– Не помню, – ответил Куп. – У меня амнезия. Прямо как у дяди Морти, Неда. Морти, расскажи им про своего дядю.
Жизель ткнула пальцем в Морти:
– Ты, ни слова. – Затем в Купа: – А ты заводи уже свою шарманку, чтобы мы могли убраться отсюда.
– Она права, Куп. Я расскажу вам про дядю Неда по пути обратно, – поддакнул Морти.
Куп завозился с колесиками, кнопками и переключателями на изменятеле. Вокруг слона возникла дымка. Вскоре она сгустилась и начала расползаться.
– Ого, – протянула Жизель. – Знаю, ты рассказывал, как она работает, но мне не особо верилось. А теперь… ого.
Дымка стала туманом, который постепенно заполнил ангар. Наконец на пульте вспыхнула зеленая лампочка, и Куп его выключил. По ангару пронесся легкий ветер, туман рассеялся, а на его месте возник диснеевский замок с четырьмя внушительными крыльями.
– Поддержу Жизель, – подал голос Морти. – Ого.
– Ага, впечатляет. Ладно, Фил, вот зачем ты здесь. Ты проведешь нас через призрачный замок на этой штуке, а внутри поможешь мне проскочить мимо ловушек и проклятий.
– И снова повторю: я вам не нужен. Так далеко от источника силы любые проклятия и чары не работают.
– А что насчет обычных ловушек?
– Думаю, с ними то же самое, но кто меня слушает?
– Мне все равно надо, чтобы ты помог мне с дверью.
– Я мог бы консультировать тебя по телефону.
– Если бы ты прекратил ныть, мы бы уже со всем покончили, – не выдержала Салли.
– Отлично. Не слушайте меня. Я эксперт, но, очевидно, мое мнение никому не нужно.
– Сейчас – нет, – уточнил Морти.
– Да сделай уже свою работу, Фил, – сказала Жизель. – Некоторым еще кошек кормить.
– Что? – переспросил Куп.
– Шучу, милый.
Даже с помощью Фила у Купа ушел почти час на то, чтобы сладить с чертовски запутанным призрачным замком. Наконец двери библиотеки распахнулись. Тишина. Никаких привидений, домовых, понтианаков, чудовищных оборотней-мотыльков из Джерси или гималайских йети.
Как и говорил Спектр, раз библиотека находилась вдали от источника силы, внутри не было ни электричества, ни огней. Первыми вошли Куп и Фил. Их появление активировало пару полудохлых смертельных проклятий, одно у картины, другое у скульптуры, но оба были настолько слабыми, что ничем Купу не навредили, и максимум, чем одарили бы остальную часть группы, так это небольшим расстройством желудка. Двадцать минут спустя Куп вернулся к входной двери.
– Берите фонарики, заходите и осмотритесь. Мы с Филом отправляемся на охоту за книгой.
– Вот же повезло, – саркастично отозвался Фил. – Напомни еще раз, что мы ищем?
– Старую поваренную книгу.
– Точно. «Чумовые фондю и фланы бабули Смит».
– «Загадочные кондитерские изделия: совершенно не зловещее руководство по пудингам, печеньям, пирожным и не совсем темным искусствам».
– Очень умно. У меня приступы мигрени были приятнее, чем твое чувство юмора.
– Да ты сам как мигрень, Фил.
– Ладно, теперь, пока мы одни, не хочешь объяснить свои проблемы с отношениями, ну так, между нами, мужчинами?
– Нет у меня никаких проблем с отношениями. У нас с Жизель все нормально.
– Уверен?
– Да.
– Точно-точно?
– Заткнись, Фил.
– А как там твоя интимная жизнь? Я что-то слышал про трусы с принтом из «Звездных войн».
– Вот сейчас точно заткнись.
– Надо не забыть записать. «Весьма агрессивно реагирует на упоминания секса из “Звездных войн”». Исходя из этих наблюдений, не советовал бы тебе выбирать профессию, связанную с космической сферой.
Они наконец добрались до секции со старинными кулинарными книгами. Куп мазнул лучом фонарика по полкам.
– Еще раз, как там она называется? «Странные суфле и воскрешение мертвых»? – переспросил Фил.
– «Загадочные кондитерские изделия».
– Теперь запомнил. «Загадочные кексы и пироги вуду».
– Да. Именно так. Ищи ее, только молча.
– Кто найдет, угощает всех выпивкой.
– Ты же не пьешь. Ты мертвый.
– И это я тоже в твое досье добавлю. «Защищает свои дурные привычки, конкретно – пристрастие к выпивке». Исходя из этих наблюдений, вынужден порекомендовать тебе не выбирать профессии бармена, бутлегера или алкоголика.
– Алкоголизм не профессия.
– Разумеется, профессия. Просто большинство людей неправильно ею занимаются.
– Нашел, – объявил Куп и схватил том с полки.
– Уверен? Мы же вроде ищем «Загадочный пирог и вонючую гроздь».
– Все, я ухожу.
– Ладно, напарник. Хорошая попытка. Давай сворачиваться.
– Спасибо за как всегда высококлассную помощь, – поблагодарил Куп.
– Всегда рад примкнуть к вашему очередному «путешествию отверженных». Но боюсь, мне придется выставить тебе счет за свои услуги частного психиатра.
– Отошли его Вулричу, это он меня таким сделал.
– Только послушай, что ты говоришь. Будь самообман олимпийской дисциплиной, ты уделал бы Джесси Оуэнса, Марка Спитца и Евгению Канаеву, вместе взятых.
– Последняя – это кто?
– Олимпийская чемпионка по художественной гимнастике в две тысячи двенадцатом году.
– А, по художественной гимнастике. Как же я забыл.
– Пациент также демонстрирует патологический страх спорта, человеческого тела и соревнований. Рекомендуется срочная терапия в виде игры в тетербол нагишом.
Куп сунул книгу под мышку и вышел из библиотеки. Салли уже грузила в фургон картины и пару внушительных томов.
– Нашла своего Караваджо? – спросил Куп.
Она продемонстрировала полотно с отрубленной головой Медузы Горгоны.
– Это твой фетиш?
– Она стоит кучу денег, – пояснила Салли. – Те, что я возьму себе, уже в машине, и, если посмеешь на них глянуть, снесу тут все к чертям.
– Понял, яснее некуда.
– Внутри еще несколько куч осталось. Поможешь мне таскать добычу или так и будете вместе с Филом стоять и тупо улыбаться?
– Сейчас помогу, только позвоню кое-куда.
Куп набрал Донну и рассказал ей, как добраться до аэропорта. Ее голос звучал немного странно.
– Только давай пока сохраним это между нами? – попросила она.
– То есть?
– Я хочу сказать…
– Это Куп? – раздался на заднем плане голос Шерифа. – Наши вещи у него?
