– Скажи своим зулусам, чтобы шли за нами по следу. Мы поедем вперед. За час нагоним.
Он улыбнулся Шону, демонстрируя дырку между зубами, и Шон тоже ощутил, как от волнения у него на руках топорщатся волоски. Он улыбнулся в ответ.
Отпустив поводья и предоставив животным самим выбирать удобную дорогу среди поваленных деревьев, они скакали легким галопом, не обгоняя друг друга. Чем дальше они продвигались на север, тем реже становился буш по берегу реки. Вскоре они оказались на открытой местности – лишь кое-где росли отдельные деревья. Высокая трава, растущая на твердой и гладкой земле, доходила до стремян.
Скакали молча, пригнувшись к лошадиным шеям и глядя вперед. Копыта стучали о землю, как боевой барабан. Шон провел рукой по патронам висящего поперек груди патронташа, потом вытащил винтовку и, проверив затвор, сунул обратно в футляр.
– Вот они! – негромко крикнул Упа.
Шон увидел стадо в рощице хинного дерева, всего в четверти мили впереди. Оно было поистине огромно!
– Вот это да! – присвистнул Пауль. – Да тут их не меньше двух сотен.
Шон услышал пронзительный, похожий на поросячий визг сигнал тревоги и увидел, как слоны подняли уши и задрали хоботы. Все стадо сразу сбилось в кучу и, сгорбив спины, бросилось наутек – позади них клубилась лишь тонкая пелена пыли.
– Пауль, заходи справа! Ты, манир, давай по центру, а я слева! – крикнул Упа.
Шон покрепче натянул на уши шляпу, ударил пятками лошадь, и она понесла его вперед.
Как брошенный трезубец, трое всадников устремились вслед за стадом. Шон скоро оказался в облаке пыли. Стадо бегущих слонов напоминало движущийся горный хребет.
Он выбрал старую слониху, пришпорил скакуна и оказался к ней так близко, что видел волоски на кисточке ее хвоста и ссадины на коже, сморщенной, как мошонка старика. Он коснулся рукой шеи своего коня, и тот резко, всего за несколько прыжков бешеного галопа, остановился. Шон одним движением сбросил стремена, спешился, спружинив коленями, и прицелился в бугристый под серой кожей позвоночник слонихи. Ему удалось перебить позвоночник с первого выстрела – она села и потащила зад по земле, перебирая передними ногами, как собака, у которой глисты. Не успел Шон как следует устроиться в седле, как лошадь снова поскакала, и теперь он не видел, не слышал и не ощущал ничего, кроме шума, пыли и запаха сгоревшего пороха. Гнаться и догонять, задыхаясь от пыли и кашляя. Приближаться. Спрыгивать с лошади и стрелять. Видеть кровь на серой спине. Слышать лязг винтовочного затвора. Ствол винтовки раскалился, отдача больно бьет в плечо. Пот заливает и щиплет глаза. Лошадь мчится вперед. Снова выстрел. Еще двое слонов падают и кричат – ноги парализованы. Всюду алая кровь – цвет битвы. Вставить патрон, загнать его в ствол. И опять бешеная скачка – догнать и снова стрелять и стрелять. Пули шлепаются о живую плоть – и снова надо вскакивать и мчаться вперед. Мчаться вперед, пока лошадь не выдохнется и не начнет отставать, и тут ничего не поделаешь, придется их отпустить.
Шон стоял, обняв морду лошади; пыль и жажда перехватили ему горло. Хотел сглотнуть – и не получалось. Руки дрожали. Снова разболелось плечо. Он развязал шелковый шейный платок, вытер им лицо, высморкал жидкую грязь из носа и только потом глотнул воды из фляги. Она показалась ему слаще самого изысканного напитка.
Луга с отдельно стоящими деревьями остались позади: охота завела их в мопаневый
[42] буш. Он был очень густой, блестящие зеленые листья деревьев мопане свисали до самой земли и окутывали Шона со всех сторон. В неподвижном и теплом воздухе дышать было легко. Шон повернул лошадь и поехал обратно путем погони. Подбитых слонов он находил по их визгливым крикам. Увидев человека, они пытались вскочить на ноги и броситься на него, но могли только ползти, перебирая передними ногами и вытягивая к нему свои хоботы. Он делал выстрел в голову, и слон затихал. Это была неприятная часть охоты, и Шон старался выполнить ее как можно быстрее. В мопаневой роще слышались и другие выстрелы. Выйдя на открытое место между деревьями, Шон увидел, что к нему направляется Ян Пауль, ведя лошадь на поводу.
– Сколько? – спросил Шон.
– Gott, я и не считал. Вот это охота, скажи? У тебя водички не осталось? Я где-то выронил флягу.
Винтовка Яна Пауля уже была уложена в седельный футляр. Поводья он перекинул через плечо, и лошадь понуро шла за ним, от усталости низко свесив голову.
Внезапно из густых зарослей на открытую поляну выбежал раненый слон. Пуля попала ему в легкое – весь бок животного был окрашен пеной, а когда он кричал, из хобота вырывались розовые струи крови.
Из них двоих слон выбрал Яна Пауля; угрожающе растопырив уши, он бросился прямо к нему. Его лошадь встала на дыбы, поводья взлетели, и она галопом бросилась прочь, оставив своего всадника одного перед несущимся на него слоном.
Шон вскочил в седло, не коснувшись даже стремян. Его лошадь задрала голову и заплясала, кружась на одном месте, но он силой развернул ее и заставил преградить слону путь.
– Только не беги, ради бога, только не беги! – крикнул он, выхватывая винтовку из чехла.
Ян Пауль услышал его. Он стоял, опустив руки и расставив ноги: тело его сковал страх. Слон тоже услышал крик Шона и мотнул головой, и Шон заметил, что гигант неуверенно замедлил бег. Даже не особенно целясь, Шон выстрелил, надеясь только попасть и тем самым отвлечь внимание слона от Яна Пауля. Пуля хлестко шлепнула в тело животного – с таким звуком мокрое полотенце шлепается о стену. Слон неуклюже повернулся – сказывалось пробитое пулей легкое. Развернув лошадь, Шон помчался прочь, а слон пустился за ним вдогонку.
Липкими от пота руками Шон не глядя, на ощупь перезарядил винтовку. Медная гильза выскользнула из пальцев и, ударившись о колено, упала в траву, под копыта лошади. Слон догонял. Шон отстегнул ремешок, стягивающий притороченное к седлу одеяло в скатке, и оно упало – порой даже упавшая шляпа может остановить атаку зверя, но этот слон не обратил на него внимания. Шон повернулся в седле и выстрелил. Слон снова закричал. Животное было уже так близко, что кровь свежей раны забрызгала Шону лицо. Лошадь его совсем выдохлась. Все тяжелее давался ей каждый шаг; они уже были почти на краю поляны, перед глазами маячила зеленая спасительная стена деревьев мопане.
Шон втолкнул в патронник винтовки еще один заряд и, перекинув ногу, лег животом на седло. Потом скользнул вниз и, коснувшись ногами земли, побежал рядом с лошадью. Он отпустил седло, и его потащило вперед; он чудом сохранил равновесие, с сумасшедшей скоростью перебирая ногами. Сумев удержаться на ногах, он развернулся, чтобы в первый раз спокойно сделать выстрел. Слон приближался с большой скоростью, он уже навис над ним всей своей огромной, как скала, массой. Хобот свернулся кольцом у него на груди, бивни подняты высоко.
«Слишком близко, – мелькнула в голове мысль, – слишком близко. Отсюда в голову не попасть».
