– Я имела в виду не вашу собаку, а собаку Скотти. Он приручил бродяжку на небесах.
– У Скотти была аллергия на собак. Он их ненавидел. Мне пришлось везти его в больницу, когда соседский шпиц едва коснулся его ноги.
– Но теперь он их полюбил, – с надеждой произнесла Минерва. – И Ягодка с ними. Они играют вместе.
Миссис Барнет прищурилась:
– Ягодка ненавидела собак даже сильнее, чем Скотти.
«Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт».
Когда в голове Минервы снова появился Дросс, она могла поклясться, что он запыхался.
– Понял, в чем дело. Только не сердись.
– Так что там с гарантией? – напомнила миссис Барнет.
– Похоже, это не тот Скотт Барнет, – заявил Дросс.
Смятение Минервы росло вширь, словно испуганный иглобрюх.
– Забавно, если вдуматься, – промямлил Дросс. – Как в анекдоте: сколько Скоттов Барнетов могут быть женаты на Кэролайн? Что ж, как минимум два.
– Спроси, знает ли он что-нибудь о кондиционере и драгоценностях, – велела Минерва.
– Я мигом.
– Да уж поспеши.
– Ну так? – поторопила миссис Барнет. – Он что-нибудь говорит?
– Одну минуту. Он вспоминает. Порой земные материи ускользают от призрачного разума, особенно когда человек мертв так долго.
– Прошло всего две недели.
– Для призрака это долгий срок.
– Неужели? – раздраженно и мрачно поинтересовалась миссис Барнет.
Иглобрюх смятения Минервы превратился в акулу-молот чистого ужаса.
– Итак. Я проверил. Он никогда ничего не крал, – сообщил Дросс. – Сомневаюсь, что он хоть раз был достаточно трезв для любого дельца. Это просто пьяница, который только и хочет резаться в карты с приятелями.
– За шкафом проверяли? – спросила Минерва. – Скотти считает, что гарантия могла завалиться…
– Первым делом там искала.
– Что ж, думаю, вы должны принести мне драгоценности для обряда духовного очищения…
Миссис Барнет вскочила на ноги:
– Так и знала! Ты ведь с самого начала только к этому и вела, мошенница.
– Нет. Вы не поняли. Я не мошенница, – заверила Минерва. – Я прямо сейчас общаюсь с мертвыми.
– Ни с кем ты не общаешься, – фыркнула миссис Барнет, хватая сумочку.
– Я экстрасенс. С духом-проводником и…
– Экстрасенс? И мысли читать умеешь?
– О! Я умею, я, помнишь? Быстрей, говори ей «да», – затараторил Дросс.
– Разумеется, – кивнула Минерва. – Спросите о чем угодно.
– Мое второе имя, любимое блюдо и число, о котором я сейчас думаю?
– Аннет, пицца и семь, – отозвался Дросс.
– Аннет, пицца и семь, – повторила Минерва.
– Луиза, тайский жареный рис и четыре, – отчеканила миссис Барнет.
– Ух ты. Сначала не тот призрак, теперь это. Сегодня явно не мой день. – Дросс снова зашелся в приступе кашля.
А Минерва разом избавилась и от смятения, и от страха, и прочих чувств. В прежние времена все было иначе. Лимузины. Элитные вечеринки. Приглашения на кинопремьеры. Стив Маккуин и Элизабет Тейлор никогда не спрашивали у нее о гарантиях на кондиционер. Почему же теперь, в ее-то возрасте, Минерве приходится иметь дело с таким дерьмом?
– Давайте начистоту, миссис Барнет, – вздохнула она. – Когда женщина находит неизвестные драгоценности в депозитном сейфе мертвого мужа, можете не сомневаться, они краденые. Точка. Все. Конец предложения. Но я знаю людей, для которых это не проблема…
– Значит, дело все же в них? В драгоценностях?
– Почти, – устало отозвалась Минерва.
Миссис Барнет пересекла комнату и настежь распахнула дверь. В гостиную тут же ворвались ослепительные лучи солнца, озарявшего ЭлЭй. Минерва подняла ладонь, защищая глаза.
– Так что скажете, миссис Барнет? Могу назначить встречу на завтра.
Гостья казалась размытым пятном на свету.
– Мне следует позвонить в полицию, прохиндейка, – обронила она, а затем вышла и растворилась в солнечном сиянии, точно призрак.
– Да иди ты в задницу, – буркнула Минерва.
– Ну, как-то грубовато, – заметил Дросс. – Не считаешь?
Минерва промолчала.
– Ой, ну не бузи. Слушай, мне правда жаль. Просто в последнее время стало совсем сложно.
– Что именно?
– Все. Мистификация. Обман. Аферы. Старые добрые подмены.
– Нам ведь не всегда приходилось обманывать, правда? Мы передавали людям великие духовные истины.
– Ну, мы говорили, выстрелит ли их фильм и трахаются ли их жены на стороне, но да, то была великая истина, ни капли лжи.
– Хорошие времена, – вздохнула Минерва.
– Мы были великолепны, но… – Снова кашель. – Теперь мы оба не те, что прежде.
– К чему ты клонишь?
– Я подумываю о том, чтобы повесить шпоры духа-проводника на гвоздь и уйти на покой.
– Ты призрак. Куда тебе уходить?
– Призраки не люди, что ли? Они все время уходят в отставку.
– И чем занимаются?
– Призрачными делами. Тебе не понять.
К Минерве вновь вернулся страх, на сей раз промаршировав по душе железными сапогами.
– Ты серьезно?
– Увы, – прохрипел Дросс. – Слушай, мы неплохо повеселились…
– Лучше помолчи, – перебила Минерва. – Говоришь, как Карл, когда вручал мне бумаги о разводе.
– Ой. Прости.
– Мне просто нужно провернуть одно дельце покрупнее. Задержись еще немного.
– Не могу, Минерва, – тихо произнес Дросс. – Мне пора.
– Ну хоть лотерейный номер на прощанье назовешь?
– Я даже не смог отличить тайский жареный рис от пиццы в мыслях старухи. Думаешь, я угадаю выигрышный номер?
– А лошадь? Я достану программу скачек!
– Прощай, Минерва.
– Стой…
Там, где обычно обитал Дросс, в голове образовалась пустота.
Минерва подошла к двери, закрыла ее на замок. Затем достала из жестянки на алтаре Санта Муэрте
7 толстый косяк и прикурила от свечи со Святым Иудой на одной стороне и портретом Кита Ричардса на другой.
– Хорошего дня, мальчики.
