– Никто не собирает слайды с отпуска, – буркнул Куп.
– Да ладно! С каких пор?
– С тех самых, как человек обрел дар речи и смог сказать:
«Мне не интересны твои слайды».
– Хм. А я их обожал в детстве.
– С тех пор мы изобрели колесо. Любой может поехать в любое место и увидеть все собственными глазами.
– Кроме вот таких голов. – Морти повернулся всем телом, разглядывая коллекцию. – Никогда еще не видел ничего подобного.
– Благодарю.
И вдруг он замер и нахмурился:
– Это ведь не человек? Вон там, наверху.
Вулрич оглянулся через плечо:
– Нет. Это вендиго. Они могут имитировать любой вид.
– И кого он имитировал перед смертью? Жуткая рожа.
– Вообще-то мою жену.
– Ой. – Морти сглотнул.
– Вот что случается, когда решаешь обсудить головы на стенах, – заметил Куп.
Вулрич развернул кресло и посмотрел на вендиго:
– Ну, жена бывшая. Конечно, она не все время так выглядела. Только в полнолуние.
– Она оборотень? – предположила Жизель.
– Нет. Просто стерва. И я держу вендиго на виду, чтобы не забыть, почему мы расстались.
– Где ваша жена сейчас?
– В Венском музее.
Куп задеревенел. Жизель и Морти ахнули. Кот снова сбежал.
– Да не среди экспонатов, – раздраженно проворчал Вулрич. – Картины она там развешивает. Если честно, мне кажется, вы куда сильнее помешаны на этих головах, чем я сам.
Куп оглядел кабинет:
– Поверьте, это не так. Единственное настенное украшение, на котором я когда-либо был помешан, – это постер с мисс Июль. Мои славные пятнадцать лет.
– Я думала, ты помешан на своем хомячке, – сказала Жизель.
– Оставь Шаму в покое.
– Шаму?
Куп вскинул руки:
– Давайте, пока не явились ребята из чудотворных древностей, минутку просто порефлексируем в тишине.
Все замолчали.
– Чокнутый хомяколюб, – прошептал Морти.
Раздался стук, и Вулрич тут же откликнулся:
– Войдите.
Дверь приоткрылась, и в кабинет частично просунулась полная женщина в белом лабораторном халате и «кошачьих» очках на цепочке.
– Купер, это доктор Буэльман из отдела чудотворных древностей, – представил Вулрич. – А доктор Картер не с вами?
– Здравствуйте, – с легким немецким акцентом поздоровалась Бульэман. – Доктор Картер не смог прийти.
– Занят работой?
– Эм-м… да…
– Почему вы не заходите? – спросил Куп.
– Просто так, – очаровательно улыбнулась доктор Буэльман.
– Дело в проклятье, верно? Потому и Картер не пришел. И вы сами не хотите ко мне приближаться.
– Разумеется, нет! – возмутилась она. – Просто мне не нравятся… э… комнаты?
– Вы можете избавиться от проклятья? – спросила Жизель.
– Хархуф пользуется древней системой заклинаний, с который мы не совсем знакомы.
– Иными словами, я теперь повязан с мертвым душегубом, который жаждет моей смерти, – подытожил Куп.
– Насчет душегуба – это домыслы, – возразил Вулрич.
– Думаете, он желает угостить нас обедом?
– Есть и хорошие новости, – будто и не заметив вопроса, продолжила доктор Буэльман. – Древнеегипетские проклятья по большей части шаблонны. Вы можете отделаться фурункулами.
– Фурункулами?
– Или вас покусают шакалы.
– Не бойся, Куп, в Лос-Анджелесе шакалов нет, – успокоила Жизель.
– Это магические шакалы, так что они могут появиться где угодно.
– Ох.
– Еще саранча. Или вашу душу высосут через глазницы.
– Мама всегда говорила, что меня доконает выпивка, а вот про шакалов ни слова, – проворчал Куп.
– Или про саранчу, – добавил Морти.
– Подумайте вот о чем, – улыбнулась доктор Буэльман. – Все это не смертельно, так что у вас есть небольшой шанс остаться в живых.
– Искусанным, в фурункулах, облепленным саранчой и без души. Это и есть ваша хорошая новость?
– Конечно, нет. Она в том, что обычно проклятому выпадает всего одна или две из этих напастей.
– Выбирать можно?
Буэльман медленно покачала головой:
– Увы, нет.
– Спасибо, доктор, – произнес Вулрич.
Она уже почти скрылась за дверью, как вдруг замерла.
– Вы религиозный человек? – спросила.
– Шутите? – скривился Куп.
– Возможно, вам стоит подумать об этом. Молитва может стать утешением.
– Как и бурбон.
– Удачи, – пожелала доктор Буэльман и захлопнула дверь. Куп посмотрел на босса:
– Было весело. Кто там следующий? Влад Цепеш? Потому что сейчас я бы охотнее встретился с ним, чем с еще одним таким доктором.
– Не преувеличивай, Купер, – отмахнулся Вулрич. – Проклятие пока даже не проявилось, так что у тебя полно времени.
– Для чего?
– Ты уже составил завещание?
Куп устало откинулся на спинку стула, и вдруг его осенило.
– Почему фрау Блюхер побоялась приблизиться, а вы – нет?
Вулрич развел руками:
– Еще б я переживал из-за такой ерунды, как проклятье.
Куп улегся на пол и заглянул под стол босса.
– Ха! – воскликнул, поднявшись на колени и указав на белый круг, опоясавший кресло. – Что это?
– Соль, – ответил Вулрич.
Куп снова лег.
– Пожалуйста, не разрывай границы круга, – процедил Вулрич сквозь зубы.
Куп встал и, отряхивая соль с ладоней, вернулся к своему стулу.
– Странное у меня предчувствие. Вы же не собираетесь сделать из меня приманку для мумии?
– Что за абсурд. Но, может, возьмешь несколько выходных? Держись подальше от офиса, пока все не закончится.
– Так и думал. Вы ведь его даже не ищете? Хотите, чтобы он сам ко мне пришел.
– Разумеется, выходные тебе оплатят. И мы не вычтем их из твоего отпуска.
– Он меня даже не слушает, – пожаловался Куп друзьям и уронил руки на колени. – Я словно кусок ветчины на веревочке.
– Ты будешь под круглосуточным наблюдением.
Куп встал:
