Люцифер.
Она почти слышала его шипение, чувствовала дыхание на своей шее.
Зубы Люс застучали, но она ощущала это на более глубоком уровне, всем нутром. Клетка за клеткой внутри нее бурно сотрясались.
Здания внизу мерцали. Фонарные столбы двоились. Сами атомы воздуха словно раскололись. Люс гадала, как времятрясение влияло на горожан внизу, которые видели сны в своих кроватях. Они его ощущали? Если нет, то она им завидовала.
Она попыталась позвать Дэниела по имени, но звук ее голоса был искаженным, словно они были под водой. Она закрыла глаза, но из-за этого почувствовала тошноту. Люс снова открыла их и постаралась сосредоточиться на прочных белых зданиях, трясущихся с самого основания, пока они не стали белыми абстрактными пятнами.
Потом Люс обратила внимание, что одно здание стоит неподвижно, словно неуязвимое перед колебаниями космоса. Это был маленький коричневый дом в центре трясущейся белой улицы.
Секунду назад его там не было. Оно появилось словно сквозь водопад и виднелось лишь мгновение, прежде чем раздвоиться, замерцать и снова исчезнуть в широком ряду современных однотонных таунхаусов.
Но на один короткий миг дом действительно там был, единственная неподвижная вещь во всеобщем хаосе, которая одновременно была и частью венской улицы, и чем-то совершенно отдельным.
Времятрясение остановилось, и мир вокруг Люс и ангелов успокоился. Никогда не бывало настолько тихо, как первые мгновения после времятрясения.
– Вы это видели? – радостно крикнул Роланд.
Аннабель встряхнула крыльями, разглаживая их пальцами.
– Я все еще отхожу от этого акта насилия. Ненавижу такое.
– И я тоже, – содрогнулась Люс. – Я видела что-то, Роланд. Коричневый дом. Это была она? Библиотека Основания?
– Да. – Дэниел сделал небольшой прицельный круг над местом, где Люс видела дом.
– Возможно, эти тупые сотрясения не такие уж и бесполезные, – сказала Аннабель.
– Куда исчез дом? – спросила Люс.
– Он все еще там. Просто мы его не видим, – ответил Дэниел.
– Я слышал легенды о таких вещах. – Роланд пробежал пальцами по своим плотным черно-золотым дредам. – Но никогда не думал, что такое возможно.
– Каких вещах? – Люс сощурилась, пытаясь снова увидеть коричневое здание. Но ряд современных таунхаусов был неизменен. Единственным движением на улице были раскачивающиеся на ветру голые ветки.
– Мы называем это патина, – сказал Дэниел. – Это способ исказить реальность вокруг объекта во времени и пространстве.
– Это реорганизация реальности, чтобы спрятать что-то, – добавил Роланд, подлетев к Дэниелу. Он смотрел вниз, словно все еще мог видеть дом.
– Сейчас ты видишь улицу в текущем времени в одной реальности, – Аннабель махнула на таунхаусы, – но под ней находится другая, независимая реальность, и через нее можно попасть к Библиотеке Основания.
– Патина – граница между реальностями, – сказала Арриана, засунув большие пальцы под бретельки комбинезона. – Типа лазерного шоу для избранных.
– Кажется, вы, ребята, много о них знаете, – сказала Люс.
– Ага, – фыркнула Арриана так, словно сейчас пнет другое облако. – За исключением того, как туда добраться.
Дэниел кивнул.
– Лишь несколько существ настолько сильны, чтобы создать патину, и они хорошо их охраняют. Библиотека здесь. Но Арриана права. Нам придется поискать путь внутрь.
– Слышала, что нужен вестник, чтобы забраться туда, – сказала Арриана.
– Одна из легенд вселенной. – Аннабель покачала головой. – Каждая патина особенная. И как туда войти – полностью зависит от создателя. Они будто программируют их.
– Однажды я слышал, как Кэм рассказывал историю о том, как проник в патину, – сказал Роланд. – Или это была история о том, как он устроил вечеринку в патине?
– Люс! – внезапно сказал Дэниел, заставив всех вздрогнуть в воздухе. – Это ты. Это всегда ты.
Люс пожала плечами.
– Что всегда я?
– Ты всегда звонила в колокольчик. Ты должна знать, как попасть в библиотеку. Просто нужно позвонить в колокольчик.
Люс посмотрела на пустую улицу, туман сделал все вокруг коричневым.
– О чем ты говоришь? Какой колокольчик?
– Закрой глаза, – сказал Дэниел. – Зайди в прошлое и найди шнурок от колокольчика…
Люс уже была там, в библиотеке, в тот последний раз в Вене с Дэниелом. Ее ноги твердо стояли на земле. Шел дождь, и пряди липли к ее лицу. Красные ленты для волос промокли, но ей было все равно. Она что-то искала.
Во дворик вела короткая тропинка, а за ней следовал черный альков перед входом. Снаружи было холодно, а внутри горел огонь. Там в затхлом углу рядом с дверью был шнур, украшенный белыми пионами. Он свисал с большого серебряного колокольчика.
Она подняла руку и дернула.
Ангелы ахнули. Люс открыла глаза.
На северной стороне улицы ряд современных таунхаусов прерывался посередине одним маленьким коричневым домом. Дым поднимался из его трубы. Единственным светом – кроме крыльев ангелов – было тусклое желтое свечение из переднего окна дома.
Ангелы мягко приземлились на пустую улицу, и Дэниел ослабил хватку вокруг Люс. Он поцеловал ей руку.
– Ты вспомнила. Молодец.
В коричневом доме был всего один этаж, а у окружающих его таунхаусов было три уровня, так что позади дома можно было увидеть параллельные улицы и более современные таунхаусы из белого камня. Дом сюда не вписывался: Люс заметила покрытую соломой крышу, остроконечные ворота у края заросшей сорняками лужайки, арку деревянных входных дверей. Из-за всего этого казалось, словно дом из Средневековья.
Люс сделала шаг к дому и оказалась на подъездной дорожке. Ее взгляд упал на огромную бронзовую табличку на глиняной стене. Это была мемориальная доска, на которой большими буквами было написано: «БИБЛИОТЕКА ОСНОВАНИЯ, осн. в 1233».
Люс оглядела в остальном обычную улицу.
Здесь были контейнеры для переработки отходов с пластиковыми бутылками, крошечные европейские машины, припаркованные так тесно, что их бамперы касались друг друга, и неглубокие выбоины на дороге.
– Там настоящая улица в Вене.
– Именно, – сказал Дэниел. – Если бы сейчас был день, ты бы увидела соседей, но они бы не видели тебя.
– Патины часто встречаются? – спросила Люс. – Была ли такая в домике на острове в Джорджии, где я спала?
– Очень редко. И практически бесценны. – Дэниел покачал головой. – Тот домик просто был самым уединенным и безопасным убежищем, которое мы смогли найти в такой срок.
– Этакая патина для бедных, – сказала Арриана.
