Потому что всерьез это все никто не воспринимал.
– Как можно не воспринимать порчу – всерьез? – в голове Керта подобное просто не укладывалось. У них-то понятно, тащить и не пущать, а у нас даже участковому не пожалуешься, в лучшем случае пальцем у виска повертит.
– Если б ты знал, как у нас ее наводят, ты бы тоже ничего всерьез не воспринял, – махнула я лапой. Керт отпил глоток спиртного.
– Ну так поделись?
– К примеру, можно кому-то иголок во входную дверь натыкать, – принялась вспоминать я.
– Зачем? Чтобы укололся?
– Якобы, привлечь болезни. Рассыпать перед порогом землю с кладбища, монетки, можно клок волос стащить в ближайшей парикмахерской и подвесить к двери… да много чего можно. Знаешь, дурость – она безгранична.
– А что с человеком-то будет?
– Удачу потеряет, выгодный контракт сорвется или с работы уволят, в семье скандалы начнутся, денег не будет, замуж не выйдет…
– Такой порчи не бывает, – Керт решительно замотал головой.
– Только… физическая?
– Или на смерть.
Я только вздохнула.
– А у нас считают, что есть.
– Тогда понятно, почему у вас никто ее всерьез не принимал. А настоящая?
– А как у вас. Если что есть, надо долго искать и тщательно ловить. А дураков в любом мире прорва.
– Это да.
– Вот наши и отрывались, кто во что горазд. Сам понимаешь, здесь для меня все это оказалось в та-акую новинку… я о таком и не слышала никогда.
– Амура, белочка, давай я тебе просто расскажу, что такое порча. А ты уже сравнишь? – надоело Керту слушать про дураков из нашего мира.
Я умильно распушилась.
– Да, пожалуйста! Очень прошу!
Керт откашлялся и начал.
– Итак, порча. Механизм наведения прост. Необходимо иметь частицу человека, которого ты хочешь проклясть, а именно кровь.
– Или семя.
– В крайнем случае и это сойдет. Но только для мужчин, для женщин берется исключительно кровь.
– Из царапины?
Керт кивнул.
– Ну да, а откуда еще?
– Женщины вообще каждый месяц кровь теряют, – скромно намекнула я.
