– Какие новости из краалей?
– Они там все очень напуганы. Говорят мало, ничего понять невозможно.
Мбежане не скрывал своего презрения и даже отвращения к ним – эти чувства испытывает всякий зулус по отношению ко всем остальным племенам Африки.
– Отличная работа, Мбежане. Сейчас отдыхайте, выступаем перед рассветом.
Они продвигались на юго-запад еще четыре дня. Следопыты Шона прочесали местность на десять миль по обе стороны и никого не обнаружили.
Протянувшись до самого горизонта, горный хребет Дракенсберг напоминал зубчатый гребень доисторического чудовища. На вершинах его лежал снег.
Шон постоянно тренировал своих людей, обучая, как нужно действовать в случае неожиданной атаки противника. Стрелки шеренгой выдвигаются вперед и спешиваются, прикрывая пулеметные расчеты, которые бешеным галопом занимают позицию на ближайшей высотке. Присматривающие за лошадьми собирают животных и укрывают их в ближайшем овраге или за холмом. Он снова и снова заставлял их отрабатывать этот маневр, гоняя их до тех пор, пока бойцы от усталости чуть не падали на шеи своих лошадей, жаловались на боли в спине и на чем свет стоит проклинали своего командира. Но Шон продолжал гонять их до полного изнеможения, чтобы добиться нужного уровня физической подготовки. Бойцы отпустили бороды, лица их обветрились и приобрели красноватый оттенок, потом потемнели от солнца, военная форма тоже потемнела, но от грязи. Довольно скоро они перестали сыпать проклятиями в адрес Шона. У них появилось чувство уверенности, они стали больше смеяться, крепче держаться в седле, крепче спать по ночам, несмотря на холод, и быстрее просыпаться – бодрыми и готовыми к действиям. Шон остался более или менее удовлетворен.
Утром десятого дня похода Шон и еще двое бойцов отправились на разведку. Доехав до группы валунов, спешились, и Шон вдруг заметил впереди на равнине какое-то движение. С диким волнением предвкушая наконец-то дело, он спрыгнул с валуна, на котором сидел, и бегом бросился к лошади за биноклем.
– Вот черт! – разочарованно проговорил он, увидев в поле бинокля сверкающие наконечники пик. – Это наша конница.
Через полчаса они сошлись с небольшим отрядом улан, входящим в состав одного из крупных подразделений, которое двигалось к югу от линии блокпостов. Во главе отряда стоял совсем юный младший офицер. Он угостил Шона сигарой и сообщил последние новости театра военных действий.
К северу от Йоханнесбурга, в районах горного хребта Магалисберг, свирепствовали отряды де ла Рея и Сматса: за ними гонялось сорокатысячное войско англичан и ничего не могло поделать с их тремя тысячами. На юге, в Свободном Государстве, в самом разгаре шла охота за отрядами де Вета. На этот раз его точно поймают, заверил Шона юный офицерик. Пятидесятитысячная армия пехоты и кавалерии загнала его в угол между линией блокпостов и разлившейся рекой Риет. На востоке поспокойнее. У коммандос там не хватает командиров, и они хоронятся высоко в горах в районе Коматипоорта.
– Здесь тоже пока спокойно, сэр. Но лично мне такое не нравится. Этот тип, Леру, хитрая бестия, да и не дурак тоже. До сих пор его активность ограничивалась несколькими рейдами. Десять дней назад около пяти сотен его головорезов напали на нашу транспортную колонну снабжения неподалеку от Чарльзтауна. Перебили охрану, набрали боеприпасов столько, что хватило бы на полномасштабное сражение, и скрылись в горах.
– Да, – мрачно кивнул Шон. – Мы нашли одну из его стоянок.
– И с тех пор от него ни слуху ни духу, сэр. Я прочесал здесь все, но пока без результата.
– Какие у него силы? – спросил Шон.
– Он может поднять до трех тысяч, так поговаривают. Я считаю, что он сейчас к чему-то готовится, к какой-то очень крупной операции.
В ту ночь Мбежане вернулся в лагерь далеко после полуночи. Он подошел к двуколке, под которой спал Шон; за ним тихо ступали еще двое.
– Нкози. – Зулус дотронулся до его плеча.
Мгновенно проснувшись, Шон повернулся к нему:
– Мбежане, ты?
Он выполз из-под двуколки и встал.
Высоко в небе стояла полная серебристая луна, ярко освещая все вокруг. В ее свете он сразу узнал тех, кто пришел с Мбежане.
– Черт подери! Хлуби! Нонга! – вскрикнул он, но тут же спохватился, вспомнив о манерах учтивости. – Я вижу вас!
Он шагнул к ним и по очереди обнял за плечи.
– Я вижу тебя, нкози, – отвечая на его объятия, по очереди произнесли оба.
– Ты здоров, нкози?
– Я здоров. А ты здоров, Хлуби?
– Я здоров.
– А ты здоров, Нонга?
– Я здоров.
Ритуальный обмен вопросами и ответами у зулусов может длиться столько, сколько позволяет время. Более года прошло с тех пор, как Шон освободил их от службы своей особе в окрестностях Претории, следовательно, сейчас он должен спросить каждого, как поживают их отцы, братья, не болеет ли скот, хорошо ли они добрались, и только потом можно задать главный вопрос.
– Вы шли через Ледибург?
– Да, мы шли этим путем, – согласился Хлуби.
– Вы видели нкозизану Дирка?
В первый раз оба зулуса заулыбались, сверкая белыми зубами в лунном сиянии.
– Мы устроили с нкозизаной совещание, – усмехнулся Хлуби. – Он растет, как молодой бычок. У него уже есть боевые шрамы и благородный синяк под глазом.
– И мудрость его растет вместе с ним, – гордясь за своего питомца, добавил Нонга. – Он вслух говорил нам то, что написано в книге.
– Он посылает привет нкози, своему отцу, и просит его позволения бросить школу и присоединиться к нему. Поскольку он уже вполне овладел искусством, которое касается книг и чисел.
Шон засмеялся.
– А нкозикази, моя матушка? – спросил он.
– Она здорова. Она шлет тебе вот эту книгу.
Откуда-то из-под набедренной юбки Хлуби достал конверт – весь в пятнах от долгого путешествия. Шон взял его и сунул себе под куртку, чтобы почитать на досуге.
– Итак, – сказал Шон; обряд взаимных приветствий закончился, и теперь настало время переходить к делу. – Что вы узнали насчет мабуну? Нашли какие-то следы?
Мбежане присел на корточки и положил рядом щит и копье. Остальные последовали его примеру. Продолжение встречи следовало должным порядком.
– Говори, – приказал Мбежане, обращаясь к Хлуби.
– Мы прошли через горы, – заговорил Хлуби, – чтобы сделать путь короче. В холмах у подножия гор мы нашли дорогу, проделанную копытами многих лошадей, и, следуя по этой дороге, вышли на плоское место, окруженное скалами. Мабуну находятся там со своим скотом и фургонами.
– Далеко это место? – волнуясь, спросил Шон.
– День пути.
Ага, значит, миль тридцать.
