– Отлично.
Шон посмотрел в сторону загона, где сейчас находились лошади. Вдоль ограды тянулась плотная толпа народу, но он увидел, как через ограду лезет Дирк и под аплодисменты зевак прыгает рядом с Солнечной Плясуньей.
– Симпатичный у тебя парень, – заметил Деннис, который тоже смотрел туда, но что-то в его тоне явно давало понять: «Но я очень рад, что он не мой».
– Спасибо, – отозвался Шон с некоторым вызовом, что не укрылось от Денниса, и он иронически улыбнулся.
– Пойдем поговорим с другими судьями… да и Гаррик вон уже ждет, – сказал Деннис, мотнув головой в сторону стоящего в конце дорожки экипажа.
Шон тоже посмотрел туда – в первый раз, как ни горько было это осознать. Рядом с экипажем вместе с Паем, Эразмом и отцом стоял Майкл. Высокий и стройный, в черных сапогах для верховой езды, плотно облегающих ноги, в открытой рубашке белого шелка, подчеркивающей его широкие плечи, он стоял, прислонившись к колесу. А над ним на заднем сиденье рядышком помещались Ада и Анна. Шона вдруг охватила злость оттого, что Ада находится с ними.
– Матушка. – Он поприветствовал ее без улыбки.
– Здравствуй, Шон.
Он никак не мог постигнуть ни смысл ее интонации, ни выражение ее лица. Что она чувствовала, – сожаление или, быть может, вопреки собственному сердцу, несогласие с ним? Долгую минуту они смотрели друг другу в глаза, но потом Шон отвел взгляд: раздражение сменилась чувством вины. Правда, он не понимал, откуда взялось это чувство: разве что причиной стало исполненное печали осуждение, которое он прочел в глазах Ады.
– Здравствуй, Гарри, – сказал Шон.
Он попытался улыбнуться, хотел было протянуть брату правую руку, но вовремя понял, что рука его будет отвергнута, и причиной тому – все то же осуждение в глазах Гарри, которое он читал во взгляде Ады. Он облегченно вздохнул, только когда повернулся к Майклу:
– Здравствуй, Майк. Ну что, не боишься штаны потерять?
– Смотри, как бы вам самим не сесть в лужу!
И оба весело рассмеялись, настолько очевидно довольные друг другом, что Анна беспокойно заерзала на сиденье.
– Нельзя ли поскорее, Ронни? – резко сказала она.
– Да-да, – торопливо согласился Ронни Пай. – Что ж… А где наш юный Дирк? Надо срочно его отыскать.
Они покинули женщин и группой двинулись сквозь толпу к загону. Там стоял Дирк, пересмеиваясь с двумя девицами, в которых Шон узнал дочерей одного из фабричных мастеров. Обе с таким откровенным обожанием смотрели на Дирка, что в груди Шона невольно поднялась волна снисходительной гордости за сына. Дирк небрежно отстранил девиц и направился навстречу отцу со спутниками.
– Все готово, папа, – сказал он.
– Вижу, – проворчал Шон.
Он ждал, что сын проявит вежливость и поздоровается с остальными, но Дирк, не обращая на них внимания, сразу обратился к Ронни Паю:
– Я вас слушаю.
– Что ж. Состязание между жеребцом Гарри Кортни по кличке Грей Уэзер и кобылой Шона Кортни Солнечной Плясуньей. Это состязание чести – владельцы ставок не делают. По рукам?
– Хорошо, – сказал Шон.
Гарри раскрыл было рот, потом решительно закрыл и кивнул. Развернув носовой платок, вытер взмокший лоб.
– Дистанция около пяти миль вокруг четырех пунктов. Первый пункт обозначен столбами на этом поле. Второй – указатель северо-восточной границы фермы Теунис-Крааль. – Ронни указал на возвышающийся над ними гребень нагорья, чей покрытый травой склон золотился в лучах утреннего солнца; там и сям на нем виднелись темно-зеленые полоски кустарника. – Третий – бассейн с травильным раствором номер три на ферме Махобос-Клуф, он расположен вон за теми деревьями, отсюда не видно. – Рука Ронни описала широкую дугу над гребнем возвышенности и остановилась, указывая на кудрявые купы эвкалиптов. – Но вы ведь оба знаете, где это, так?
– Еще бы, – сказал Дирк.
Майкл молча кивнул.
– И четвертый, финишный пункт – тот же, что и стартовый, здесь на этом поле.
Он указал пальцем на два столба, на которых весело трепетали флаги.
– На границе Теунис-Крааля и в пункте возле бассейнов с раствором мы выставили контролеров, и вы должны обязательно объехать их с внешней стороны. Теперь насчет судей… Это мистер Петерсен, мистер Эразм и я. Все споры и недоразумения, касающиеся правил и их толкования, будем решать мы…
Ронни продолжал говорить, а Шон чувствовал, как нарастает его возбуждение и поднимается от живота вверх, к рукам, и по предплечьям бегут мурашки. То же возбуждение охватило всех остальных, а у Ронни даже голос изменился. Шон не понимал, что лисье нетерпение на лице банкира вызвано сознанием того, что это соревнование может принести ему больше, гораздо больше, чем любому из них. Зато Гаррик все понимал и смотрел на шевелящиеся губы Ронни как загипнотизированный.
– Итак, на этом все, – закончил Ронни. И обратился к наездникам: – А вы седлайте лошадей и приводите их на старт.
Судьи ушли, оставив четырех Кортни одних.
Первым заговорил Гарри.
– Шон, – сказал он, глядя на него страдальческим взглядом, – я думаю, что ты должен знать… – Не закончив, он замолчал.
– Что? – отрывисто спросил Шон.
Услышав вопрос, да еще заданный таким тоном, Гаррик выпрямился. Выражение его глаз сразу изменилось, и Шон увидел в его взгляде нечто такое, чего увидеть совсем не ожидал: гордость.
– Не важно, – ответил Гаррик.
Он расправил плечи, повернулся и решительной, энергичной походкой зашагал к своей лошади.
– Удачи тебе, Майк, – сказал Шон, хлопнув его по руке.
– И вам тоже.
Майк двинулся вслед за Гарриком, но вдруг остановился и повернулся к Шону:
– Что бы там ни болтали, Шон, я уверен, что ты здесь ни при чем.
Он зашагал прочь.
– Черт побери, что он хотел этим сказать? – озадаченно пробормотал Шон, но Дирк отвлек его от этих мыслей.
– Зачем тебе это надо, папа? – возмущенно спросил он.
– Что именно? – отозвался Шон, непонимающе глядя на сына.
– Желать ему удачи. Зачем тебе надо желать ему удачи? Я участвую в скачках за тебя, а не он. Я твой сын, а не он!
Обе лошади с седоками двигались рядышком к старту, и вместе с ними перекатывалась волна шума и говора в толпе.
Шон шагал рядом с Солнечной Плясуньей, и Дирк, склонившись к нему с седла, внимательно слушал его советы.
– Как будешь подъезжать к болоту, скачи аккуратно, не гони, на топком грунте ей потребуются все силы. Пускай Майкл вырвется вперед, ноги у его жеребца крепкие, сильные, хотя сам он тяжелый. Лучше двигай прямо за ним, пусть он предложит тебе путь. За болотом можешь его догнать, а на спуске и обогнать, там гони во весь опор. Вверх по склону и по гребню тоже ты должен идти впереди до самого бассейна с раствором.
