Вкусы там, не вкусы… все я понимаю. Если совершеннолетние, сознательные и добровольно – это их право. Если втихаря и никому не пропагандируя – тем более. А впечатление все равно такое, словно тебе на стол выложили здоровущего глиста, да еще хвастаются откормленностью. Эх, не везет мне с толерастией. Слово знаю, а как до дела доходит, так лапы к канделябру и тянутся.
А уж когда взрослый мужик рассказывает о своей любви к шестнадцатилетнему пареньку…
Фу. И еще раз – фу.
И все равно что-то не вяжется. Но и сказать Керту хоть слово нет никакой возможности.
* * *
Хуртары слушали.
Остальные тоже слушали, итог подвел брат Валер.
– Что ж, тогда дело закрыто и убийца признался?
Керт вздохнул.
– Не знаю…
– А чего тут не знать? – не понял брат Валер. – Давайте считать. Порчу хотели навести все пятеро. Фаулзы, Верейли и лэрр. Из Фаулзов одна умерла, она как раз и наводила порчу. Ее к ответу не привлечешь. А вот Верейлей…
Далини встрепенулась.
– За что?
– За шкирку, – ласково улыбнулся ей Керт. – За нее, вестимо. Кровь Эрри добывала? Или семя?
– Но мы же им не воспользовались!
– А хотели. Вот за это и….
– Мальчишку – в монастырь, лет на двадцать, авось научится не только задницей вертеть, – кивнул брат Валер, Фаулза туда же, а этого… обратный ритуал провести, что ли?
– Сразу и проведем, – согласился Керт.
– Нет! – Лэрр Ильдар вскочил из-за стола, отпрыгнул к стене. Да, это не дурочка Тира, которая не знала, чем все может закончиться, этот свою вину понимает. – Не дамся!
– А кто будет спрашивать?
Хуртары встали из-за стола, к ним вторым эшелоном присоединились Ластан и Жескары, и вся эта группа надвинулась на лэрра.
И тут Далини поняла, что пора.
Схватила брата за руку и бросилась наутек.
На их пути оказалась Эрвина и отлетела в сторону, как тряпичная, вскрикнула, хватаясь за живот, а парочка рвалась к дверям.
И ведь могли уйти, карета еще во дворе, прыгнуть, хлестнуть коней – и лови потом ветра в поле.
Прыгнула – я.
В лицо Далини, распушившись, целясь в глаза, чтобы напугать… и забыла, что у меня этот клятый стилет.
А когда вспомнила, было поздно. Непоправимо поздно.
Клинок из золотистого металла распахал щеку Далини, проехавшись по скуле.
На пол упала капля крови, одна, вторая, кто-то дико закричал… Лаллия?
Кажется она… и чего она кричит?
Оглянуться я не могла.
Кинжал сыграл свою роль, хотя я и не поняла, почему так. Но Далини бледнела, оседала, ее глаза закатывались, а над телом собиралось плотное золотистое облако, пронизанное кровавыми молниями. В ужасе отпустил руку сестры Лик, но дернуться не успел, получил от кого-то пинок, неловко взмахнул руками, задел меня – и я полетела прямо в облако.
– Амура!
Керт?
Чего он кричит, я же здесь… или уже – нет?
* * *
Вокруг было золото. И багрянец, и пурпур, и тянулся золотой мост. И стояли на мосту трое человек.
Далини, с целым почему-то лицом.
Лэрр Эрард, такой, каким я его увидела, только без язв.
И я. Такая, как была при жизни, даже костюмчик мой любимый, темно-розовый, от Шанель, в тонкую полоску.
А над нами бушевала гроза.
Молнии били вокруг моста и уходили – куда?
Тучи над мостом, тучи под мостом – и единственная реальность – золотой мост под ногами.
– Что это? – первой нарушила молчание я.
– Это дорога мертвых, – просто ответил лэрр Эрард. – Рад тебя видеть, Амура.
– И я вас. Извините, что подвела, – вздохнула я.
– Почему? Ты справилась, иначе мы бы здесь не оказались, – лэрр едва не фыркнул. – Ах да… спорим, ты до сих пор не знаешь, что такое Гьялларест?
[16]
Я помотала головой.
– И книгу Хурта не читала? – продолжил издеваться лэрр.
Я вспомнила, что у нас там творилась, и едва не фыркнула.
Книгу Хурта!
Да я забывала на каком мы свете живем, какая, на фиг, религия! Хорошо хоть свод законов полистала!
– Кошмар, какие эфиренты необразованные пошли, – вздохнул лэрр. – А ты, Дали, так и не поняла, где мы?
Далини покачала головой.
– Это… бред? Или сон?
– Нет. Это Гьялларест, – еще раз повторил незнакомое название лэрр Эрард. – Как известно, после смерти люди уходят или в чертоги Хурта, или к Руху, в зависимости от того, как они умерли. В бою – или нет. Забрали с собой врага, или нет. А я вот, завис между мирами, потому что не мог определиться. С одной стороны, я умер подло, от порчи, и дорога мне к Руху. С другой стороны, я отдал остатки жизненной силы, чтобы найти и покарать убийцу, и это засчитали за полноценный бой. Кстати – спасибо, Амура.
– Не за что.
– За сына, в том числе. Эрри даже не знал… и не думал он об этой дуре! Вот ведь подлая девка!
Я сморщила нос.
– Как-то это несправедливо. Допустим, умру я в своей кровати – и к Руху. И эта гадина туда же пойдет, – я сейчас говорила о Тире. – Плохая компания при жизни еще ладно, но после смерти-то как? Ее ж даже не убьешь второй раз!
– У Руха тоже несколько миров, – отмахнулся лэрр. – И для таких, как моя очаровательная любовница, там место есть. Хотя на нее я как раз не думал.
– Я тоже, – призналась я. – Но заклинание сработало почему-то…
– Потому что посчитало ее главной виновницей.
– Но почему? – уж вовсе ничего не понимая взвыла я. – Почему?! Мы думали, что это лэрр Ильдар, а эта дура на посылках!
И тут Далини расхохоталась от души, благо, ничего больше от нее и не осталось.
– Я? У этого пи…ра?! Ох… можно!!!
Даму понесло, не хуже, чем от свекольного сока, а нам оставалось только слушать.
И ладно бы что новое услышали! А то ведь история стара, как мир!
Жила-была девочка. Вот сама и виновата.
Что родилась не там, не у тех, и вообще – старшей в семье. Что в результате?
Ни детства, ни отрочества. Ибо папаша пьет и делает детей, мамаша пытается их прокормить, а честь вытирать грязные носы и задницы (не слишком отличая, где что) достается старшей дочери.
