В-третьих, благодаря реформам 90-х годов российская экономика стала рыночной, т. е. ее сбалансированность достигается за счет свободы изменения цен. Надо отдать должное российским властям, которые в ответ на ускорение инфляции не только не стали замораживать цены, но и даже не стали всерьез обсуждать эту идею. В результате экономика достаточно быстро смогла приспособиться к внешнему (двукратному ослаблению рубля) и внутреннему (продуктовые контрсанкции) шокам. Правда, заплатить за это пришлось ростом инфляции: 10 %-ным снижением уровня потребления населения и 40 %-ным снижением объемов импорта.
График 5.
Динамика розничного товарооборота в России в 2008–2011 и 2014–2017 гг. (100 % = июль 2008 г. или июль 2014 г., соответственно)
Устойчивость российской экономики и ее способность быстро воспринять сильные шоки в прошедшем году отнюдь не является гарантией того, что падение экономики закончилось. Снижение нефтяных цен во второй половине 2015 года неизбежно приведет к новой волне ослабления рубля, дальнейшему сокращению импорта и сохранению высокой инфляции. Хотя объемы российского импорта резко сократились, доля импорта в розничном товарообороте практически не изменилась: она сократилась с 55 % в 2013 году до 50 % в 2028-м в силу того, что импортные товары подорожали вслед за долларом в два раза.
Высокая инфляция и политика правительства по замораживанию зарплат и пенсий приведут к дальнейшему падению уровня жизни населения и снижению уровня потребления
[22]. Поскольку доля частного потребления в российском ВВП остается выше 50 %, то компенсировать его падение российской экономике будет крайне тяжело – статистически это будет происходить за счет сокращения импорта и, соответственно, роста чистого экспорта, но растущих секторов в экономике от этого не появится.
…рубль тоже
Вторая по значимости “загадка” прошедшего года – относительная стабильность и незначительное (по итогам года) ослабление рубля – разгадывается гораздо проще.
С одной стороны, в последние три года рубль стал “нефтяной валютой”. Простого взгляда на график движения цен на нефть и курса рубля к доллару достаточно, чтобы убедиться в синхронности их движения. Статистически в 2014–2015 годах 92 % изменения курса рубля к доллару объяснялось изменением цен на нефть, что хорошо видно на графике 6
[23]. И если вспомнить, что в первом полугодии прошедшего года нефть медленно, но уверенно подрастала в цене и к началу лета превысила отметку $ 65/ барр., то и стабилизация курса рубля к весне 2015 года, и его укрепление до уровня выше 50/$, и то, что в мае-июне Банк России смог слегка нарастить свои валютные резервы, перестают быть удивительным.
С другой стороны, после прохождения пика платежей по внешнему корпоративному долгу в декабре 2014–январе 2015 годов спрос на валюту со стороны российских банков и компаний, занимавших деньги на внешних рынках, резко упал. Более того, в начале осени западные финансовые рынки приоткрылись для российских компаний: “Газпром” и “Норильский никель” смогли разместить свои новые еврооблигации, ряд компаний смогли договориться о рефинансировании долгов, а самый крупный заемщик, долги которого сильно способствовали валютному кризису в декабре 2014 года, “Роснефть” решила свои проблемы, согласившись привлечь $ 15 миллиардный кредит от Китая, обеспеченный будущими поставками нефти.
График 6.
Динамика цен на нефть (URALS, $$/баррель) и курса доллара
Не менее важную роль в стабилизации ситуации на российском валютном рынке сыграло и изменение (в лучшую сторону) поведения Банка России, который наконец решил проявить твердость в проведении политики плавающего курса рубля и смог объяснить Кремлю, что политика поддержки рубля путем растрачивания валютных резервов является бесперспективной и будет лишь ухудшать положение в экономике.
Повышение процентных ставок по рублевым депозитам, осуществленное банковской системой в конце декабря 2014–январе 2015 годов, совпало с началом периода повышения нефтяных цен и привело к изменению сберегательного поведения населения, которое перестало покупать валюту (а с середины весны стало активно ее продавать) и стало наращивать рублевые сбережения. Правда, одновременно с этим сберегательные приоритеты населения резко сместились в сторону более коротких депозитов (до 1 года) за счет сокращения длинных, что потенциально будет толкать банковскую систему к сокращению срочности выдаваемых кредитов, но это будет потом. А пока население в 2015 году играло за стабильность рубля.
У меня нет сомнений в том, что даже дальнейшее снижение нефтяных цен не приведет к дестабилизации курса рубля: адаптивность российской экономики приведет к снижению спроса на импорт и таким образом обеспечит устойчивость платежного баланса. Потенциальная угроза для стабильности рубля может исходить либо от исполнительной власти, которая при резком ухудшении ситуации может начать вводить валютные ограничения, либо от самого Банка России, который все более активно использует свои возможности для финансирования квазибюджетных расходов. Так, в прошедшем году Центробанк:
– профинансировал более чем на 100 млрд. руб. различные кредитные программы, инициированные правительством (кредитование инвестиционных проектов, несырьевого экспорта, малого и среднего бизнеса, военной ипотеки)
[24],
– выдал 250 млрд руб. АСВ на выплаты вкладчикам обанкротившихся банков
[25],
– выдал чуть менее 500 млрд руб. Минфину (через АСВ, которое выдало кредиты на соответствующие суммы санаторам обанкротившихся банков, которые (банки) на эти средства купили у Минфина ОФЗ)
[26].
