– Отлично. Мне подойдет самая первая история вашего романа, которую ты сможешь вспомнить. Давай, дорогая. Побалуй пожилую даму. Это поможет нам с пользой провести время до Авиньона, как пилигримам по дороге в Кентербери.
Воспоминание вспыхнуло перед глазами Люс: холодная влажная гробница, где их с Дэниелом заперли в Египте, то, как его губы прижимались к ее губам, а тела друг к другу, словно они были последними людьми в мире…
Но они были не одни. Билл тоже был там.
Он ждал и наблюдал, желая, чтобы ее душа умерла внутри сырой египетской гробницы.
Люс распахнула глаза, возвращаясь к настоящему. Тут красные зрачки Билла не могли достать ее.
– Я устала, – сказала она.
– Отдыхай, – тихо сказал Дэниел.
– Нет, я устала от наказаний просто за то, что люблю тебя, Дэниел. Я не хочу иметь ничего общего с Люцифером, чистильщиками и изгоями, на какой бы стороне они ни были. Я не пешка, я человек. И с меня хватит.
Дэниел накрыл ее руку своей ладонью и сжал.
Ди и Роланд выглядели так, словно хотели бы сделать то же самое.
– Ты изменилась, дорогая, – сказала Ди.
– По сравнению с чем?
– По сравнению с прошлым. Никогда не слышала, чтобы ты так говорила. А ты, Дэниел?
Дэниел молчал какое-то мгновение. Наконец сквозь звук ветра и хлопанья крыльев в воздухе он произнес.
– Нет. Но я рад, что теперь она так говорит.
– И почему бы нет? Вы, ребята, пронесли свою трагедию через измерения. Но это упорная девушка, девушка с мускулами, та, которая однажды сказала мне, что никогда не обрежет волосы, хоть будь она проклята – твои слова, дорогая – хоть они завяжутся в узел, спутаются, станут магнитом для колючек. Потому что волосы были частью ее, были напрямую связаны с ее душой.
Люс сощурила глаза, глядя на пожилую женщину.
– О чем ты говоришь?
Ди наклонила голову, глядя на Люс, и сжала пухлые губы.
Люс внимательно посмотрела на нее, на золотистые глаза и пышные рыжие волосы, вспомнила, как она тихо напевала во время полета.
И потом до нее дошло.
– Я помню тебя!
– Мило, – сказала Ди. – Я тоже тебя помню!
– Разве я не жила в хижине на открытой равнине? – Ди кивнула.
– И мы говорили с тобой о моих волосах! Я бегала… бегала по кустам крапивы, преследуя кого-то на охоте… кажется, лису?
– Ты была тем еще сорванцом. Храбрее любого мужчины в прерии, вообще-то.
– А ты, – сказала Люс, – ты долгими часами вытаскивала колючки из моих волос.
– Я была твоей любимой тетушкой, выражаясь фигурально. Ты говорила, что дьявол проклял тебя густыми волосами. Немного драматично, но тебе было всего лишь шестнадцать – и это было настолько близко к правде, насколько только может быть у шестнадцатилетних.
– Ты сказала, что проклятие будет таковым, только если я сама позволю ему повлиять на меня. Ты сказала… в моих силах освободиться от любого проклятия – что за проклятиями всегда следовали благословения…
Ди подмигнула.
– Потом ты сказала мне отрезать их. Мои волосы.
– Правильно. Но ты отказалась.
– Нет. – Люс закрыла глаза, когда холодный туман облака накрыл ее, и защекотал кожу. Внезапно ей стало необъяснимо грустно.
– Я не стала этого делать. Была не готова.
– Ну, – сказала Ди, – мне определенно нравится, какую прическу ты себе выбрала с тех пор, как образумилась!
– Смотрите! – Дэниел показал на место, где облако обрывалось, словно утес. – Мы на месте.
Они спустились в Авиньон. Небо над городом было чистым, облака не закрывали вид. Их крылья на солнце отбрасывали тени на небольшой средневековый городок из каменных зданий, рядом с зелеными пастбищами фермерских угодий. Под ними праздно гуляли коровы. Трактор ехал по земле.
Они повернули налево и полетели над конюшней, вдыхая тяжелый запах сена и навоза. Они скользнули ниже к собору, сложенному из таких же темных камней, как и большая часть зданий в городе. Туристы попивали кофе в миленьких кафешках. Город отливал золотом в лучах полуденного солнца.
Чувство испуга из-за неожиданно быстрого прибытия смешалось с ощущением, что время утекает сквозь пальцы. Они искали реликвии четыре с половиной дня.
Уже прошла половина того срока, после которого свершится Падение Люцифера.
– Нам туда. – Дэниел указал на мост вдали, который только наполовину пересекал реку, вьющуюся через город. Складывалось такое впечатление, что вторая половина обрушилась в воду.
– Мост Сен-Бенезе.
– Что с ним случилось? – спросила Люс.
Дэниел бросил взгляд через плечо.
– Помнишь, как отреагировала Аннабель при упоминании, что мы едем сюда? Она была причиной, по которой в средние века построили этот мост. В те времена папы жили здесь, а не в Риме. Однажды парень заметил, как она перелетает Рону. Аннабель даже не подозревала, что ее могут увидеть. Он построил мост, чтобы последовать за ней на ту сторону.
– А когда он обвалился?
– Постепенно, со временем. Сначала одна арка упала в реку, потом вторая. Арриана говорит, что мальчик – его звали Бенезе – видел ангелов, но плохо разбирался в архитектуре. Она любила его и осталась в Авиньоне в качестве его музы, пока тот не умер. Он так и не женился, держался подальше от общества Авиньона. Город считал его сумасшедшим, – Люс постаралась не сравнивать свои отношения с Дэниелом и те, что были у Аннабель с Бенезе, но это было сложно. Какие отношения в действительности могут быть у ангела и смертного? Когда все это закончится, если они победят Люцифера… что тогда? Они с Дэниелом вернутся в Джорджию и будут, как и все другие пары, ходить за мороженым по пятницам после фильма? Или весь город будет считать ее безумной, как Бенезе?
Было ли все это безнадежно? Что станет с ними потом? Их любовь исчезнет, как арки средневекового моста?
Сама мысль о том, чтобы делить жизнь с ангелом была безумной. Она чувствовала это каждый раз, когда Дэниел нес ее через облака. И все равно с каждым днем любила его все больше.
Они приземлились на берег реки под тень плакучей ивы, вспугнув стаю встревоженных уток, бросившихся на воду. В свете дня ангелы сложили крылья. Люс стояла позади Дэниела и наблюдала за этим сложным процессом, пока крылья исчезали у него под кожей.
Сначала они исчезли в центре, издавая хлопок каждый раз, когда складывался очередной слой мускулов небесных крыльев. Последними с легким свечением исчезали тонкие, практически прозрачные кончики, прячась в тело без следа через его специально сшитую футболку.
Они подошли к мосту, словно туристы, заинтересованные архитектурным памятником. Аннабель двигалась более напряженно, чем обычно, и Люс видела, что Арриана протянула руку и коснулась ее. Солнце ярко светило, и воздух был наполнен запахом лаванды и речной воды. Мост был сложен из больших белых камней и держался на высоких арках под ним.
