Слава богу, Митч не стал переходить черту.
Лука как-то подозрительно отвел взгляд, делая вид, будто возится с настройками.
– Лука…
– Инспектор захотел переговорить с мистером Джонсоном с глазу на глаз.
Чендлер посмотрел на черные экраны. Разговор без записи. Поступок за гранью закона.
Сержант рванулся к допросной. Вход надежно преграждали Йохан с Роупером.
– Пропустите.
– Туда нельзя. – Роупер стоял, стиснув зубы и расставив ноги, готовый к драке.
– Зачем вы здесь?
– На всякий случай, – отозвался Йохан.
Чендлер понял, что придется прорываться. Рядом возник Джим.
– Что там творится? – спросил он.
– Это-то я и собираюсь выяснить.
Стороны приготовились к схватке. К Чендлеру с Джимом подключился Ник. Теперь их было трое против двоих. Идиотская затея, но Чендлеру требовалось попасть внутрь. Уилбрукская тройка пошла напролом. Началась толкотня, раздались крики, Чендлера кто-то ударил кулаком по голове, однако несильно – в узком проходе не размахнешься. Чендлер вскинул ладонь, она уперлась в чье-то потное лицо. Запрокинув голову противника назад, сержант протиснулся к двери и вошел в допросную.
Гэбриэл лежал на полу, а Митч сидел верхом, заломив руки ему за спину. Парень стонал от боли.
– Отпусти его! – велел Чендлер и попытался вцепиться в начальника, но пальцы снова заскользили по шелку.
– Он напал на меня, – сказал Митч.
– Ложь! – крикнул Гэбриэл, пытаясь высвободиться, но Митч не отпускал.
Чендлер ему верил. Интуиция подсказывала, что это Митч решил приложить силу, чтобы выбить нужные показания – или просто отомстить за угрозу подать в суд.
– Уберите его от меня! – снова заорал Гэбриэл.
Чендлер схватил Митча за воротник и рывком поднял на ноги. Они встали лицом к лицу, а парень тем временем отполз к стене.
– Какого хрена ты тут творишь?!
– Добиваюсь ответов, – процедил Митч.
– Таким способом?
– Мне нужен результат.
– И как, получается?
Судя по раскрасневшемуся, потному лицу, нет.
Чендлер оттащил Митча в угол комнаты, затем усадил Гэбриэла на стул.
– Ты в порядке?
– Конечно, в порядке, я его и пальцем не тронул, – проворчал Митч, меряя стену шагами, как зверь в клетке.
– Хотите сыграть со мной в хорошего и плохого полицейского? – спросил Гэбриэл. – Хреновато выходит.
– Нет, никаких игр. Я прошу прощения за поведение инспектора.
– Не надо за меня извиняться, – процедил Митч.
Гэбриэл сделал глубокий вдох и немного взял себя в руки.
– Приведите моего адвоката. У меня есть что вам рассказать.
30
К удивлению Чендлера, Гэбриэл попросил только об адвокате, а об освобождении не стал. При этом, учитывая поведение Митча, никаких весомых причин отказать у полиции не нашлось бы. Возможно, это делалось с расчетом состряпать обвинение в превышении полномочий и тем самым еще больше усложнить следствие. Закрыв парня в камере, Чендлер направился в кабинет к Митчу.
– Может, объяснишь, какого хрена ты там натворил? – резко спросил он. – Угрожал подозреваемому? Бил?
– Мне нужны результаты, – ответил Митч без тени раскаяния. – Иногда для этого приходится применять силу.
– Только не в моем участке.
– Не забывайте, с кем разговариваете, сержант.
– Не волнуйся, я прекрасно помню, кто передо мной.
Друг, с которым вместе мечтали стать чемпионами по мотокроссу. Друг, который вытащил Чендлера из оврага Салли, куда он случайно угодил и сильно разодрал себе ногу. Друг, который, чтобы Чендлер мог встречаться с Келли Фримэн, взял на себя ее уродливую сестру.
– Друг, у которого в кармане растаяла шоколадка, а все думали, что он обделался, – сказал Чендлер.
Митч сдвинул брови. Он бы предпочел навсегда забыть тот позор.
– Вот только я больше не пацан, Чендлер, – огрызнулся он. – Теперь я мужчина, который встречается с твоей бывшей женой.
С бывшей женой… что?
По отдельности слова были понятны, но осмыслить их вместе у Чендлера никак не получалось.
– Что ты несешь?
– Я встречаюсь с Тери.
– То есть? – сказанное не укладывалось в голове у Чендлера.
– Да как тебе еще объяснить? Мы с Тери теперь вместе. Пара.
Тери с Митчем? Пара?!
– С каких это пор?
– С тех пор как в наше управление в Порт-Хедленде поступил звонок о нападении на автомобиль от некой Тери Пагонис. Я тоже решил выехать на вызов посмотреть, не та ли это Тери.
Митч расплылся в улыбке. Он явно получал удовольствие, рассказывая все это Чендлеру. Еще бы, с самого приезда, небось, язык чесался.
– Ну да, в каждом городе по десятку Тери Пагонис, – проворчал Чендлер.
Митч отмахнулся.
– Она сказала, что вы расстались. Выглядит, кстати, до сих пор классно. Мы встречаемся с августа, уже больше года. Она остепенилась, купила квартиру, работает в администрации, хорошо зарабатывает, имеет перспективы. Впрочем, ты это и сам знаешь, – добавил он насмешливым тоном, явно намекая, что для Чендлера это станет новостью.
Он не ошибся.
– В общем, мы договорились посидеть, выпить, разговорились и поняли, что у нас на самом деле много общего. Мы оба независимы, любим порядок. Потом вспоминали Уилбрук. – Митч посмотрел на Чендлера. – Она призналась, что скучает по детям.
– Ага, и сама же их бросила.
– Не перебивай, – с упреком сказал Митч. – По детям она скучает, да, по городку – нет. Я, собственно, тоже. – Наклонившись ближе, он шепотом добавил: – Та еще клоака.
Чендлер не стал отвечать на оскорбление в адрес родного города.
– Ну, я ей и говорю: у тебя есть квартира, зарплата, почему бы тебе не отсудить детей?
У Чендлера непроизвольно сжались кулаки.
– В конце концов, нигде не сказано, что только ты имеешь право с ними общаться, – продолжил Митч. – Справедливости ради, она не вполне уверена, что заслужила воспитывать их. С другой стороны, а ты заслужил? Насколько мне известно, воспитанием в основном занимаются твои родители.
– Откуда тебе это известно?
– У меня тут есть уши, знаешь ли.
– Кто тебе растрепал?
Митч хмыкнул.
– Вообще-то у меня здесь родственники, Чендлер. Они и сказали, что дети вечно крутятся у твоих родителей.
